Гроза пустошей (СИ) - Пояркова Жанна

- Сомневаюсь, что вы знаете о том, являются они угрозой или нет, - насмешка в голосе Киры Лестрейд задевала за живое. – Следуйте за мной. Мы постараемся вам помочь, найти решение в лаборатории. Вот только ваши друзья-мутанты пока подождут здесь.

Не очень-то я им доверял, но выбора не предлагали. Словно в ответ на внутренние сомнения, один из бугаев Киры Лестрейд кашлянул.

- Да хрена лысого друзья-мутанты подождут здесь! Куда вы его уводите? Думаете, если из Новой Сативы, то можете делать, что угодно? Это пустоши, тут другие законы, ребятки.

- Хайки, эти люди хотят нам помочь, - с давлением произнес я, хотя не верил в сказанное ни на йоту. - Так что сиди и жди.

- Камера 5 освободилась, можно поместить его туда, - сказал то ли лаборант, то ли ученый, высунувшись из шатра.

Кира Лестрейд кивнула и сделала знак уходить.

- Э-э… Какая камера? Мы всего лишь надеялись получить немного воды для дальнейшего пути...

- Камера обеззараживания, разумеется, - холодно улыбнулась Кира. - Не волнуйтесь понапрасну. Не хотите же вы попасть в поселения таким? Это может вызвать панику.

- Они его не вернут, - тихо, но очень четко произнес Ястреб Джек.

Я обернулся и увидел, как он кладет руку на плечо Хайки, пытаясь удержать девчонку от импульсивных поступков. Но я взял ее с собой как раз для такого случая и как раз для поступков, после которых вместо непредвиденных препятствий остается поле пепла. Племя каннибалов, работорговцы или военные, ставящие опыты над людьми, – для Хайки разницы не существовало. Вопрос только в том, удастся ли мне выжить в процессе.

Пиро и Джек попятились назад, я покорно развернулся под приветливые дула людей Лестрейд. Запах напалма витал в воздухе.

- А-а! - с самого верха башни раздался короткий крик боли.

- Сейчас.

Это слово Ястреба Джека запустило череду смертоносных событий.

Я бросился на землю и резво перекатился за угол контейнера. В тот же миг пространство между мутантами и военными воспламенилось со странным треском и свистом, стена огня взмыла до небес. Воздух лопнул, словно разорванная рана, - так же, как от невыносимого жара лопались щитки шлемов, детали оружия, части брони, экраны миникомпов, кожа, губы, глаза... Хайки не поджигала, как говорил механиндзя, - куда там! Она в мгновение ока расплавила промежуток между собой и врагами, превратила его в доменную печь, где потекло все подряд. Это было по-настоящему жутко.

Какое-то время люди Лестрейд стреляли и, возможно, попали в пиро, но это уже не могло им помочь - девчонка отпустила своих демонов. Я еле успел уползти дальше от полыхающего контейнера, чтобы не изжариться. Перепуганные ученые выбегали из шатров, вспыхивающих, будто бензиновые лужи, и загорались сами. Один из них пытался ползти за мной в надежде на спасение, но так сильно обгорел, что умер на полпути. На короткий миг стало нечем дышать - Хайки выжгла воздух.

- Ох ты ж черт, ох ты ж черт…

Я то бежал, то полз, то падал, стараясь убраться подальше. Военные перестали стрелять - изжарились внутри силовой брони. Но что же снайперы? Почему они ничего не делают? Я задрал голову - над башней кружили птицы, некоторые из них атаковали невидимых отсюда бойцов.

Матерь божья! Зачем я во все это ввязался? Клянусь, что после этого завязываю с вербовкой. Буду сидеть себе в Балхе, пить холодное пиво, обдуривать разных бестолочей…

Отбежав как можно дальше, я развернулся и посмотрел на Хайки. Она стояла перед огненным адом, который устроила, и никак не могла остановиться. Огонь как будто выливался из нее нескончаемой рекой, худое тело тряслось. Перед маленькой фигуркой взрывались тачки военных, взметались вверх горящими парусами палатки, догорали до скелетов трупы ученых, вспыхнуло несколько опустившихся слишком низко птиц.

В какой-то момент она сжала кулаки и пронзительно закричала. Душераздирающий вопль резанул по нервам - столько в нем было исступления и отчаяния одновременно. Пламя начало окружать ее, подбираясь к машине.

- Нет, нет, нет! Остановись, малыш! - забыв о самосохранении, я рванул к тачке. - Джек!

Она кричала и кричала, поднимаясь до какой-то совсем уж ультразвуковой ноты. И тут все закончилось. Пламя, которое вызывала пиро, погасло, хотя все, что удалось поджечь, полыхало будь здоров. О военных снаружи можно было забыть. Остатки их костей дымились на расплавленном песке, и даже очень въедливый падальщик не нашел бы, чем там поживиться.

- Хайки! - я поймал ее дрожащее тело.

Ее ранили выстрелами, но я не понял, насколько серьезно.

Ястреб Джек стоял неподалеку и выглядел ошарашенным, каким-то пришибленным, что ли. Может, он слишком много сил потратил на птиц или был ошеломлен огнем пиро. Тут ведь если не увидишь раз своими глазами, ни за что не поверишь, но я его предупреждал. Джек обшаривал взглядом побоище, находящееся теперь вместо лагеря ученых, и повсюду натыкался на обугленные останки. С моей же точки зрения нам изрядно повезло - машина с трофеями не сгорела. А ведь могла бы. Могла.

- Дайте воды… - прохрипела Хайки.

Джек кинул бутылку из кабины, пиро жадно приникла к ней и громко, долго пила.

- Я могу сжечь что-нибудь еще, - она стиснула зубы, глаза совершенно обезумели. - Я хочу еще.

Пиро переставала быть человеком в такие моменты. В ней будто не оставалось ничего кроме пламени, заполняющего ее до краев.

- Я хочу еще, Чиллиз. Я хочу еще!

- Мы все до черта всего хотим, малыш, - я вылил остаток воды ей в лицо. – Потерпи, а то убьешь и меня, и себя.

Надо отдать ей должное – Хайки старалась, но ее трясло от боевого ража, и я не знал, как здесь помочь.

- Думай о холодной реке, chica. Бездонные воды скрывают тайны, невесомые скаты парят в исчезающих солнечных лучах. Думай о равнинах, о холодной траве, на которой застывают снежинки.Ты могла бы нырнуть с обрыва, дерзко, как ты любишь - и с размаха погрузиться в воду, потеряться в мерзлой глубине. Думай об океане, который больше пустошей, о невероятной глубине, полной только одиночества и холода, - плел свои нити Джек.

- Отвяжись… Не надо…

Она ерзала, не в силах успокоиться. Голос Джека стелился, переходя в еле различимый шепот, но Хайки слишком разошлась. Я слыхал рассказы о том, что мутанты самовозгорались, не в силах себя сдержать, но пиро в пустошах мало, так что сам я не видел.

- Я так хочу что-нибудь сжечь! - с силой произнесла она, и мне показалось, что я вижу огонь в зрачках. - Если бы вы знали, как же это приятно.

Я осмотрел рану - пуля прошла навылет сквозь левую руку, еще ухо задели, волосы пиро слиплись от крови. Пора было с этим кончать. Я взял канистру с водой из машины – и облил ее с ног до головы. Девчонка задергалась:

- Что ты творишь, Чиллиз?

- А ты?

Хайки подняла глаза наверх и увидела мою испачканную пеплом физиономию. Глаза девушки стали нормальными, ярость ушла. Щупальца из левого плеча попытались ухватить ее за нос. Они развевались все более и более уверенно, будто привыкли находиться в мире вне искажений.

Думаю, мы представляли собой картину типичной жизни в пустошах - окровавленная дикая Хайки, обеспокоенный небритый мутант-поэт и я, склонившийся над пиро в окружении развеселившихся щупалец.

- Уф!

Она вскочила, отбиваясь от моих новых любопытных конечностей, и осмотрела все вокруг.

- Да тут полный разгром! А у меня кровь хлещет.

Такую Хайки я узнавал.

- И кто такие скаты?

Ястреб Джек облегченно вздохнул и с чувством выпил остаток воды, а потом отправился в машину за аптечкой. Мужик перенервничал, но я его не винил. Вскоре простреленная рука пиро повисла на перевязи, ухо Хайки протерли спиртом, а сама она основательно глотнула из дополнительной фляжки со спиртовым запасом.

- Еще немного - и мне бы голову разнесли! Какого черта они вообще решили, что могут забирать людей и делать с ними, что им захочется?

- Нужно набрать воды и уезжать. Как ты выключил снайперов? - атакующие птицы не давали мне покоя. - Ты не говорил, что умеешь управлять птицами, Джек.