Семьи: книга третья - Андрей Васильевич Меркулов

выдавали что-нибудь утешительное, типа «но ушки-то па-а-апины», что было для Рината даже еще обиднее, нежели бы они вовсе ничего не говорили.

Быстро найдя в пакете мороженое, девочка радостно вскрикнула и достала одно. Услышав веселый возглас сестры, мальчик, сидевший за компьютерным столом здесь же, в коридоре, спиной к двери, и занятый какой-то игрой, тоже подбежал к пакету. Артуру было восемь лет, и в противоположность сестре он как две капли воды походил на отца: такой же смуглый, черноволосый, с несколько вытянутым лицом и уже заметной горбинкой носа. Взяв свое мороженое, он вернулся за компьютер, а Ринат, передав пакет супруге, разделся и прошел в зал обедать.

Семья переехала в новую квартиру сразу после ее приобретения прошлой зимой, но до сих пор многое оставалось необустроенным. Изначально ремонт требовался во всех комнатах, и весной, пока Ринат был в отпуске, до ума удалось-таки довести спальню, ванную и туалет, но дальше дело совсем заглохло. Больше полугода ситуация практически не двигалась с мертвой точки: то не хватало денег, то времени, то каких-нибудь материалов. Из детской уже несколько месяцев как вынесли всю мебель, чтобы переклеить обои и постелить ламинат, но ни то, ни другое даже не начиналось: комната просто пустовала, а дети продолжали спать на диване в зале, играя в компьютер прямо в коридоре, в трех метрах от входной двери, между вешалкой с верхней одеждой и тумбой для обуви.

Зал, который Ринат, частично раздолбив стену, соединил с кухней в одну большую гостиную, стал единственной комнатой, где днями напролет находились все домочадцы. На стенах тут не имелось никаких обоев, местами отсутствовали розетки, а более-менее обустроено было лишь в той половине, в которой висел телевизор. Возле телевизора лежал ковер, напротив стояли два кресла с журнальным столиком и клетка с попугаем, а сбоку — диван. Вся остальная часть комнаты была порядком заставлена. Ближе к кухне высились прислоненные вертикально к стене элементы детских кроватей, по полу тянулись отдельные секции разобранного шифоньера. Кухонного гарнитура не было вовсе, а вместо него имелось два навесных и два напольных временных шкафа; отодвинутая от стены старая, перевезенная еще с предыдущей квартиры огромная электроплита находилась чуть ли не на середине комнаты, протянувшись к розетке страшным черным проводом, то тут, то там перемотанным ссохшейся в труху изолентой. Чуть подальше стоял стол, но приблизиться к нему представляло немалую сложность: вокруг были расставлены стулья, мешки со штукатуркой, выложенная в стопки напольная плитка, тумбочки, коробки, а сверху на них, всюду, где только было возможно, помещались разные кухонные предметы — где микроволновка, где кастрюли, где чайник.

Протиснувшись к дальней части стола, Ринат устроился за ним спиной к стене и, аккуратно раздвигая в стороны занимавшие его от края и до края предметы, стал освобождать место для тарелки с супом, которую уже наливала ему жена. Расспросив за едой мужа о том, что такого неотложного произошло на объекте по производству бетонных шпал, Вика в свою очередь сообщила, что в следующие выходные приедет ее мама, и, хотя поселится она у сестры, в субботу ее нужно будет свозить в областную больницу на обследование, которое, собственно, и является целью визита.

С тещей у Рината была давняя сильная взаимная неприязнь, и известие о ее приезде изнутри покоробило его, когда же жена сказала о том, что нужно будет везти ее в больницу, он наотрез отказался это делать. Вика знала, что муж не планирует ничего на будущую субботу и у него просто нет желания связываться с ее мамой, но никакие уговоры не принесли результата — о том, чтобы везти тещу в больницу, он не хотел даже и слышать.

Поужинав, Ринат отправился в ванную, а Вика сложила посуду в раковину и, включив телевизор, устроилась на диване.

Глава VI

Вика была родом из маленького северного рабочего городка. Отец ее занимал важную должность в компании, обслуживающей участок проходящего поблизости газопровода, и полностью обеспечивал семью, а мать сидела дома в качестве хранительницы очага. Являясь вторым, младшим ребенком в семье, Вика вполне ощущала на себе любовь обоих родителей, почти не занимаясь хозяйственными делами, которые по установившейся традиции возлагались на старшую сестру. Близких подружек у нее не было, а те немногие детские кружки, которые имелись в пятнадцатитысячном городке, ее не интересовали, и все свободное время она проводила дома с мамой. Прожив так семнадцать лет, Вика окончила школу и стала готовиться к поездке в N-ск, получать высшее образование.

Особых обсуждений по поводу направления ее дальнейшего обучения в семье не было. Сама Вика не имела ни малейшего представления о том, что такое учеба в институте и зачем ей вообще это было нужно. Отец же высказался однозначно, чтобы дочка поступила в университет, который окончил он сам, и, более того, на ту же самую специальность — инженер-газодобытчик. Матери, которая видела, какие неплохие деньги получал муж, эта идея тоже показалась вполне здравой, на чем и порешили. Привезя дочку в N-ск, родители оплатили первый год ее учебы в университете и, заселив в общежитие, через три дня уехали назад в городок.

Вика вступила в самый яркий, веселый и интересный период жизни любого человека, но особенного энтузиазма по этому поводу не испытывала. Учебу она совсем не любила, не понимала и на занятиях сидела с единственной мыслью — скорее покинуть аудиторию. Из-за довольно резкой, в чем-то даже отталкивающей внешности отношения с молодыми людьми у нее не завязывались, да и жить в общежитии в комнате с еще двумя девушками ей, не привыкшей самой поддерживать порядок, тоже было тяжело. Спустя полгода, протянувшихся в постоянном унылом раздражении, Вику наполняло лишь нараставшее с каждым днем ощущение пустоты и одиночества, но все изменилось, когда появился он.

Познакомились они в общежитии, и с первой встречи Ринат со свойственным ему напором принялся за ухаживания. Они дружили только пару недель, когда он, наметив уже вполне определенные планы на свою новую подружку, предложил ей поселиться вдвоем в одной комнате.

Совместное проживание в корне изменило настроение Вики. Это была самая настоящая семейная жизнь, столь знакомая ей и даже еще более приятная, потому что теперь она являлась хозяйкой дома. Вдобавок ко всему Ринат оказался очень непривередливым в быту: сам ничего не делая по хозяйству, он в то же время не предъявлял никаких особенных требований и к своей гражданской супруге. Еда, причем самая обыкновенная, и чистая одежда — вот все, что должно было быть