Террагенезис: Земля - Роман Драксодий

определённых последовательностях и на личных ассоциациях типа запахов, цветов и звуков. Также велико влияние гормонального фона и ещё сотни переменных, которые сознание просто откажется воспринимать как часть себя. Этакое личное шифрование данных, так что подделать память оказалось невозможно. Навсегда стереть кусок жизни — запросто, а вот заменить или дополнить — фиг, даже с мощностями сеятеля.

— Принято к исполнению, — отозвался сеятель, когда я одной рукой зашвырнул девяностокилограммовое бездыханное тело в зонд.

— Что за звуки⁈ — снова забеспокоился сероглазый, но я не ответил, поскольку на языке крутилась только нецензурщина.

И вот зря не ответил! Тут же послышались торопливые шаги, и мне пришлось выпрыгивать наперерез Аттвуду, останавливаясь буквально в метре от него.

— Куда по помытому⁈ — шутканул я перегораживая коридор, недобро улыбаясь и уперев руки в бока.

Но, вместо ответа, на меня смотрит дуло пистолета. Ну что ж, дядя, ты сам напросился!

С видимым неудовольствием выдыхаю так, чтобы поток воздуха коснулся лица Аттвуда. Сероглазый непроизвольно моргает и этого времени достаточно, чтобы улучшенные мышцы выбросили правую руку вперёд с нечеловеческой скоростью.

Хватаю ствол оружия и резко, одним молниеносным движением, кручу от себя на сто восемьдесят. Аттвуд не успевает среагировать, а огнестрельный аргумент уже в моей руке и теперь тьма внутри ствола заглядывает уже в его душу. Слабина спускового крючка выбрана, рука не дрожит.

Он вздрагивает и отшатывается на шаг. С его указательного пальца капает кровь.

— Какого… — в серых, расширившихся глазах, мелькает тень страха, но он быстро берёт себя в руки: — Верните пистолет, мистер Потапов.

— Выйдите нахер, мистер Аттвуд, у нас договор, — бросаю оружие к его ногам и твёрдо, но без угрозы, смотрю ему в глаза.

Сероглазый несколько мгновений буравит меня тяжёлым взглядом, но после цыкает, поднимает оружие и уходит. Инцидент исчерпан.

Внешне я монолитная, уверенная в себе скала, а внутри пищу́ от восторга — как же круто вышло! Ё-моё, да это было эпичнее, чем в любом боевике! Охренеть я крут!

Пока я восторгался собственной мощью и ловкостью, сеятель закончил восстановление техника и отправил его наверх.

«Прям пневмопочта» — с усмешкой подумал я, за ногу вытаскивая из полости зонда «бандероль». Теперь аккуратно уложить на носилки и вернуть… а это ещё что?

Что-то прощупывалось под тканью на неповреждённой руке. Расстегнул рукав и обнаружил неприятный сюрприз — крошеный передатчик, приклеенный пластырем телесного цвета на сгибе локтя.

— Рас, рас, яйцетряс. Проверка студийной аппаратуры, — по-русски произнёс я в устройство, когда оторвал его от кожи и покрутил перед глазами.

Без камеры, слишком мал для датчика GPS, возможно, просто обычный диктофон без возможности транслировать сигнал — совершенно бесполезная хрень! Максимум, что они получат от записи — непонятный металлический звук шагов робота, который вряд ли именно так и идентифицируют. Всё остальное на корабле работает абсолютно бесшумно.

— Забирайте! — крикнул в сторону выхода и почти сразу услышал торопливые звуки шагов.

Морпехи глазам своим не поверили, когда увидели совершенно целую руку техника. Медик прямо на месте осмотрел пациента, прощупал пульс и поднял на меня глаза:

— Что с ним?

— Без сознания, скоро оклемается, — успокоил я врача, — забирайте, он ваш.

Бойцы резво подхватили носилки и быстро промчались мимо задумчиво стоящего Аттвуда. Солдат не любит мистику, солдат любит, чтобы всё было предельно понятно.

— А этот ваш, — с едкой ухмылкой раскрыл ладонь перед лицом сероглазого и продемонстрировал трофей.

— Прошло меньше пяти минут, — Аттвуд говорил, смотрел на жучок и не моргал — словно был глубоко шокирован. — Каковы пределы ваших способностей, мистер Потапов?

— Что касается исцеления, — как можно многозначительнее улыбнулся я, — то пациенту достаточно оставаться на краю мира живых, ну или пересечь грань в пределах не более пяти минут. А вот что касается остального… убить я никого не могу, даже без участия бога, и вы тому лучший пример.

— Я услышал вас, мистер Потапов, — Аттвуд кивнул, — если научитесь ещё чему-нибудь, не забудьте сообщить.

— Не переживайте, если я научусь отнимать жизни, то вы узнаете об этом первым.

— Мы возвращаемся на корабль, можете свободно передвигаться по острову, — сероглазый кивнул мне, махнул рукой морпехам и добавил: — Но не пытайтесь бежать, вы знаете что́ будет, хоть мне того и не хочется.

«Любопытно, неужто уверовал в бога и теперь его терзает груз былых деяний?» — отстранённо подумал я, но тут же усмехнулся — да не, бред какой-то. Такие, как он не меняются по щелчку пальцев, но всё равно крайне любопытное поведение. Загадочное, блин, как улыбка Мона Лизы.

Ну, в любом случае, я пока отвязался от всех, и могу уже заняться своими делами! Но, сперва, схожу поесть и оценю настроения в городке.

Вечерняя прогулка вдоль собственноручно сотворённой речки — что может быть лучше? Не удержался и зачерпнул пригоршню прозрачной, холодной воды. Осторожно понюхал и набрал немного в рот. А вкусно, почти как бутылированная!

Уже подойдя к бару, перед тем как открыть дверь, напустил на себя смиренный и загадочный вид. Морально подготовился ко всему и вошёл.

Многолюдно, однако. Тристанцы оживлённо что-то обсуждают и не нужно быть гением, чтобы бы догадаться что́ именно. Да уж, взбудоражил я это спокойное болото основательно.

Меня заметили, и разговоры стихли сами собой.

— Добрый вечер, — слегка кивнул присутствующим и толикой сарказма добавил: — Надеюсь, вы не собираетесь сжигать меня заживо за колдовство?

А интересная у них реакция — кто-то улыбнулся, а кто-то отвёл взгляд. Любопытно. На лицо явный раскол маленького, доселе сплоченного общества. Ну что ж, с этим можно работать.

— Иван, тебя отпустили! — искренне обрадовалась моя первая пациентка Мария, но тут же настороженно спросила: — Что теперь будет?

Судя по заинтересованным лицам присутствующих, этот вопрос беспокоил всех. И мне есть, что сказать им, главное подобрать правильные, пусть и не совсем правдивые слова.

— Ничего особо не изменится, я заключил договор с какой-то спецслужбой Великобритании. Я исцеляю тех, кого они привозят, а они, в свою очередь, не мешают жить вам.

— Как же, не изменится ничего… — воскликнул малознакомый тучный мужчина, — они уже забрали все спутниковые телефоны! Мы теперь заложники!

— Да погоди, Моррис, — оборвал гневную тираду пожилой, кажется Майкл или Мик. — Тут в другом вопрос — ты, Иван, и вправду исцелять можешь?

— Да, — твёрдо