Барон ненавидит правила - Евгений Ренгач

— Уважаемые студенты! — Баринов усилил голос магией и обвёл всех строгим взглядом. — В последние дни на территории Академии была зафиксирована странная энергетическая активность. Мы полагаем, что кто-то использовал запрещённые законом Печати Ланцова…

Мы с Волковым встретились взглядами.

Запрещённые Печати⁈ Об этом он меня не предупреждал!

И это был ещё не конец.

Тем временем Баринов продолжал.

— С целью расследования к нам прибыла Специальная Инспекция Его Императорского Величества во главе с князем Одинцовским. — Ректор кивнул на Мага вне категорий. — И если выяснится, что кто-то из студентов использовал эти Печати, то наказание будет самым суровым… Смерть!

Глава 8

Честно говоря, всё происходящее напоминало откровенную подставу.

Я ещё раз посмотрел на Волкова. Вот же гад! Подсунул мне дневник Ланцова и сейчас, наверняка, радуется.

Вот только вид у Абсолюта был достаточно несчастный. Да он бледностью мог поспорить с похожим на труп князем Одинцовским!

Он поймал мой взгляд, вздрогнул и помотал головой.

Судя по его энергетическим колебаниям, он действительно не на шутку перепугался.

Хм… Может, он меня и не подставлял. Но в то, что он не знал о запрете Печатей Ланцова, я всё равно ни за что не поверю!

Ничего, будет минутка, допрошу его со всем пристрастием. И никакая сила Абсолюта ему не поможет!

— Господин ректор, а можно вопрос⁈ — Дотошная Лиза Анохина тянула руку, от нетерпения подпрыгивая на месте.

Баринов поморщился. Он и так был напряжён. Отвечать на вопросы надоедливой девчонки ему хотелось меньше всего.

Проблема была в том, что надоедливая девчонка, на секундочку, не абы кто, а дочь одного из самых влиятельных Благородных Империи.

Игнорировать её, да ещё и на глазах у всех, — не самое умное решение. Ещё, чего доброго, сиятельный папочка решит, что дочке нанесли оскорбление.

А отвечать на оскорбление такие, как он, умели великолепно. Если уж возьмётся мстить, то сделает это со вкусом…

— Слушаю вас, Елизавета! — кивнул Баринов.

— А почему эти Печати опасны⁈ Нам на уроках про них не рассказывали…

Я мысленно ей поаплодировал. Вопрос прямо в точку!

И, судя по кивкам остальных студентов, они тоже не очень понимали, о чём идёт речь.

Ректор уже открыл рот, чтобы ответить, но его прервало тихое покашливание князя Одинцовского.

— Хотите сами всё объяснить? — Баринов недовольно на него покосился.

— Да, господин ректор. — Голос у Одинцовского был низкий и неприятный. Ну чисто змеиное шипение! — Полагаю, что студенты должны получить такую важную информацию от надёжного источника…

Говорил он ровным тоном, так что Баринов даже не сразу понял, что это, по сути, было оскорбление.

Он побагровел, но не сказал ни слова. Только отступил в сторону, позволив Одинцовскому говорить.

Из этого я сделал выводы.

Первый — Баринов трус и готов демонстрировать силу только на зависимых от него студентах. Стоило появиться кому-то, обладающему достаточным авторитетом, как он тут же стал кротким и тихим.

Собственно, ничего нового! Я это подозревал с первой же встречи.

А вот второй вывод был для меня новым. Этот Одинцовский — тип крайне влиятельный. И к тому же весьма опасный…

— Господин Ланцов был могущественным магом. Но, увы, перешёл на тёмную сторону. — Одинцовский не использовал магическое усиление голоса, но его и так было прекрасно слышно. — Он стал изучать запрещённую магию и погрузился в самые тёмные её глубины. Вершина его изысканий — это создание собственных Печатей. Их опасность крайне велика. Само их использование может убить всё живое и разорвать ткань реальности. Поэтому они и считаются запрещёнными…

Тааак… Начало мне уже не нравится!

— Ой… — Эта информация напугала впечатлительную Лизу. — А что с этим Ланцовым сейчас?

— Можно сказать, что он исчез. Пропал без вести. — Одинцовский недобро усмехнулся. — Но мы всё ещё продолжаем находить оставленные им записи и артефакты. Да и кое-кто из его учеников всё ещё остаётся среди нас…

Он покосился на Волкова. Тот взгляд выдержал, но я всё равно заметил — Абсолют нервничает.

И не просто нервничает.

Он, дракон его сожри, в панике!

— Следопыт, тебе тоже стоит волноваться! — зашептал дракоша. — Если эти люди поймут, что ты использовал Печати, тебя убьют… Кыш не хочет умирать вместе с тобой! Кыш хочет жить!

— Хвостатый, напомни, что я говорю тебе чаще всего? — ухмыльнулся я.

— Чтобы Кыш помолчал! — уверенно ответил питомец.

— Справедливо. Но всё-таки чаще я советую тебе успокоиться. И сегодня не исключение! Расслабься и наблюдай. Всё с тобой будет хорошо…

Успокаиваться питомец даже не думал. Не такой у него характер, чтобы молча наблюдать! Но говорить он стал тише.

Я этим воспользовался и проанализировал ситуацию.

Значит, Печати Ланцова считаются запрещённой магией. Неожиданно, но, в целом, логично. Учитывая, что я одной простой Печатью разнёс комнату и полстены, а второй практически открыл Воронку в Брешь, то безопасными их точно было не назвать!

Но отказываться от их использования я не планировал.

Всё-таки пару раз они сильно мне помогли. Да что там помогли… Они спасли мне жизнь!

И сейчас задача у меня очень простая — скрыть, что я использовал Печати и не позволить Одинцовскому и его команде найти дневник Ланцова.

Были в моей жизни задачки и посложнее. Справлюсь!

Главное, понять, что именно Одинцовский будет делать.

Это стало ясно практически сразу.

— Итак, учащиеся и преподаватели. Сейчас мы будем вызывать вас по списку! — Одинцовский обвёл нас взглядом. — Тот, чьё имя мы назовём, должен подойти к нам и пройти специальную проверку.

— Ой, а это больно⁈ — Лиза волновалась больше всех остальных.

— Совсем нет! — усмехнулся Одинцовский. — Больно это будет только для того, у кого мы найдём нужный энергетический след…

Надо признать, что действовали его люди быстро и профессионально.

Из сумок они достали энергетические детекторы и разместили их на принесённых из классов столах. И сразу же начали вызывать присутствующих по длинному списку.

Имена были расставлены не по алфавиту, так что понять, кого вызовут следующим, было невозможно. Первокурсник, старшекурсник, даже преподаватель — в очередь мог попасть кто угодно.

А вот сама процедура оказалась очень простая.

Вызванный становился перед проверяющими, на него направляли артефакт, а уже спустя несколько секунд отпускали, делая пометку в журнале.

Судя по скучающим лицам людей Одинцовского, никто из проверенных их не заинтересовал.

Оно и понятно!