Лесничая для чародея - Марина Комарова

Он поднял руку ладонью вперед:

— Мы, дети народа ши, пришли к вам с добрыми намерениями.

— Да не иссякнет источник вашей жизни, уважаемые ши, — немного хриплым голосом произнёс пришедший в себя Ализар, опередив желавшего что-то сказать Хиллара.

Аллорет сохраняла молчание, сумев только выдавить улыбку. Речной народ не прятался от людей, однако сам на глаза почти не являлся. Встретить их в реке — одно, а чтоб пришли сами… Это уже что-то невероятное. Совсем непонятно, что случилось.

— Я — Тир-ши, а это… — Водяной посмотрел на свою спутницу и мягко улыбнулся. — Моя нареченная — Льяна-ши. Мы хотим с вами поговорить.

Ализар вновь стал невозмутимым и спокойным королевским чародеем. Ещё несколько секунд назад он вовсе на себя не походил, а тут раз — и переменился. Собрался и взял себя в руки.

— Да, мы рады будем выслушать вас. Прошу, присаживайтесь. — Ализар указал на лавку и ши, не заставили себя упрашивать.

Аллорет приказала себе откровенно не рассматривать поблёскивающие серебристыми чешуйками руки и ноги. Всё в них было так странно, чуждо, дико и… невероятно притягательно.

— Что же ты, хозяйка, гостей ничем не привечаешь? — с каменным выражением лица спросил Хиллар. — Не предложишь ничего, стоишь, будто мимо проходила.

Ализар чуть приподнял бровь, однако комментировать не стал. Аллорет же про себя пожелала, чтоб дранг Аэму провалился под землю и больше никогда оттуда не выбирался. Внутри всё клокотало, однако она заставила себя улыбнуться и мягко спросила:

— И впрямь, простите, гости дорогие. Чего желаете?

Ши хитро переглянулись, однако потом девушка всё же вежливо отказалась:

— Благодарю, — звонко сказала она. — Человеческие пища и питье для нас не годятся. Спасибо, что предложили.

Аллорет чуть склонила голову, спиной чувствуя, что Хиллар довольно ухмыляется.

— Мы слушаем вас, — сказал Ализар, аккуратно направляя разговор в нужное русло.

Тир-ши кивнул и как-то странно улыбнулся. Аллорет только благодаря недюжинной силе воли осталась на месте. Захотелось забежать в соседнюю комнату и больше никогда не видеть водяного народа.

— Ты хочешь нашу лесничую, чародей, — сказал он, глядя прямо на Ализара.

В помещении повисла неловкая пауза. Водяной ши сказал всё настолько правильно и прямо, что нечего было возразить. Только Ализар тяжёлым взглядом смотрел на рыжего, который в свою очередь беззаботно и немного жестоко улыбался.

— Я знаю, чародей, — напевно произнесла Льяна-ши, и все перевели взгляды на неё. — Ты чувствуешь Вийору. И хочешь сделать своей. Но нам нужна лесничая, иначе лес погибнет без душевного тепла человека.

— Людей много, — мрачно вмешался Хиллар. — Почему именно она?

— Потому что лес её выбрал. Лес ведь, если выбирает, то сердцем, — с мягким укором сказала Льяна-ши и вдруг посмотрела на Аллорет. — Как женщина. Правда, сестра?

Аллорет растерялась, не зная, что ответить. Вдруг всё испортит? Или наоборот, поможет? Решив, что рисковать не стоит, осторожно сказала:

— Женщины все разные. Есть ли, уважаемые ши, выход, чтобы и лес остался доволен, и… — Она бросила быстрый взгляд на брата. — Мы тоже.

Ши переглянулись. На губах обоих появились улыбки. Синхронно кивнули, словно что-то давно обговаривали, и тут это получило подтверждение. Аллорет невольно впилась ногтями в ладонь, ожидая ответа. Ализар молча сверлил водяных взглядом. Хиллар стоял весь напряжённый, готовый в любую минуту кинуться на защиту друзей. Всё же водяные — не люди, поди угадай, что у них на уме.

— Есть, — наконец-то произнёс Тир-ши и медленно поднялся с лавки и приблизился к Ализару. Чуть склонился к его лицу, рыжие волосы, отливая красным в свете очага, скользнули вниз. — Только ответ Вийоры должен быть положительным. И по доброй воле. Тогда всё получится.

— Что? — хрипло спросил Ализар, не отводя своих глаз от взгляда водяного.

Тот только улыбнулся. Но так, что Аллорет поплохело.

«Надо будет потом здесь накинуть защиту», — мелькнула мысль.

— Пошли, — невозмутимо сказал Тир-ши. — Сейчас самое время.

Аллорет не сразу поняла, что брат уже стоит возле выхода, а рядом стоят водяные.

— Мы тоже пойдем! — заявила она.

Льяна-ши обернулась и покачала головой. На её лице появилась чуть грустная улыбка:

— Нельзя, сестра чародея. Ждите здесь.

Дверь захлопнулась, оставив Аллорет и Хиллара одних.

Глава 9. Фрэйре лесные

Дыхание перехватило. Я зажмурилась и услышала тихий смех шамана:

— Не бойся, — выдохнул он. — Никто не причинит тебе вреда.

Я едва удержалась, чтобы промолчать. Конечно, не причинит. Это всё просто для того, чтобы пригласить меня в гости. А то сделать это обычным способом, конечно, невозможно. Поэтому приходится выбирать такие вот странные способы.

На удивление приземлились мы мягко. Голова закружилась, а к горлу вдруг подступила дурнота. Я и подумать не могла, что так отреагирую на внеплановый полёт. Да уж, не быть мне птицей. Шаман осторожно поддерживал меня за талию, словно чувствуя, что что-то не так. А потом, поняв, что сама я не справлюсь и того и гляди обвисну в его руках, прижался сухими губами к моему виску. По телу вмиг словно прошёл разряд молнии, заставив очнуться и прийти в себя.

— Так лучше, — шепнул он. — Потерпи, потом будет легче.

Но я его почти не слышала. Только стояла и смотрела по сторонам, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.

Поляна была освещена светом звёзд и голубоватыми огоньками, снующими под ногами. Из-за стволов дубов и сосен медленно выходили фигуры. Разглядывая их, я благодарила мысленно небесных духов и шамана, что он поддерживает и никуда не уходит.

Они были похожи на людей. И в то же время совершенно иные. Красивые, чуждые… нереальные. Мужчины — высокие, широкие в плечах. С бронзовой кожей, изрисованной зелёными узорами, с волосами цвета древесной коры. С глазами, зелёными и чёрными, в которых спрятана вся мощь и сила леса.

Их женщины были изящны и грациозны. С белоснежной кожей, золотыми и серебристыми волосами. Глаза — чистейшее осеннее небо, лесные сумерки и безлунная ночь. Спрятались на их дне мудрость и мягкость. На алых губах призрачные улыбки. А на руках и ногах нежно позванивали изящные браслеты, сделанные из сверкающих дождевых капель и хрустальной паутины. И те, и другие внимательно смотрели на меня. Не было ничего человеческого в их взглядах. Я стояла, позабыв, как дышать, и смотрела на фрэйре. При всей своей инородности — прекрасны. Глаз не отвести.