Волшебная гондола - Ева Фёллер

Я схватила ложку, так как еще не видела вилок в этом столетии, и отправила в рот огромную порцию яичницы. У нее превосходный вкус. Временами я откусывала хлеб, который был потрясающим, хрустящим, воздушным внутри и снаружи. А у сыра был точно такой же вкус, как в гастрономии. Со стоном удовольствия я проглотила пару маслин, закончив трапезу тем, что окунула остаток хлеба в мед и съела все до последней крошки.

Для питья предназначался что-то вроде газированного вина в дорогом стеклянном бокале. Я посчитала, что это могла быть простая вода. От Клариссы я знала, что высокопоставленные господа уже на завтрак добавляли в воду вино. Мой случай не попадал в эту категорию, но я слишком сильно хотела пить, чтобы пренебрегать этим.

Женщины вернулись и принесли свежую одежду и воду для умывания. Одна приготовила вещи для одевания, другая налила из принесенного кувшина теплую воду в большую миску, прежде чем положить рядом мыло, гребень и свежее льняное полотенце. Затем обе, полны ожидания, встали.

Мне сразу стало понятно, чего они хотят.

Я откашлялась, сожалея.

— В данный момент у меня нет денег, — сказала я. — Но скоро я встречусь кое с кем, кто принадлежит высшему классу, тогда я возмещу все, обещаю.

Обе переглянулись и захихикали, прежде чем одна любезно сказала:

— Не стоит, Мадонна. Мы здесь, чтобы помочь Вам умыться, причесаться и одеться.

От этого недоразумения мне стало неловко, но еще более неловко было позволить двум женщинам одевать себя, как будто я была маленьким ребенком. Поэтому я вежливо, но решительно отклонила предложение.

Обе казались слегка удивленными, но удержались от возражений. Я слышала их хихиканье снаружи, и так хотелось знать, над чем именно они смеются, я поспешила к двери и внимательно прислушалась.

— Большинству новеньких нужно довольно долгое время, — сказала одна.

— Да, но они быстро учатся любить роскошь, — ответила другая. — За все то, что им приходится терпеть от этих мужчин, однако, только маленькое сравнение.

— Ну, это тоже не так уж плохо. Если бы мы были молоды и красивы, мы бы с радостью выдержали это.

— Ты, вероятно, я же определенно нет. Мне дороже спокойствие души и здоровья.

Голоса стихали, женщины удалялись.

Удивленная я подошла к миске для умывания и сняла рубашку. Вода была приятной и теплой, а мыло пахло минимум как куски дорогого сорта, которое Матильда продавала достойным большего доверия клиентам, но мои мысли крутились исключительно вокруг вопроса, где я оказалась. Во время между просыпанием и подъемом я могла нафантазировать еще больше, что я дома и мне нужно будет пойти сейчас в школу. Но тем временем эта дневная фантазия исчезла.

Здесь никто, так или иначе, не ходил в школу, так как учебных заведений не было, это я разузнала в течение двух недель моего пребывания здесь. Тот, кто был достаточно богат, нанимал учителя на дому, но только для сыновей.

Девочки моего возраста по большей части были замужем и часть были уже матерьми или работали где-нибудь, как служанка или помощница. Большинство были часто помещены в монастырь, хотели ли они того или нет.

Девочка могла только мечтать о профессиональной подготовке в этом столетии.

Если повезет, женщины могли открыть собственный магазин как Матильда. Но это было исключением.

Но широко распространенная и хорошо оплачиваемая женская работа все же существовала. Нескольких женщин, которые зарабатывают себе этим на жизнь, я уже видела в магазине Матильды. Часто они покупали благоухающее масло, свинцовые белила, чтоб краситься, и смеси трав, которые должны были помочь вызвать женские дни.

Кларисса рассказывала мне, что их намного больше в Венеции, чем человек может посчитать. Большинство, так она говорила, более или менее живут на улице и еле сводят концы с концами, но другие наслаждаются по-настоящему роскошной жизнью в дворянских домах, с прислугой, бесплатными платьями и другим всяческим комфортом.

Вместе с тем, что я ходила по кругу в своих мыслях, я снова пришла к исходному вопросу. Где же я находилась?

Я помылась, причесалась и разглядывала лежавшее наготове платье. Нижняя юбка была белоснежной из тончайшего хлопка. Верхнее платье, гамурра*, было из голубого шелка с, обрамленным каймой из парчи, декольте. К тому же были шелковые чулки, которые завязывались лентами поверх колена. Женщины принесли мне новые туфли, что-то вроде башмачков, которые были такими красивыми, что жалко было обуть.

(*Гамурра - (ит.) - во второй половине 15 в. в Италии верхнее распашное платье с широкими рукавами. Прим.перев.)

Аккуратно я положила все обратно на кровать и скользнула в свое собственное платье, потому что на этот раз я знала, где я находилась. Безошибочно это был дом куртизанок. Другими словами, бордель.

С сожалением я взглянула последний раз на сказочную кровать с балдахином и красивое одеяние, затем отправилась искать Себастиано. После того как он меня сюда привел, в его обязанности входило разместить меня где-то в другом месте. Он сам сказал, что мы здесь только переночуем единожды.

При свете дня большой роскошный зал был еще более впечатляющим, чем в ночи.

Стены были обтянуты блестящей кожей, повсюду висели дорогие зеркала и хрустальные люстры для свеч. Пол был мозаичный, который сверкал при солнечном свете.

Из одной из комнат, которая отходила от портего, доносились женские голоса, сопровождающиеся смехом. Когда я хотела незаметно пробраться мимо открытой двери, внезапно появилась высокая, красивая девушка, которая выглядела, словно фея из сказки, с длинными до бедер темными волосами, блестевшими, как шелк.

Она была одета в похожее одеяние как то, что те женщины принесли мне. Она усмехнулась, когда увидела меня.

— Ах, ты должно быть бедная одинокая маленькая Анна! Как тебе понравилась еда? Ты довольна прислуживанием горничных?

Я молча кивнула.

— Ты не надела платье, которое я для тебя выбрала.

— Я...э... оно не подошло.

— Очень жаль. Себастиано сказал, что у тебя моя фигура, только немного меньше.

Я специально для тебя его убавила. — Она испытующе меня рассматривала. — Оно тебе не понравилось?

Я отчаянно пыталась ей пояснить, что попала сюда по ошибке и поэтому не нуждалась в новом платье, только кроме невнятного лепета я ничего не могла произнести.

В конце концов, молодая девушка меня прервала.

— Я забыла представиться. Меня зовут Мариэтта.

— Очень приятно, — сказала я ошеломленно. — Это твой дом?

— Определенно. — Она радостно улыбалась. — Сейчас только полдень, но если ты уже хочешь начать веселиться, то можешь присоединиться к нам и нашим гостям.