Ренегат - Артем Мичурин

— Кстати, а что там по поводу чемпиона? — Стас уселся на приютившуюся в дальнем углу кровать и опробовал мягкость панцирной сетки.

— Какого чемпиона?

— Первое место в пальцевом рейтинге.

— Хм, — Коллекционер замолчал ненадолго, подтягивая шнурки. — Об этом тебе знать не обязательно.

— Что так? Секрет?

— Угу.

— Не иначе своего замочил? Кого-то из местных?

Охотник лишь наградил Стаса кривой ухмылкой, так и оставив вопрос без ответа.

— Мешок не бери. Всё равно возвращаться.

— Не боишься, что выдам бункер твой тайный? — Стас скинул рюкзак и, поднявшись, оправил снаряжение.

— Боюсь. Поэтому лучше молчи, а то начну задумываться о правильности сделанного выбора и хер его знает, чем всё кончится, — охотник легонько погладил большим пальцем лезвие Марк-2, проверяя остроту заточки и, удовлетворившись результатом, сунул клинок в ножны. — К рейду по вражеским тылам готов?

— Всегда готов.

— Ну, тогда вперёд.

К вечеру на улице похолодало, и сверху опять заморосил дождичек.

— Погодка — что надо, — Коллекционер шмыгнул носом, поднимая ворот плаща. — Разгонит бездельников по норам. Нам лишние глаза ни к чему.

— А клиенты в тёплый угол не залезут? — поинтересовался Стас, огибая лужи.

— Вряд ли. Под Бульдозеристом особо не забалуешь. Поставили в патруль — значит будут стоять до смены. Лучше с мокрыми ногами, чем вообще без них. А раз уж Потерянные теперь с Центром на ножах, так и вообще башки лишиться можно за неисполнение приказа.

— Много их в патруле?

— Обычно по двое ходят. Шесть-семь пар на район. Валить надо тихо и быстро, чтоб ни вздохнуть, ни пёрнуть не успели. И сразу когти рвать к Центровым. Там операцию повторяем. Потом в берлогу. Сидим, ждём новостей. Думаю, долго ждать не придётся.

— Надо было «Винторез» взять, — запоздало предложил Стас, разглядывая вооружение охотника, состоящее лишь из «Пернача» в поясной кобуре, и пары ножей.

— К нему патронов нет. Да и тесновато здесь с «Винторезом». Сам видишь. Придётся работать накоротке.

— Насколько близко.

— Вплотную. Ты с ножом-то как, дружишь?

— Не настолько чтобы автоматчиков резать.

— Я-я-ясно, — протянул Коллекционер с ноткой презрения в голосе. — ПБ в боевом?

— Да.

— Хорошо. Действовать будем по моей команде. Команда звучит так — «Здорово, Сыч!». На её произношение у меня уходит две секунды. Столько же должно хватить тебе на осознание, изготовку и выстрел. Как только последний звук приветствия обласкает ухо нежным шипением, пуля должна покинуть череп ближнего к тебе бойца. Второго я беру на себя. Ясно?

— Предельно.

Дождь постепенно набирал силу, и улочки в подтверждение догадок Коллекционера совершенно обезлюдили.

«Обезлюдили», — повертел Стас на языке такое простое и обыденное слово. — «Нет, здесь они всегда безлюдны, а сейчас просто пусты».

Ориентироваться в лишённой всякого плана застройке было тяжеловато. Спустя десять минут лавирования среди безликих халуп и таких же похожих друг на друга руин, обратная дорога начисто стёрлась из памяти. С одной стороны чёрные лабиринты давали неплохие возможности для отхода. Путаные кривые улочки позволяли моментально затеряться в случае возникновения непредвиденных шума и пыли. Но с другой…

«Главное — не терять Кола, — проскочила у Стаса в голове тревожная мысль. — Потеряю — пиздец. Заблужусь, как пить дать».

— Не отставай, — будто услышав его размышления, позвал Коллекционер. — Мы уже близко.

Узкая, петляющая следи лачуг, тропа сделала крутой поворот и влилась в идущую параллельно улицу. Здесь было уже посвободнее, но тоже не бульвар — относительно прямой отрезок тянулся не больше чем на десять метров, а потом резко уходил в сторону, как спереди, так и сзади. Дома, строго выдержанные в местных архитектурных канонах, радовали отсутствием окон. А разошедшийся не на шутку дождь прогнал с улицы даже последних забулдыг и тунеядцев.

— Чудесное место, — констатировал охотник, бегло осмотревшись. — Тут и подождём.

— Прямо вот так? — повертел головой Стас. — Посреди улицы?

— Именно, — Коллекционер присел и развязал шнурок на ботинке. — Я смотрю налево, ты — направо. Увидишь патруль — шмыгни носом. Дальше как договаривались. И без самодеятельности.

Ожидание патруля оказалось делом не быстрым, а учитывая нервозность ситуации при полном бездействии, время и вовсе замерло, в отличие от дождя, настырно барабанящего по плечам и капюшону. Стремительно растущие лужи оставляли всё меньше пространства для переминаний с ноги на ногу, и Стас даже посочувствовал терпеливо сидящему над развязанным шнурком Коллекционеру.

По субъективным ощущениям прошло уже не меньше пятнадцати минут, а патруль себя так и не обнаружил. Стас взглянул на часы — без двадцати шесть. Ощущения обманули, почти в два раза завысив время, однако это не успокаивало, и он решил нарушить молчание. Но как только первые звуки фразы — «Надо менять место», готовы были сорваться с языка, за правым поворотом послышалось чавканье раскисшей грязи под сапогами и негромкая брань в адрес небес, бесцеремонно разверзших свои хляби аккурат к заступлению в смену. Из-за угла вырулили двое. Один высокий, второй пониже и покоренастее. Оба закутаны в брезентовые плащи с капюшоном. На плече по АК-74 стволом вперёд.

Стас поёжился и артистично шмыгнул носом.

— Вот блядь! — возмутился Коллекционер и активно заработал пальцами, создавая видимость неравной борьбы со шнурком. — Гнильё на гнилье. И ведь торгует сука без зазрения совести! Удавить его мало говном этим!

Патрульные завершили беседу о погоде и неспешно приближались, переместив озябшие руки из карманов на рукояти оружия.

Стас продолжал топтаться на месте, делая вид, что дожидается своего нерасторопного товарища.

— Ну ты подумай, а! Чистая, нахуй, синтетика! Какая ж это синтетика?

Охотник сидел спиной к патрулю и затягивал узел на берцах. Расстояние между ним и целью сократилось до пяти метров.

— Нет, сейчас же вернусь в лабаз и прямо в глотку паскуде гниль его затолкаю! Пусть в следующий раз, сука, думает, прежде чем наёбывать, имени не спросив!

Разделавшись, наконец, с якобы гнилыми шнурками, он поднялся, обернулся и вздрогнул от «неожиданности», встретившись глаза-в-глаза с «как из-под земли выросшими» в метре от него автоматчиками.

— О! — Коллекционер отклонился назад и указал пальцем на коренастого, привлекая к себе всё внимание слегка опешивших патрульных. — Так это ж… Здорово, Сыч!

Справа раздался негромкий хлопок, и мёртвое тело высокого начало движение к земле. Ещё до того, как оно плашмя бухнулось в грязь, нож, словно по-волшебству возникший в ладони охотника, мелькнул перед коренастым, оставляя свой лаконичный росчерк. Правая рука с рассечёнными сухожилиями безвольно повисла вдоль туловища ещё живого патрульного. Левая — рефлекторно обхватила перерезанное горло. Кровь заструилась между пальцами.

Коллекционер сделал шаг навстречу пошатнувшемуся автоматчику и одним молниеносным движением отхватил ему ухо.

— Это ещё зачем? — полушёпотом окликнул Стас, уже разминая перед рывком напружиненные ноги.

— Так надо, — охотник обошёл упавшего на колени крепыша и повторил ту же операцию с телом долговязого, после чего отцепил с разгрузки мертвеца гранату, сунул её под бездыханное тело рычагом вверх и осторожно вынул чеку. — Всё, сваливаем.

Подошвы обоих почти синхронно зачерпнули протектором грязи и зашлёпали по лужам, штампуя расползающиеся в тот же миг следы.

— Стоп, — ладонь Коллекционера упёрлась Стасу в грудь, после того как за спиной остался четвёртый проулок. — Дальше пешочком.

— Это точно был патруль? — спросил тот, переведя дыхание.

— Точно. В этом районе никто кроме Потерянных автоматами не богат.

— Ловко ты, — Стас махнул по воздуху сложенными на манер клинка пальцами, — с ножом управляешься. Учил кто?

— Жизнь научила.

— Да, она умеет. Как думаешь, скоро придут в движение?

— Скоро. И лучше чтобы к этому времени Центровые тоже пылали праведным гневом. Для надёжности.

— Часто они собачатся?

— Постоянно. Но большая война случается примерно раз в три года, когда обиды за критическую массу переваливают. Сейчас как раз срач идёт капитальный, нужно только подзадорить, — охотник замедлил шаг перед развилкой и махнул рукой направо. — Вроде туда.

— Много стволов в банде?

— Двести-триста. Может и больше. Когда война начинается, запах горелого мяса по всему городу стоит от костров погребальных. На улицу носа не высунуть.

— Стреляют?

— Нет, — усмехнулся Коллекционер. — Жрать сразу хочется с таких ароматов.