Загадка неуловимого доктора - Антон Иванов

— Понятно, — сказала Моя Длина. Мужчина открыл дверь своего раритета и

извлек на свет насос-лягушку.

— Колеса будете накачивать? — продолжала беседу Школьникова.

— Придется, — вздохнул мужчина.

— А мы как раз с девчонками спорили: эта штука у вас еще ездит или давно уже не ездит? — вмешалась Катя.

Мужчина кинул на нее обиженный взгляд.

— Это, между прочим, не штука, а «Сааб». Очень хорошая шведская фирма.

— Была она у вас когда-то фирмой, — вырвалось у Моей Длины.

— Напрасно вы так, девушка, — совсем разобиделся мужчина. — Это еще очень хороший автомобиль. Бегает, как олень.

— Только очень пожилой олень, — уточнила Катя.

— И вещи пятидесятых годов, между прочим, сейчас в большой моде, — не расслышал ее слов мужчина. — А что старенький — не беда. Даже лучше.

— Лучше? — состроила ему глазки Катя. Мужчина вновь покраснел.

— Именно, лучше, — убежденно произнес он. — Ходовыми качествами я лично доволен, а жуликов моя машина не привлекает. А вот тут, например, «Пежо» еще недавно стоял. Новенький. С иголочки. Так вот. Угнали. Вот и трать после этого деньги на новые иномарки.

— Так у него старую тоже угнали, — сообщила Катя.

— Ну да? — заинтересовался владелец раритета.

— «БМВ». Десятилетней давности, — тихо произнесла Таня.

— А я думал, Никита продал его, — еще сильнее удивился мужчина.

— Вот когда продавал, тогда и украли, — внесла ясность Школьникова.

— А вы-то откуда знаете? — продолжал изумляться мужчина.

— Мы одноклассницы его сына Артема, — очень официально произнесла Катя.

— Понятно, — кивнул мужчина. — Не повезло вашему однокласснику. Про «БМВ* уж не знаю, а эту, — ткнул он пальцем туда, где теперь стояла чья-то «девятка», — прямо, можно сказать, на моих глазах и угнали.

— Как, на ваших глазах? — уставились на него девочки.

— Обыкновенно, — развел руками владелец допотопного «Сааба».

Глава IX

ПУСТЫЕ ХЛОПОТЫ

Олег и Женька испуганно озирались в темной прихожей. Из открытой двери, которая, судя по всему, вела в комнату, струился сумеречный свет. Электричество в этом доме, по-видимому, экономили. Перед ребятами стоял какой-то тощий субъект неопределенного возраста, но явно порядком уставший от жизни.

— Ну? — не сводил он с ребят водянистых глаз.

— Мы к вам, — забыв о наставлениях Олега, выпалил Женька.

— От Николая Ивановича, что ли? — просипел хозяин квартиры.

Женька уже раскрыл рот, чтобы осведомиться, кто такой Николай Иванович, но Олег опередил:

— Естественно, от него.

— А где сам?

— Болеет, — уже сориентировался в ситуации Женька. И, перенеся на неизвестного Николая Ивановича горький опыт Темы, добавил: — Температура — во! Горло болит! Голос пропал!

— И слабость такая, что даже с постели почти не встает, — усугубил Олег состояние неизвестного, но несчастного Николая Ивановича.

— Эк его быстро скрутило, — оглушительно шмыгнул носом уставший от жизни хозяин квартиры. — Ведь позавчера с ним виделся. Был здоровый.

— Кто — вы?

— Почему я? — выпучил водянистые глаза мужчина. — Я и сейчас, можно сказать, почти в спортивной форме.

С этими словами хозяин квартиры нервно хихикнул и зачем-то подтянул почти до подбородка драные спортивные брюки из синего трикотажа. Повисла пауза. Мужчина выжидающе глядел на ребят. Олег чувствовал: если немедленно не заполнить паузу, то хозяин квартиры заподозрит неладное.

— Соседи-то еще не вернулись? — произнес Олег первое, что пришло ему в голову.

— Ну, Иваныч! Ну, настырный мужик! — вновь захихикал хозяин квартиры. — Я же ему еще позавчера обещал: как приедут, так сам забегу.

— Так он ведь болен, — брел, словно на ощупь, Олег. — Вы же к нему домой не пойдете.

— Чего тут идти до соседнего корпуса, — возразил мужчина и вновь резким движением подтянул спадающие штаны. — Резинка совсем не держит, — поделился с ребятами он. — Надо бы новую приобрести, да все некогда.

Олегу невольно подумалось, что неплохо бы вместе с резинкой приобрести и новые штаны. Однако он по понятным причинам промолчал.

— В общем, Николай Иванович просил предупредить, что в ближайшие дни будет на больничном, — сказал Олег.

— А вы-то ему кем приходитесь? — внимательней прежнего поглядел на ребят хозяин квартиры.

— Мы-то? Мы эти… — широко улыбнулся Женька. — Ну, такие вот самые… как их… — никак не приходило ему в голову, какое они с Олегом могут иметь отношение к совершенно загадочному Николаю Ивановичу, который почему-то при работающем звонке стучится в дверь, и только после этого ему открывают.

— Практиканты, что ли? — прохрипел хозяин квартиры.

— Во! — обрадовался Женька. — Они. Олег кинул на него умоляющий взгляд: мол,

говори, пожалуйста, как можно меньше. Женька, похоже, понял. Во всяком случае, умолк.

— Чего-то вроде слишком молодые, — продолжал приглядываться к посетителям мужчина.

— Мы просто моложавые, — сказал Олег.

— А так вообще уже в университете учимся, — простер к мужчине руку с пакетом чипсов Женька.

— Иваныч прислал? — словно клещами, вцепился в пакет хозяин квартиры. — Вот молодец. Я как раз голодный.

Женька издал протестующее мычание. В его ближайшие планы не входило делиться чипсами с каким-то хмырем. Но тот, решительно завладев пакетом, раскрыл его и принялся хрустеть.

— От… — предпринял было военные действия по спасению чипсов Женька.

Олег быстро шепнул ему:

— Не вздумай. Пусть ест.

Женька с обиженным видом покорился.

— Николай Иванович вам целых два прислал, — и Олег протянул хозяину второй пакет.

— Может, на кухню пройдете? Там и потолкуем.

И хозяин указал на распахнутую дверь. Когда ребята вошли, он наконец зажег свет.

Олег и Женька с изумлением оглядели поистине аскетическую обстановку. Даже беглого взгляда на эту кухню было достаточно, чтобы понять, у сколь скромного и непритязательного человека они оказались в гостях.

Значительную часть кухни занимала огромная скамья, явно позаимствованная из какого — то сквера. Вдоль нее протянулся длинный фанерный ящик, служивший хозяину квартиры столом. Сбоку ящика красовалась огромная черная надпись: «Не кантовать!» Сверху, вероятно, тоже что-нибудь было написано, однако верх был застелен потертым куском клеенки. На ней ребята заметили алюминиевую кружку, миску из того же материала, чайник с промятым боком и полбуханки черного хлеба.

Хозяин положил на ящик-стол отвоеванные у Женьки чипсы. Затем, повернувшись к Олегу, коротко распорядился:

— Свое тоже клади сюда.

Олег покорно водрузил на ящик второй пакет чипсов и две булочки.

— Чайку не хотите? — набив рот очередной порцией картошки, предложил радушный хозяин.

Но даже вечно голодный Женька решительно произнес:

— Нет!

Впрочем, судя по виду хозяина, отказ не слишком его расстроил.

— Тогда просто поговорим. Садитесь на диван.

— Диван? — пошарил глазами по кухне простодушный Женька. — Где он у вас?

— Ослеп, что ли? — похлопал рукой по спинке скамьи хозяин.

— А-а, — вытаращился на него Женька. Ребята сели.

— Значит, вы на практике у Иваныча, — продолжил беседу мужчина. — И чего ж ему от меня вновь понадобилось? Позавчера-то уж все вроде вытянул.

Тут Олег, набравшись наглости, заявил:

— У Николая Ивановича, видимо, позавчера уже была температура. Вот он и забыл кое-какие детали. Поэтому вы сейчас должны повторить передо мной и Евгением Владимировичем, — указал он на Женьку, — все с начала и до конца. А мы запишем и передадим Николаю Ивановичу.

Пока Олег говорил, Евгений Владимирович, улучив момент, занялся чипсами, однако бдительный хозяин квартиры тут же отодвинул от него пакетик подальше.

— Значит, опять двадцать пять, — поморщился хозяин квартиры. — Он, видите ли, забыл, а я должен все помнить. У меня чего, в голове компьютер?

— Не знаю уж, что у вас там в голове, — руководствуясь каким-то неясным чувством, резко посуровел Олег. — Но вы, кажется, забываете про свой долг.

В следующую секунду мальчику сделалось ясно, что он попал в точку. Хозяин квартиры льстиво заулыбался, обнажив редкие желтые зубы, которые у него то ли от природы, то ли в результате суровых жизненных обстоятельств росли ровно через один.

— Шучу я. Конечно, долг, — извиняющимся тоном проговорил он.

Кем бы ни был таинственный Николай Иванович, хозяин этой квартиры явно боялся его, как огня.

— Раз долг, тогда начинайте, — властно потребовал Олег. — Евгений Владимирович, — обратился он к Женьке, — дайте, пожалуйста, листок бумаги для протокола.