Сталин в жизни - Евгений Гусляров

Тогда кто же был автором документа-фальшивки и зачем она ему понадобилась? Фамилия этого человека выше уже называлась: Руссиянов. В сентябре 1915 года ротмистр Руссиянов сменил ротмистра Железнякова на посту заведующего Енисейским розыскным пунктом.

Судя по «письму Еремина», оно могло быть изготовлено только лицом, знавшим специфику оформления таких документов. Но в данном случае автор фальшивки слишком понадеялся на себя, на свою память. В материалах Временного Сибирского правительства Колчака есть приказ министра внутренних дел — Руссиянов назначается начальником Акмолинского областного управления государственной охраны. Если сравнить материалы Сибирского Временного правительства и «письмо Еремина», то в стиле их оформления, в малоприметных деталях больше сходства, чем с документами Департамента полиции.

В отличие от полковника Еремина, который как профессионал вызывает своего рода уважение, Руссиянов не был человеком, скрупулезно соблюдавшим все необходимые формальности, его скорее отличала самонадеянность и импульсивность, к тому же есть документы, где ставится под сомнение его моральная чистоплотность. Взвесив все это, можно допустить, что именно Руссиянов изготовил фальшивку.

Графологическая экспертиза по моей просьбе была проведена крупным специалистом, юристом-графологом Диной Петровной Поташник, которой были представлены и подлинные документы с автографами Руссиянова. Экспертиза с большой степенью вероятности удостоверила, что подпись в подражание Еремину была выполнена именно Руссияновым. Полагаю, что «письмо» было изобретено в 1945—1947 гг. Возможно, у Руссиянова была своя корысть: революция в Китае заставила многих белоэмигрантов перебраться в Америку. Возможно, он захотел набить себе цену, и «документ» показался ему своеобразной визой для въезда в США.

Каптелов Б., Перегудова З. // Родина. 1989. № 5

«Он вышел живым из этого ада…»

По смутным сообщениям, он будто бы болел туберкулезом легких, который, однако, не помешал ему совершить авантюрный побег из ссылки и преодолеть невероятные трудности пешего перехода через бесконечные ледяные пространства Сибири. В феврале 1909 года, опять же в ссылке, он заболел тяжелой формой брюшного тифа, в связи с чем подлежал перемещению, но, несмотря на очень ослабленное общее состояние организма вновь сумел бежать с этапа под Вологдой.

Ноймайр А. С. 446–447

8 февраля 1909 года, находясь в ссылке, он заболел тифом, и его должны были перевести в другой лагерь. Но общее состояние было настолько тяжелым, что сопровождавшие сочли необходимым прервать этап не менее, чем на три недели. Его под конвоем препроводили в губернский город Вологду.

Ноймайр А. С. 343

24 марта 1910 г. жандармский ротмистр Мартынов сообщал, что им задержан Иосиф Джугашвили, известный под кличкой «Коба», член бакинского Комитета, «самый деятельный партийный работник, занявший руководящую роль» (будем верить, что документ не исправлен рукою Берия). В связи с этим арестом другой жандарм докладывал по начальству: «ввиду упорного участия» Джугашвили в революционной деятельности и его «двукратного побега», он, ротмистр Галимбатовский, «полагал бы принять высшую меру взыскания». Не надо думать, однако, что дело шло о расстреле: «высшая мера взыскания» в административном порядке означала ссылку в отдаленные места Сибири на пять лет.

Троцкий Л. С. 248

Мне запало в душу, как Сталин рассказывал об одной своей ссылке. Не могу сказать сейчас точно, в каком году это происходило. Его сослали куда-то в Вологодскую губернию. Туда вообще много было выслано политических, но и много уголовных. Он нам несколько раз об этом рассказывал. Говорил: «Какие хорошие ребята были в ссылке в Вологодской губернии из уголовных! Я сошелся тогда с уголовными. Очень хорошие ребята. Мы, бывало, заходили в питейное заведение и смотрим, у кого из нас есть рубль или, допустим, три рубля. Приклеивали к окну на стекло эти деньги, заказывали вино и пили, пока не пропьем все деньги. Сегодня я плачу, завтра — другой, и так поочередно. Артельные ребята были эти уголовные. А вот «политики», среди них было много сволочей. Они организовали товарищеский суд и судили меня за то, что я пью с уголовными». Уж не знаю, какой там состоялся приговор этого товарищеского суда. Никто его об этом, конечно, не спрашивал, и мы только переглядывались. А потом обменивались мнениями: он еще в молодости, оказывается, имел склонность к пьянству. Видимо, у него это наследственное.

Хрущев Н. Т. 2. С. 118–119

В Вологде, согласно донесениям филеров, за три месяца двадцать два дня пребывания в городе поднадзорный 17 раз посетил библиотеку. В кино и театр он не ходил.

Громов Е. С. 24

Мы получали довольно много художественной литературы, журналов и газет: «Русские ведомости», «Русское слово» или «Утро России», «Киевскую мысль», доставляли и «Новое время». Журналы: «Новый мир», «Русское богатство», «Вестник Европы». Сборник «Знание», а, как известно, в «Знании» печатались М. Горький, Л. Андреев, Скиталец, Бунин, Гусев-Оренбургский и др.

Голубев И. (из воспоминаний о Сольвычегодской ссылке).

РЦХИНДИ. Ф. 558, оп. 4, д. 540, л. 40

Привычка регулярно читать журналы останется у него на всю жизнь.

Громов Е. С. 24

В сталинском фонде РЦХИДНИ хранятся воспоминания Пелагеи (Полины) Георгиевны Онуфриевой (Фоминой), которые составлялись ею летом 1944 года. Любопытный документ.

Громов Е. С. 33

В особом бескорыстии и душевности русского народа, почерпнутых в ссылках, окончательно убеждает его знакомство с П.А. Чижиковым и П.Г. Онуфриевой в Вологде. Онуфриева, невеста Чижикова, уговаривает жениха отдать свои документы Иосифу Джугашвили, с которыми тот бежит в Петербург 6 сентября 1911 г.

Похлебкин В. С. 56

Он вышел с Николаевского вокзала и решил побродить по городу... надеялся кого-нибудь встретить на улице. Это было безопаснее, чем искать по адресам. Под дождем он проходил весь день. Толпа на Невском редела, гасли огни реклам, и тогда он увидел Тодрию. После убийства Столыпина вся полиция была на ногах. Решили снять меблированную комнату. Швейцар вертел его паспорт недоверчиво — в нем он значился Петром Чижиковым. На следующее утро Тодрия повел его к нам.

Аллилуева А. С. 123

Правда, уже 9 сентября его арестовывают, поскольку у первого же городового возникает подозрение, как это истый русак Чижиков (по паспорту) говорит с таким явным «капказским» акцентом? В таких случаях даже подлинность паспорта ничего уже не значит. Сталина вновь препровождают в ту же Вологду: проваливается лишь Чижиков.

Похлебкин В. С. 56

Он постоянно заходил к нам на квартиру... Мы подолгу разговаривали о литературе, искусстве, о книжных новинках. Больше всего эти собеседования мы проводили в Александровском или в Детском садах, сидя в летние дни где-нибудь на скамеечке в тени. Если мы бывали дома у нас, то вели себя свободно — читали, каждый про себя, что-нибудь...

П. Онуфриева

Цит. по: Громов Е. С. 33

Сохранились две открытки, посланные Иосифом в Тотьму, куда уехала Поля, там она училась и жили ее родители, в Вологду же приезжала на каникулы. На первой, от 24 декабря 1911 года, изображены танцующие женщины-богини или нимфы, одна — с обнаженной грудью. На второй — скульптурные фигуры целующихся обнаженного мужчины и полуобнаженной женщины, отправлена она из Вологды 15 февраля 1912 года. Такие несколько фривольные картинки были в моде тогда, особенно в провинции.

Громов Е. С. 33

Ну-с «скверная» Поля, я в Вологде и целуюсь с «дорогим», «хорошим» «Петенькой». Сидит за столом и пьет за здоровье «умной» Поли. Выпейте же и Вы за здоровье известного Вам «чудака». Иосиф».

«За мной числится Ваш поцелуй, переданный мне через Петьку. Целую Вас ответно, да не просто целую, а горррррячо (просто целовать не стоит). Иосиф».

Надписи Сталина на открытках,

отправленных П. Онуфриевой в декабре 1911 и в феврале 1912 гг.

Цит. по: Громов Е. С. 33

10 января 1911 года Коба переселяется в дом Матрены Прокопьевны Кузаковой, молодой вдовы. Она сама описала их встречу: «Зимой 1910 года зашел ко мне мужчина средних лет и спрашивает: „Жил у вас на квартире мой друг Асатиани? “»

Радзинский Э. С. 74

До Сталина квартировал у меня ссыльный, Давид. Уехал. Вскоре является грузин.

— Здесь жил Давид?