Истории Хейвена - Стивен Кинг

Ее головная боль прошла, по крайней мере, на это время. Она перешла от сна к бессоннице с мыслью: Рут, ты должна немедленно уезжать. Не собирая никаких вещей — надеть на себя что-нибудь, вскочить в «Дарт» и — ехать!

Но она не могла так поступить.

Вместо этого она снова легла. Спустя долгое время она снова уснула.

6

Когда пришло сообщение о том, что горит дом Полсонов, Хэвенское добровольное пожарное отделение выехало… но они действовали удивительно медленно. Рут была там на десять минут раньше, чем прибыл первый пожарный кран. Она бы просто оторвала Дику Эллисону голову, когда он наконец прибыл, если бы не знала, что Полсоны уже оба мертвы… и, конечно. Дик Эллисон тоже знал это. Поэтому-то он и не торопился, но Рут от этого было не легче, а совсем наоборот.

Это знание. Что это было на самом деле?

Рут не знала, что это было.

Даже постижение самого факта знания было почти невозможно. В день, когда сгорел дом Полсонов, Рут поняла, что она уже знала вещи, которые не имела права знать, за неделю или раньше. Но это выглядело так естественно!. Это не происходило под колокола и фанфары. Это знание было такой же частью ее — как и каждого жителя Хэвена теперь, — как и биение ее сердца. Она думала об этом не больше чем о своем сердцебиении, постоянно и глухо стучащем в ее ушах.

Но только она должна была думать об этом, не так ли? Потому что это изменяло Хэвен… и изменяло не в лучшую сторону.

7

За несколько дней до исчезновения Дэвида Брауна Рут с пугающей и давящей тоской поняла, что город отвернулся от нее. Никто не плевал в ее сторону, когда утром она шла из дома в свой офис в ратушу… никто не бросал камни… она чувствовала много прежней доброты в их мыслях… Но она знала, что люди оборачиваются, следя за ее движением. Она шла с высоко поднятой головой и спокойным лицом, как будто ее голова не раскалывалась и не пульсировала, как гнилой зуб, как будто она не провела прошлую ночь (и предыдущую, и ту, что перед ней, и…), ворочаясь и метаясь, погружаясь в ужасные, почти незапоминаемые сны и выцарапываясь из них снова.

Они смотрели на нее… смотрели и ждали…

Чего?

Но она знала: они ждали ее «обращения».

8

В неделю, пришедшуюся между пожаром у Полсонов и ВТОРЫМ ПРАЗДНИЧНЫМ МАГИЧЕСКИМ ПРЕДСТАВЛЕНИЕМ Хилли, дела у Рут пошли совсем плохо.

Первое, это почта.

Она продолжала получать счета, циркуляры и каталоги, но не письма. Ни единого личного письма. Через три дня он зашла на почту. Нэнси Восс стояла за почтовым прилавком, как каменный идол, глядя на нее без всякого выражения. К тому времени, как Рут закончила говорить, ей казалась, что она действительно сможет почувствовать вес взгляда Восс. Казалось, что два маленьких пыльных камешка лежат на ее лице вместо глаз.

В тишине она могла слышать, как в офисе что-то жужжит и издает скрипучий паучий шум. Она не представляла, что это…

(разве что оно сортирует почту)

…могло бы быть, но ей не нравился этот звук. И ей не нравилось находиться рядом с этой женщиной, потому что она спала с Джо Полсоном и ненавидела Бекку, и…

Жара снаружи. Здесь еще жарче. Рут чувствовала, как пот выступает на теле.

— Вам нужно заполнить форму для жалоб, — медленно и бесцветно сказала Нэнси Восс. Она вытянула белую карточку из-за прилавка. — Вот здесь, Рут.

Ее губы растянулись в невеселой усмешке.

Рут увидела, что у женщины выпала половина зубов.

А за ними в тишине раздавалось: Скрич-скрач, скричи-скрач, скрич-скрач, скричи-скрач.

Рут начала заполнять форму. Подмышки ее платья потемнели от пота. Снаружи солнце било прямо на стоянку машин перед почтой. Было девяносто в тени, должно быть, и ни дуновения ветерка, которое могло бы освежить воздух, и Рут знала, что покрытие на стоянке размягчилось от жары так, что без труда можно было выковырнуть кусок пальцами и при желании сжевать…

Изложите суть Вашей проблемы — гласила карточка.

Она подумала: Я схожу с ума — в этом суть моей проблемы. И еще: впервые за последние три года у меня менструация.

Твердой рукой она начала выводить, что за неделю не получила ни одного почтового сообщения первого класса, и хочет, чтобы этот вопрос был выяснен.

Скрич-скрач, скричи-скрач.

— Что это за шум? — спросила она, не поднимая глаз от формы. Она боялась поднять взгляд.

— Сортировочная машина, — монотонно пробубнила Нэнси. — Я ее придумала.

Она сделала паузу.

— Но ты ведь знаешь об этом, правда. Рут?

— Откуда я могу знать о таких вещах, пока ты мне не скажешь? — сказала Рут и огромным усилием сделала свой голос любезным. Ручка, которой она заполняла форму, дрожала, и она испачкала карточку. Но это не имело значения; ее почта не приходила, потому что Нэнси Восс выбрасывала ее. Это тоже была часть ее знания. Но Рут была стойкой; ее лицо оставалось спокойным и уверенным. Она твердо встретилась глазами с Нэнси, хотя и боялась этого пыльного темного взгляда и его тяжести.

Взгляд Рут говорил: Ну же, высказывайся. Я не боюсь тебя и тебе подобных… но если ты ждешь, что я убегу как мышь, то готовься к неожиданности.

Взгляд Нэнси завилял, и она опустила глаза. Она отвернулась.

— Позовите меня, когда заполните карточку, — сказала она. — У меня слишком много работы, чтобы стоять тут и прохлаждаться. После смерти Джо я просто завалена работой все время. Может быть поэтому ваша корреспонденция и не

(УБИРАЙСЯ ИЗ ГОРОДА, СУКА, УБИРАЙСЯ, ПОКА МЫ ЕЩЕ ПОЗВОЛЯЕМ ТЕБЕ ЭТО СДЕЛАТЬ)

Приходит вовремя, миссис Маккосланд — Вы так думаете? — сейчас ей требовались сверхчеловеческие усилия, чтобы сохранить приятный и любезный тон. Последняя мысль Нэнси подействовала на нее как апперкот. Это было так просто и ясно, как световая вспышка. Она посмотрела вниз на жалобную форму и увидела, что большая черная

(опухоль)

клякса расползается по ней. Она смяла ее и выбросила.

Скрич-скрач, скричи-скрач.

Сзади нее открылась дверь. Она обернулась и увидела входящую Бобби Андерсон.

— Привет, Бобби, — сказала она.

— Привет, Рут.

(уезжай она права убирайся пока можешь пока тебе еще можно пожалуйста Рут я мы большинство из нас не терпим тебя не своя воля)

— Ты работаешь над новым романом, Бобби, — теперь Рут едва могла скрывать дрожь в голосе. Слышать чужие мысли было очень неприятно — казалось, что ты ненормален и галлюцинируешь. Слышать такие вещи от Бобби Андерсон…

Пока тебе еще можно. Из всех людей Бобби была, пожалуй, самой доброй…