Лютый 2 - Григорий Бабаян

— Ступай, — махнул тот ружьём в сторону лифта.

Провожали они меня взглядом, что перед ними полный псих. С чего бы вдруг?

Шлюз закрылся, очищение воздуха и створки дверей открылись, пропуская меня в лифт. Считыватель допуск к 20 уровню подтвердил и уведомил о движении.

— Что мы хоть ищем?

— «Слизней»

— У-у-у, Убогий, запиши для протокола, слизней я тоже не люблю.

— [Как змей?]

— Не умничай. Что за слизни то хоть?

— «Пиявки»

Пиявки значит, а ведь они кровь пьют.

— Кровопускание мне делать будешь? — быстро сориентировался я.

— «Да. Если получится, то мы завершим формирования твоего ядра. Возрадуйся»

Возрадоваться мне не дали.

— [Фиксирую попытку удалённого подключения через порт рабской нейронки]

— О-па, да мы не одни здесь.

Приклад к плечу, и я быстро смещаюсь к стене, чтобы не стоять в центре коридора. Иду аккуратно и собранно.

— [Попытка захвата и подчинения. Это Люди первой секции 15 уровня]

— Потухни.

Внешний модуль прикрепился к плечу и погас. Его было видно издалека, так что уверен, что наше местоположение уже считали. До ближайшей двери 30 метров, 20, 10, я проскочил. Ничего хорошего я от этой встречи не жду.

— «Нас обходят»

— Вижу, спасибо.

Раскрыл приклад и вынул жемчужину. Часть запаса её энергии втянул, остальную оставил на питание созданной иллюзии, Убогий проецировал меня. Манипуляции с магической энергией у него получались всё лучше и лучше. Бросил жемчужину на пол и быстро последовал в противоположный конец комнаты ко второму выходу, секундная задержка перед створками дверей, убедился, что за ней меня не встречают и вышел уже по ту стороны комнаты. На прежнем месте осталась моя копия. Стояла на месте и копировала мои движения.

Сначала услышал свистящий звук, потом яркую вспышку.

— [Использовали ослепляющую гранату]

Затем последовала череда выстрелов. Явно бьют на поражение.

— «А они серьёзно настроены»

— [Цель в зоне поражения], — подсветил очертания Убогий, — [Дальность 272 м]

Мне оставалось только навести оружие и выстрелить. Световой росчерк и минус один. Если на нём и была броня, то она не помогла.

— [Наше местоположение раскрыто]

Бегу со всех ног. Коридор длинный, но должен успеть.

— [Ложись]

Вместо этого мои очертания поплыли и две очереди прошли сквозь меня.

— Кто у них там такой меткий?

— [Тактический комплекс Боец-2 и модификация тела. Установишь такой же, и я смогу оперативно вносить поправки на большинство видов ручного оружия]

Вскидываю оружие и разворачиваюсь в движение, стреляю по наведённому Убогим контуру, но не уверен, что попал. Прошёл сквозь стену и отключил призрачную форму. Руки тряслись, и я позволил себе несколько секунд, чтобы поднять одну из них и разглядеть. Ощущения такое, что низкий сахар в крови, но ведь этого не может быть.

— «Здесь в призрачной форме ты лишаешься защиты от воздействия тёмного, энергия вытекает из тебя ручьём»

Досадно, призрачную форму использовать в крайнем случае. План то у нас есть?

— [Рекомендую спуститься на 21 уровень. Движение проложено]

Хм, ещё ниже? Наверняка на выходе с 20 нас ждут, так что годится.

Руки перестали дрожать в момент, когда створки разъехались и два противника по очереди заглянули. Первого я снёс точным выстрелом, а вот второй укрылся.

Убогий взвыл сиреной, предупреждая, что за скрывшейся головой к нам полетит, кое-что цельно металлическое и… Срываюсь со всех ног и бегу на выход, убраться как можно дальше. Убогий даёт обратный отсчёт и я явно не успею покинут комнату и укрыться за стенкой, так что прыгаю, перекат и сгруппироваться, закрыв глаза. Яркая вспышка за спиной и звон в ушах, как будто голову поместили в колокол и ударили. Причём головой.

— [Вставай командир]

Что-то мне это уже не нравится.

— [Вставай командир, нас обходят]

Вместо того, чтобы бежать сближаюсь с поверженным. Мне его гранаты могут пригодиться. Винтовку за спину, магнитный захват надёжно её фиксирует, поднимаю руки и иду вперёд, с противоположной стороны в комнату входят четверо с выставленным оружием, навели на меня и идут мне навстречу. Не стреляют и это хорошо, переговариваются.

— Встань на колени, руки за голову.

Подчиняюсь.

— Чего лыбишься? — нервные какие-то, но это ничего, сейчас я вас успокою.

Двое меня обходят, двое передо мной. Один сближается вплотную со спины, чтобы надеть наручники, троя держат под прицелом. Не удержат меня наручники, но это не главное. Главное, что я, как и тёмный силён в ближнем бою. Мне надевают наручники, лоза доспеха скользит вдоль рук к бойцу, который уже обречён, но ещё не понимает этого. За спиной второго вспыхивает болт, насыщаемой энергией, третий недоумённо читает уведомление, что его аптечка задействовала стимуляторы. Его автомат чуть опускается, он явно «поплыл», сам он подносит пальцы к носу и смазывает кровь. Недоумённо разглядывает. Очередное уведомление о заражении крови и использования антибиотика.

— Мы его взяли, — докладывает лидер группы, не понимая, что это я взял их, а не они меня. Ещё до того, как он закончил доклад, я перехожу в призрачную форму, избавляясь от наручников и смещаюсь ему за спину, выхватываю пистолет и разряжаю ему в затылок. Прикрываюсь им, чтобы обезвредить второго, но это лишнее, он всё это время всё также недоумённо стоял и слабо реагировал на происходящее.

— [Надо уходить командир]

Да, кто спорит то? Я и так отчётливо слышу движение в нашу сторону, а благодаря Дриаде точно знаю, что их 18 и это только те, кто в радиусе метров пятидесяти. Так что я срываюсь на бег и ухожу до того, как они успевают ворваться, две гранаты за спину, чтобы сбить преследователей.

* * *

— Сео, у нас потери.

— Лютого успокоили?

— Нет, он ушёл.

— Пришли доклад. Нужно подготовиться к следующей встречи.

Рабби оглядел оставшихся бойцов и вновь уставился вперёд. Как командир отряда он получал все уведомления о состоянии своих бойцов, но за скупыми формулировками не описать то, что он видел собственными глазами. Перед ними разрастался куст и рос он прямо из тела его бойца, явно вытягивая все его ресурсы. Хорошо так рост, быстро. Да и вид имел такой, что к нему лучше не прикасаться.

— И что нам со всем этим делать? — спросил он вслух. Правила уровня требовали, чтобы тела не оставляли. Либо попытались вынести, а если это невозможно, то предписывалось тела