Трое из Иудеи (СИ) - Леженда Валентин

– Стойте, презренные сыны енотовидных собак, – неслись в спины беглецам изощрённые оскорбления гордых обитателей пустыни.

– Откуда они здесь взялись, ума не приложу? – на бегу размышлял Моисей. – Вспоминаю вот египетскую карту этих земель… ну нету здесь населения. Не должно его здесь быть.

– Ага! – согласился с пророком передвигающийся резкими скачками Аарон. – Великое переселение народов.

– Кто тебя учил так бегать? – не преминул спросить Моисей.

– Да один мастер спорта по прыжкам в длину.

– Хаим Бройгез что ли?

– А ты что его знаешь?

– Так он единственный в Фивах чемпион. Был точнее…

– А почему вдруг был?

– А он эмигрировал в прошлом году… в Нубию.

В лагере царила убийственная паника. Иудеи совсем пали духом, мрачно глядя на несущихся на них врагов, которые вопреки всякой логике почему-то пока что не сильно приближались.

– Предрассветные сумерки скрадывают перспективу, – поспешил успокоить впечатлительных соплеменников Моисей. – Это нам на руку. За мной, братья! Вон к тому высокому холму. Шевелите булками. И да прибудет с нами Яхве!

– Стойте, трусливые собаки! Примите смерть настоящих мужчин! – доносилось издалека крики воинственных кочевников.

– Для начала… – нагло прокричал им в ответ Моисей, сложив руки лодочкой, – сразитесь-ка с нашей непобедимой иудейской конницей.

Сообщение о «непобедимой иудейской коннице» не на шутку взволновало амаликитян. Многие решили, что наглые чужеземцы банально блефуют, однако очень скоро слова, произнесённые в предутренних сумерках хитрым Моисеем, обернулись страшной реальностью…

На полной скорости боевые египетские колесницы одним сокрушительным ударом врезались в армию местных племён, повергая её в панику. Фараон ведь думал, что рубит в капусту ненавистных иудеев, а на самом деле истреблял кочующих головорезов местной пустыни.

Находчивые израильтяне, расположившиеся стараниями мудрого Моисея на верхушке высокого песчаного холма, с большим азартом выкрикивали слова поддержки той или иной армии. Многие делали ставки в счёт своей будущей прибыли в земле обетованной. Больше всего ставок пришлось на бесстрашный отряд египтян.

Амаликитян было втрое больше, но они определённо недооценили умение и ярость противника. Египтяне дрались как львы. Через полчаса всё было кончено. Из-за горизонта выбралось жаркое солнце и распаленные лёгкой победой египетские воины направили свои колесницы к ближайшему безымянному городу, который к полудню уже был взят и переведён под управление фараона.

Таким вот образом новоиспечённый владыка Египта положил начало своим блистательным завоеваниям, а Моисей с группой скитальцев получил неплохую отсрочку и фору в несколько дней благодаря своей смекалке и феноменальному изворотливому уму.

Но на том история великого исхода, к сожалению, не закончилась…

Моисей, удалившийся в очередной раз для «молитвы» не заметил, как несколько собратьев тайно последовали за ним. Уж больно им было интересно узнать, что это там, вдали от чужих глаз делает великий пророк. Любопытство сильная штука и даже страх быть наказанными суровым Аароном не помешал иудеям проследить за своим пророком.

Беглецы уже давно строили всевозможные предположения по поводу того, чем Моисей занимается наедине. Многие были уверены, что великий пророк пересчитывает золотые монеты в изобилии (по некоторым слухам) водящиеся в его заплечном мешке, с которым Моисей никогда не расставался и даже клал его под голову во время сна. Другие считали, что духовный лидер курит в уединении дурман-траву, погружаясь в религиозный экстаз и видя потрясающие по своей мудрости видения, позволяющие ему предсказывать ближайшее будущее. Всё это были всего лишь досужие домыслы, не имеющие даже малейшего отношения к реальности. Ибо то, что увидели наглецы, явно сующие свои длинные носы не в свои дела, превзошло даже самые безумные по своей дерзости предположения…

Моисей дошёл до ряда потрёпанных ветрами и объеденных верблюдами колючих кустов, и присев на песок достал из-за пазухи верную чёрную железную коробку.

– На этот раз ты должен будешь предоставить своему народу свод новых законов, – тихо проговорил из куска холодного металла Яхве.

– Свод законов? – на всякий случай переспросил пророк, ибо решил что ослышался. – Это ещё что за новости?

– Десять заповедей! Мы дадим тебе две каменные скрижали. Там всё будет записано.

– Ну и зачем, скажите на милость, мне это нужно?

– А как же будущее израильское государство?

– Ну это ещё бабка на двое сказала…

– Может и сказала, а может и нет, – непонятно ответил голос. – Ты, главное, со мной не спорь. Нынче ночью ступай на гору Синай, она тут недалеко. Заберешься на её вершину, ну и там тебя уже будет ждать всё готовоё.

– На всё готовое, я очень люблю, – признался довольный Моисей. – А эти скрижали тяжёлые будут?

– Нет, довольно лёгкие.

– Так ведь вы сказали, что они каменные?

– Это только с виду.

– В таком случае я согласен.

Наблюдавшие издалека собратья встревожено переглянулись.

– Он разговаривает сам с собой разными голосами, – испуганно произнёс один из них.

– Нас ведёт по пустыне сумасшедший! – добавил второй.

– То-то я смотрю, он водит нас какими-то странными концентрическими кругами, – подхватил третий.

– Да у него раздвоение личности, – подвёл жуткий итог четвёртый.

– Сегодня ночью…

– Все вместе…

– Вязать мокрыми льняными верёвками пока не поздно…

Так над головою ничего не подозревающего Моисея снова нависли чёрные пречерные грозовые тучи.

Место для очередного временного лагеря великий пророк выбрал весьма удобное, как раз невдалеке от горы Синай. И действительно, отчего не совместить приятное с полезным. И поспать как следует прикрытым от ветра высокой горой удастся и скрижали тащить далеко не придётся. Мало ли там что Яхве говорит, для него они может и не тяжёлые, он ведь всемогущ, а Моисею если что, каменюки на собственном горбу вниз с горы тянуть.

Как говорится на Яхве надейся, а сам не плошай.

Конечно, можно было бы взять на гору могучего Аарона. Этой непробиваемой дубине всё нипочём. Донёс бы до временного лагеря не только скрижали, но и самого Моисея, но Яхве выразился довольно чётко, пророк должен прийти один.

Все уже вроде бы расположились на ночлег, один лишь Аарон маялся не находя себе места и Моисей решил спросить, отчего тот не ложится спать, как все нормальные люди.

– Не могу… – с тоскою заглядывая в глаза пророка, проговорил могучий иудей. – Достала меня постылая, никакого спасу от неё нет.

– Ты это о ком? – изумился Моисей, решительно не понимая, о чём твердит его верный соратник. – О кожной чесотке?

– Да нет же… Вот о ней! – и Аарон с отчаянием указал на располагающуюся на ночлег рядом с его вещами огромную женщину.

– Это что… та самая?

– Ага, та самая!

– Ну, братец, тут уж винить некого, сам виноват. Как говорится, назвался женихом, полезай под бок невесты.

– Это я то назвался? – страшным шёпотом просвистел Аарон.

– Ну а кто же ещё? Не я же, в конце концов. В моём возрасте такая женщина, так сказать в соку и в теле, большая морока. Мне и холостяком вот хорошо.

– Но ведь ты, кажется, женат? – возразил здоровяк.

– Ты хотел сказать был женат, – поправил помощника Моисей.

– Это как?

– Да вот так. Один из новых законов, которые мы сейчас готовим на пару с моим деловым партнёром Яхве будет касаться непосредственно иудейских бракоразводных процессов… – безбожно принялся врать знаменитый пророк. – Отныне каждый иудейский мужчина сможет без проблем избавиться от обременяющих его обязанностей всего лишь произнеся короткую ритуальную фразу: «Отныне и вовеки веков свободен я от уз любых, и женщина та, что рядом со мной, совсем не моя и пусть уйдёт погодя»!

– Да ну? – озадаченно потёр подбородок Аарон. – Прямо иудейская поговорка вышла. Икота-икота перейди на Гавота, а с Гавота на Якова, а с Якова на всякого.