Уилт - Том Шарп

– Объяснял, что мы всегда можем опознать трупы по зубоврачебным картам, так он почти признался, что она умерла. Но потом снова увильнул.

– Ты говоришь, зубы? Любопытно. Попробую разработать эту линию при допросе. Может, тут у него слабое место.

– Удачи вам, – сказал сержант. – Я спать пошел.

– Зубы? – спросил Уилт. – Сколько же можно об одном и том же? По-моему, мы исчерпали эту тему. Последний парень задал мне вопрос, были ли у Евы зубы, в прошедшем времени. Я и ответил в прошедшем и…

– Уилт, – сказал инспектор Флинт. – Меня не интересует, были или нет у миссис Уилт зубы. Полагаю, были. Я только хочу знать, есть ли они у нее сейчас. В настоящем времени.

– Наверное, есть, – терпеливо ответил Уилт. – Найдите ее и спросите.

– А когда мы ее найдем, она будет в состоянии ответить?

– Откуда, черт побери, мне знать? Но, если по какой-то необъяснимой причине она потеряла все свои зубы, мне это влетит в копеечку. Этому конца-края не будет. У нее мания по поводу чистоты, и она обожает спускать в унитаз обрывки зубного шелка. Не поверите, сколько раз я думал, что у меня глисты.

Инспектор Флинт тяжело вздохнул, предчувствуя, что успехов сержанта Ятца по зубной части он не достигнет, решил сменить тему.

– Давайте посмотрим, что произошло на вечеринке у Прингшеймов, – предложил он.

– Давайте не будем, – поспешно сказал Уилт, которому пока удавалось избежать упоминания о своих акробатических этюдах с куклой в ванной комнате. – Я рассказывал вам об этом уже раз пять, и мое терпение подходит к концу. Кроме того, поганая это была вечеринка. Сборище надутых интеллектуалов с манией величия.

– Уилт, можете ли вы сказать, что вы человек, сосредоточенный на своем внутреннем мире? Тип одинокого человека?

Уилт отнесся к вопросу серьезно. Это было уже куда ближе к делу, чем зубы.

– Я бы не сказал, – ответил он наконец. – Я хоть и тихий, но общительный человек. Без этого не справишься с учениками.

– Но вечеринки вы не любите?

– Такие, как у Прингшеймов, нет, – ответил Уилт.

– Вас выводит из себя их сексуальное поведение? Оно вам отвратительно?

– Их сексуальное поведение? Не понимаю, почему вы выбрали именно это. У меня вызывает отвращение все, что их касается. Все это дерьмо насчет женской эмансипации, тогда как на самом деле для таких, как миссис Прингшейм, это означает, что она может вести себя, как течная сучка, пока ее муж гнет спину над пробирками, а дома сам готовит себе ужин и считает, что ему повезло, если он в состоянии перед сном удовлетворить сам себя. Если же говорить о движении за настоящую женскую эмансипацию, то тут я ничего не имею против, это совсем другое дело…

– Подождите немного, – вмешался инспектор. – Две вещи из того, что вы сказали, показались мне интересными. Первое, насчет жен, которые ведут себя, как течные сучки, и, второе, про то, как вы удовлетворяете сам себя.

– Я? – переспросил Уилт с негодованием. – Я вовсе не о себе говорил.

– Разве?

– Конечно, не говорил.

– Значит, вы не занимаетесь мастурбацией?

– Послушайте, инспектор, вы лезете в такие тонкости моей личной жизни, которые вас не касаются. Если желаете просветиться насчет мастурбации, почитайте доклад Кинсли. Не спрашивайте меня.

Инспектор с трудом сдержался. Он попробовал снова сменить тему.

– Значит, когда миссис Прингшейм лежала на кровати и просила вас совершить с ней половой акт…

– Она говорила трахнуть, – поправил его Уилт.

– Вы сказали нет?

– Именно, – ответил Уилт.

– Несколько странно, не находите?

– Что странно, то, что она там лежала, или что я сказал нет?

– Что вы сказали нет.

Уилт смотрел на него, потеряв дар речи.

– Странно? – сказал он. – Странно? Представьте, что сюда входит женщина, разваливается на вот этом столе, задирает юбку и говорит: «Трахни меня, солнце мое, трахни-ка меня побыстрее». Ну и что, вы навалитесь на нее со словами: «Давай, крошка, побалуемся»? Это вы называете не странным?

– Черт бы тебя побрал, Уилт, – огрызнулся инспектор. – Видит Бог, ты испытываешь мое терпение.

– Вы пытаетесь меня надуть, – сказал Уилт. – А ваше понятие о странном и нестранном поведении кажется мне лишенным смысла.

Инспектор Флинт встал и покинул комнату.

– Я удавлю этого засранца, да простит меня Господь, я его удавлю, – крикнул он дежурному сержанту.

А в это время в комнате для допросов Уилт положил голову на стол и заснул.

В техучилище отсутствие Уилта чувствовалось очень сильно. Мистер Моррис был вынужден сам заменить его, на девятичасовой лекции у газовщиков, откуда он вышел часом позже о ощущением, что теперь куда лучше понимает внезапную тягу Уилта к преступлению. Заместитель директора отбивал атаки репортеров уголовной хроники, которые жаждали узнать побольше о человеке, помогающем полиции в расследовании одного из самых страшных и сенсационных преступлений. Сам директор начал сожалеть о своих высказываниях по поводу гуманитарного отделения перед комиссией по образованию. Позвонила миссис Чэттервей и заявила, что она находит его замечания неподобающими. К тому же она намекнула, что собирается просить начать расследование состояния дел на гуманитарном отделении. Но наибольшую тревогу вызвало у него заседание правления.

– Визит комиссии из Национального аттестационного комитета намечен на пятницу, – сказал доктор Мейфилд, обращаясь к собравшимся. – Сомнительно, что в подобных обстоятельствах они одобрят перевод нашего училища в высшую категорию, дающую право присуждения степеней.

– Если у них есть хоть капля здравого смысла, – сказал доктор Боард, – они на это не согласятся ни при каких обстоятельствах. Надо же такое придумать, городские исследования и средневековая история! Я отдаю себе отчет, что академический эклектицизм нынче в моде, но ведь Элен Уэдделл и Льюис Мамфорд по природе своей никогда не могли быть рядом. Кроме того, за нашими претензиями на присуждение степени нет достаточных научных оснований.

Доктор Мейфилд ощетинился. Научные основания были его коньком.

– Не вижу причин для такого утверждения, – сказал он. – Курс для желающих получить степень составлен таким образом, чтобы удовлетворить запросы студентов, интересующихся тематическим подходом.

– Те несчастные недоумки, которых нам удалось уговорить променять университетское образование на этот курс, вообще не знают, что такое тематический подход, – заметил доктор Боард. – Кстати, я тоже.

– У всех свои недостатки, – вкрадчиво сказал доктор Мейфилд.

– Вот именно, – продолжил доктор Боард. – И в данной ситуации мы должны это сознавать, вместо того чтобы изобретать всякие там почетные степени, бессмысленные для студентов, которым, если судить по их оценкам, не за что эти степени присуждать. Видит Бог, я всей душой за предоставление всяческих возможностей в смысле образования, но…

– Дело в том, – вмешался доктор Кокс, заведующий научным отделением, – что учреждение степени не является единственной причиной визита. Как я понимаю, они уже в принципе одобрили эту степень. Они приедут, чтобы в целом оценить возможности училища, и вряд ли на них произведет хорошее впечатление присутствие здесь такого числа детективов из отдела по расследованию убийств. Один синий фургон чего стоит.

– В любом случае, учитывая, что покойная миссис Уилт замурована в фундаменте… – начал доктор Боард.

– Я делаю все от меня зависящее, чтобы полиция поскорей убрала ее из…

– Проекта? – перебил доктор Боард.

– Из ямы, – ответил доктор Мейфилд. – К несчастью, они зашли в тупик.

– Тупик?

– Они наткнулись на камень на глубине трех метров.

Доктор Боард улыбнулся.

– Можно только удивляться, зачем понадобилось вгонять сваи на глубину десять метров, если в трех метрах коренная порода, – пробормотал он.

– Я повторяю только то, что сказала полиция, – ответил доктор Мейфилд. – Однако они обещали сделать все от них зависящее, чтобы убраться со стройплощадки до пятницы. Теперь бы я хотел оговорить с вами детали подготовки к встрече. Визит начнется в одиннадцать с посещения библиотеки. Затем мы разобьемся на группы для обсуждения факультетских библиотек и средств обучения, причем особый упор будем делать на наши возможности в смысле индивидуального обучения…

– Не стал бы я их акцентировать, – заметил доктор Боард. – Учитывая предполагаемое количество студентов, а много нам не заманить, у нас и так будет самое большое количество преподавателей по отношению к количеству студентов, уж будьте уверены.

– Если мы все будем так думать, у комиссии создастся впечатление, что мы не заинтересованы в учреждении степени. Мы должны выступить единым фронтом, – сказал доктор Мейфилд. – На этой стадии мы не можем себе позволить внутренние разногласия. Весьма вероятно, что учреждение степени будет способствовать получению училищем статуса политеха.