Ключ от опасной двери (СИ) - Чейз Бекки

— А еще он музыку к танцу подобрал, — я старательно сыплю ненужными подробностями, уводя разговор от мельчайшего намека на Кристину. — Хотел дать послушать, но не успел.

«Мираж» все ближе, но из-за плотного движения на Стрипе мы тащимся со скоростью улитки. Возле гигантской стелы с плакатом «О» я уже готова выскочить прямо на проезжую часть и пойти вдоль машин.

— И что-то про траки рассказывал. Вроде… он их перегонял.

— Траки? — каменная маска Рида на миг сползает, обнажив саркастичную ухмылку.

— Если вас интересует что-то конкретное, — осмелев, я задаю вопрос в лоб. — Может, вы уточните, что именно?

И, кажется, тон звучит слишком дерзко, потому что лицо Рида мрачнеет. К счастью седан заезжает на парковку «Миража». Я порываюсь выйти вслед за адвокатом, но меня удерживает крепкая ладонь, плавно опустившаяся на колено. Даже через ткань я чувствую ее жар.

— Полагаю, ты уже заметила, Кэтрин, — Рид с нажимом произносит мое имя, словно прикасается и к нему. — Что многие девушки в клубе страдают болтливостью.

Он же не собирается… обсуждать слухи, которые о нем ходят?

— Я… пока еще ни с кем толком не подружилась…

— Я не приветствую сплетни, поэтому самые словоохотливые быстро покидают клуб.

Что это значит? Неужели… детектив не солгал? И каждую из нас ждет безымянная могила в Мохаве?

Кровь приливает к щекам, и этот жар усиливается, когда Рид наклоняется к моему уху:

— Но тех, кто не договаривает мне, я устраняю еще быстрее.

От вкрадчивого шепота позвонки покалывает морозец.

— Я помню, чем рискую, мистер Фоссберг.

На контрасте со спиной кожа под горячими пальцами пылает, словно у Рида в капиллярах не кровь, а кипяток. Явственно ощущаю вздувшиеся волдыри и силюсь не морщиться, не выдать эмоций даже легким движением брови. До нестерпимого зуда хочется сбросить руку, но провоцировать Рида нельзя.

Не знаю, чего он ждет. Вероятно, это всего лишь излюбленная манера демонстрировать власть — не только угрозами, но и тактильно. А быть может, просто не обращает внимания, как долго удерживает руку.

Наконец, Рид медленно поднимает ее и бросает в развязной манере брата:

— Свободна.

Я выскакиваю из салона как выбитая пробка из бутылки «кристалла». Забегаю в лифт и отчаянно растираю место, где нет и следа ожога, который так упорно дорисовывает воображение. А потом еще в номере долго стою под душем.

Тщетно — кожа помнит касание. А слух помнит угрозу.

Рид убьет меня, если узнает.

Закутавшись в полотенце, я усаживаюсь на край матраса и беру со стола смартфон. Разум советует не ввязываться, не пытаться перехитрить или хотя бы еще раз все хорошенько взвесить.

Да, я затеяла опасную игру и понимаю это. Но я не могу не бороться за свою свободу.

С глубоким вдохом, похожим на всхлип, я открываю браузер и набираю в поисковой строке два слова:

Кристина Хьюз.

[1] Специалист, который должен официально засвидетельствовать смерть и приблизительно определить ее причину — естественная смерть, несчастный случай, самоубийство, убийство.

[2] Пустыня на юге штата Невада.

[3] Фарфоровые или керамические накладки, замещающие внешний слой зубов.

[4] Популярный рельсовый аттракцион.

Оковы и сети

— Кэт, сколько можно копаться? — Майя разворачивается, проверяя в отражении, эффектно ли смотрится на ней боди из латекса.

Заклепки на ремешках, поддерживающих грудь, поблескивают в свете круглых ламп на широкой раме зеркала. Темная, почти черная помада, сливается с цветом парика. В одной руке хлыст, в другой — наручники с цепью. Не девушка, а манекен из магазина секс-игрушек.

Я выгляжу не лучше, разве что парика нет. Волосы собраны в высокий хвост, кожаный лиф в шипах контрастирует с гладкими шортами, а шпильки туфель такие тонкие и изогнутые, что страшно наступать на пятку.

Сегодня только репетиция, но нас готовят заранее, чтобы привыкли к одежде, и в случае дискомфорта могли ее заменить. Я порываюсь сделать это сразу, нащупав молнию между ног и представив, как она используется по назначению.

— Тихо, — одергивает меня Майя, пока я высматриваю Дейдру, чтобы попросить другой наряд. — Она сегодня не в духе, и если не хочешь сбрую на голое тело, лучше молчи. Вечером скажешь, что шорты натирают, и спокойно возьмешь платье или комбинезон.

Не хочется проводить полуголой весь день, но выбора нет. Хорошо, что я снова на подхвате, и на задании позориться не придется. К тому же клиент — женщина, а их общество смущает меня меньше мужского.

Прищурившись, Майя складывает губы для воздушного поцелуя, а потом вдруг резко меняется и, надменно вскинув подбородок, щелкает хлыстом. Со стороны зрелище кажется забавным, но ей явно нравятся игры в госпожу.

— Не паясничай, — Алиша отбирает хлыст и спешит к выходу.

Лишившись развлечения, Майя принимается вновь подгонять меня:

— Хватит прихорашиваться. Бери стек,[1] и выдвигаемся.

— Сейчас, — поправив бретельку, свободной рукой я продолжаю незаметно открывать ссылки на смартфоне.

Двухдневные поиски Кристины дали сомнительный результат — пару смазанных фотографий с гонок и новость о банкротстве ее отца из-за сомнительной сделки с оффшорами. Вот почему она прибежала к Риду. Пыталась остановить «возмездие».

Как выйти на нее, я так и не нашла, и сегодня на очереди Ларри. Быть может, в информации о нем отыщется хоть какая-то зацепка?

Лоуренс Батлер. Гонки. Траки. Дю Солей.

Я набиваю все, что помню, но Гугл привычно скупится на ответы, и только последнее уточнение выводит на статью с громким названием «Внезапная смерть на кастинге известного шоу».

Быстро же люди Рида подсуетились. Ни в одном абзаце нет и намека на убийство! Размытая формулировка «несчастный случай» — вот и все, чего удостоился бедолага Ларри. Но кое-что полезное есть даже среди десятка скупых фраз. Полное имя: Иллариус Айван Батлер. Я ошибочно решила, что уменьшительное от Лоуренса, поэтому поиски и зашли в тупик.

— Ну же, Кэт, — зовет от двери Майя.

— Бегу, — я хватаю первую попавшуюся плеть, название которой так и не выучила, и устремляюсь прочь из гримерки.

Пока мы топчемся у лифта, я не выпускаю смартфона из рук, оставив в строке только два параметра — верное имя и место. Единственную точку, где могли пересекаться все трое, и Рид, и Кристина, и Ларри. Значит, там и следует искать.

Иллариус Айван Батлер. Формула-1.

Я подсознательно жду, что он окажется в списке конкурентов Рида. Это было бы логично. Двое успешных гонщиков и девушка, которая сначала встречалась с одним, а после аварии предпочла инвалиду соперника. Чем не повод для мести?

Мне почти удается себя убедить, что так и было. Что главная причина — ревность, но классический любовный треугольник рушится с первой же ссылкой. Ларри числится в той же команде, в составе обслуживающего персонала. Неужели Кристина ушла к обычному механику?

— По местам, — Дейдра легонько, но настойчиво выталкивает из лифта самых нерасторопных.

Я в их числе, потому что от одного воспоминания о комнате, где мы оказываемся, ноги упрямо отказываются шагать дальше. Кричащий цвет стен, крепление с ошейником на специальной решетке, кровать с колодками для рук и головы, а в центре, тот самый станок, на котором лежала связанная девушка, пока Вуди ее…

Оборвав мысль, я закрываю глаза, но вслепую омерзительная картина представляется еще ярче.

— Привет, зал удовольствий, — паясничает Майя и тянет меня за собой. — Идем, сегодня наша очередь помогать святому Андрею.[2]

Изображающая клиентку Алиша становится к перекрещенным перекладинам, обтянутым красной кожей, и поднимает руки к свисающим «браслетам».

— Ну, кто меня пристегнет? Плохая девочка ждет наказания.

— А почему ты смотришь на меня? — хмыкает Инесс, которой по сценарию отводится главная роль. — Моя задача — хлестать и трахать.