Вторая жизнь Эми Арчер - Р. Пейтман

Несколько раз перечитываю статью о реинкарнации военного летчика. Недоумение родителей по поводу его поведения в точности повторяет рассказы Либби о том, что было у нее с Эсме. А скептический настрой его отца на первых порах очень напоминает мой собственный.

Они тоже списывали все на игру воображения, но уверенность поколебала неизменная точность деталей, которые мальчику узнать было неоткуда. Он знал, что его самолет назывался «Корсар», что снаряд попал в двигатель, точное место, где он разбился. Знал, что авианосец, с которого он взлетал, назывался «Натома» и что бой был над островом Иводзима. Описывал, как его родители праздновали пятилетие своей свадьбы на Гавайях – за пять недель до того, как мать забеременела, – и говорил, что именно тогда выбрал их своими родителями. И звали мальчика так же, как того летчика, – Джеймс.

Сестра летчика поверила в историю мальчика, и родители летчика тоже. Отец мальчика стал изучать эту историю – пытался доказать, что это просто совпадение, но все больше и больше убеждался, что реальность гораздо невероятнее. Наконец он понял, что есть вещи, которые невозможно объяснить. Вещи, о которых никто ничего не знает.

Прочитай я эту историю, как только она появилась в прессе, только отмахнулась бы. Да, необъяснимо, да, интересно, но, в конце концов, это всего лишь история, где все основано на случайности. Теперь же все это кажется мне знакомым и достоверным.

Сходство между этими двумя случаями, возможно, объясняется общими чертами всех опытов реинкарнации. А значит, Эми и в самом деле вернулась. Но, может быть, она просто взяла историю мальчика за образец для собственной, словно в чужую тетрадку через плечо подглядела. Но тогда непонятно, откуда ей известны все детали.

Связь с Эсме оборвалась так внезапно, что я не успела спросить, она ли написала то сочинение и бросила его в мой почтовый ящик. Может быть, это и правда работа моего замутненного горем воображения – просто оно слишком разыгралось, потому что мне очень хотелось верить в лучшее.

Я массирую виски и снова щурюсь на экран. Кошмары у мальчика прекратились, когда ему исполнилось восемь лет, а у Эсме примерно в том же возрасте только начались. Может быть, душа летчика успокоилась, когда кто-то рассказал его историю. А душа Эми – нет.

Добавляю страницу в закладки. Еще один шаг на пути к искренней вере.

Невольно жалею о том, что она не выбрала меня матерью, когда возвращалась. Тот летчик уже не мог заново родиться у своих настоящих родителей, но у Эми, если верить Эсме, такая возможность была. Не сразу, конечно. Зачатие… Нам с Брайаном тогда точно было не до секса. Но разве нельзя подождать? Выбрать момент, чтобы вернуться именно ко мне? Не хочу больше думать, почему она этого не сделала. Отвлекаюсь – ищу на «Фейсбуке» Эсме Лоуренс.

Со своей страничкой девочка так не осторожничает, как со страничкой Эми. Она открыта для всех. Я придвигаюсь ближе. Эсме улыбается со своей домашней страницы, делая руками рамочку вокруг лица. Вид у девочки невинный – невозможно поверить, что она способна играть в такие жестокие и опасные игры, как та, в которую, возможно, играет со мной.

Есть там и другие фото. Вот желтый обруч светится, будто гигантский нимб, над ее головой – она прыгает через него во время школьных спортивных состязаний. Вот она улыбается с каких-то шатких подмостков, цилиндр из серебристой фольги сползает ей на лицо. Вот она, вся мокрая, дрожит на холодном пляже, а вот – задувает свечи на шоколадном торте.

Список друзей длинный: Лара, Олукеми, Ришна, Поппи, Лола, Джош, Итан, Генри, Павел. Сообщения примерно такие, какие я и ожидала увидеть на страничке девочки – почти подростка.

О-бо-жа-ю Райса! Только бы он не уходил из «Холлиоукса»! Только бы не уходил! Я же умру тогда.

Фу! Терпеть не могу банановый вкус, прямо тошнит. А сами бананы люблю.

Новенький мальчик в «Холлиоуксе» – такая лапочка!!! Еще лучше Райса. :-)

Мы на концерте перед каникулами делали сценку из «Мулен руж». Канкан и все такое.

Я хотела лифчик с кружевами и розовые трусики с рюшками, но мама не разрешила. Бесит. :-(

Семья: Либби Лоуренс.

Друзья: Поппи Брюер, Олукеми Шариф, Джош Доббс, Лара Прайс.

Образование: начальная школа Уайтеншо.

Философия: танцуй до упаду.

Музыка: Леди Гага.

Книги: «Скеллиг», «Темные начала».

Телешоу: «Х-фактор», «Холлиоукс», «Хор».

Игры: «Сердитые птички» для Wii.

Спорт: плавание, гимнастика.

Увлечения: степ-данс, пение.

Интересы: развлечения, мальчики.

Все как на ладони: что она смотрит по телевизору, о чем думает, с кем общается, какие планы строит. С помощью «Гугл-карты» я прослеживаю ее путь от Уайтеншо до ворот ее школы.

Ей следовало бы быть осторожнее. И Либби тоже. Кто угодно может зайти на этот сайт, добавить ее в друзья, выследить и напасть. Так и убийца Эми мог найти ее, если бы в то время существовал «Фейсбук». Впрочем, если бы он и существовал, я бы вряд ли позволила Эми туда заходить в таком-то возрасте. Но если бы она им пользовалась, была бы благоразумнее, да и внимательнее следила бы за тем, что дочь говорит и делает, – что бы ни думали об этом журналисты и их читатели.

Беспечность Эсме и свобода действий, которую это дает, злит меня. Девочка сама напрашивается на то, чтобы ее выследили и похитили. От этой мысли я вся покрываюсь мурашками.

Поиск по «Фейсбуку» выдает целую кучу Либби и Элизабет Лоуренс, но среди них нет той, которую я ищу. Во всяком случае, судя по фотографиям. Я кликаю по каждому аккаунту, но они закрыты для всех, кроме друзей. Если Либби, которую я ищу, и есть на сайте, мне ее не найти. «Гугл» тоже не находит.

Она молодая женщина, вероятно выпавшая из социальной жизни, потому что вынуждена растить дочь одна. Интернет мог бы стать для нее источником развлечений, информации, избавить от одиночества. Или она и правда не разбирается в компьютерах, как сказала Эсме, или изо всех сил старается остаться невидимой.

Такая таинственность наводит на подозрения. Не думаю, чтобы в Интернете можно было так тщательно замести следы. Хорошо бы, но вряд ли. По своему большому и горькому опыту я уже знаю, что обвиняющий перст может протянуться и с новостных сайтов и форумов, и стервы-блогерши всегда готовы сплетничать и ненавидеть.

А есть еще эти отвратительные сайты, посвященные нераскрытым преступлениям. Зайдя на один, я сразу вижу целую галерею лиц и среди них – Эми.

Некоторые из остальных лиц мне знакомы по делам, которые тоже гремели в новостях, как и история Эми. Среди фотографий есть черно-белые, зернистые, на которых только и можно разглядеть одежду и прическу жертвы.

Открываю несколько ссылок, ведущих на страницы, посвященные Эми, как сделала бы Либби, если бы искала информацию для Эсме. Но там нет ни одной из тех подробностей, которые известны девочке, – только основные факты, которые тогда вовсю пережевывали в СМИ, да идиотская болтовня людей, которые любят подглядывать за чужой жизнью и сделали своим хобби чужую смерть.

Всю ночь я сижу за компьютером. Жду. В сотый раз пытаюсь отправлять сообщения, но все мои «Где ты?» и «Куда ты пропала?» звучат насмешливым эхом моего крика в парке в ночь исчезновения дочки. Зов вдогонку пропавшей девочке, что растворилась в небесном эфире.

На следующий день – тоже ничего, и на следующий, и после. Я снова в начале – вишу, как рыба, зацепившаяся за крючок. Жду. Жду с нетерпением. Я должна узнать правду.

На четвертый день в дверь звонят. Я вылетаю в прихожую.

Открываю дверь.

– Все в порядке? – спрашивает Джилл.

Совсем забыла! Я же собиралась поехать с ней собирать пожертвования для благотворительной распродажи!

– Ах да, здравствуй. – Я разочарована тем, что это не Эсме и не Либби. – Сейчас. Входи.

Она заходит со мной в гостиную.

– Ничего больше не слышно от этих двух шутниц? – спрашивает она и быстро оглядывается по сторонам, словно желая удостовериться.

– Нет, – отвечаю я, не глядя подруге в глаза. – Ни слова.

– Вот и хорошо. С чепухой покончено. – Джилл кивает, ожидая моего согласия.

Я слабо улыбаюсь:

– Ты меня извини за… ну, понимаешь.

– Все уже забыто, Бет… О господи! – восклицает Джилл, указывая пальцем на компьютер. – Вы только поглядите!

– Да. – Я рада сменить тему; мои мышцы расслабляются. – Новая игрушка. Куда быстрее старого.

– Это хорошо. – Джилл подходит к компьютеру ближе, чтобы лучше разглядеть. – Значит, теперь ты сможешь напечатать объявления о распродаже в рекордные сроки.

– Да.

– А не могла бы ты сделать это сейчас? – Она с надеждой приподнимает брови. – Я бы завезла в библиотеку и сделала копии, когда закончим собирать пожертвования.