Розы в кредит - Эльза Триоле

– Ну, это только так говорится, в действительности возьмешь в кредит, – и не оберешься трудностей. А откуда мы, по-твоему, раздобудем деньги! Слушай, Мартина, мсье Жорж и так уже купил нам квартиру, а отец подарил машину, и все это – тоже в кредит… Мы совсем закабалились. Мне ведь надо кончить ученье шутка сказать, еще целый год отец должен меня содержать. В прошлом году во время каникул я все время работал на плантациях, помогал, а в этом году бываю там только урывками, занимаюсь любовью… на это-то я не жалуюсь… Но ты ведь сама видишь, какие у меня отношения с отцом… Как же я могу просить у него на спальню?…

– Хорошо, – сказала Мартина, – не будем больше об этом говорить. Будем спать на полу.

– Тебе не придется спать на полу, мы возьмем отсюда кровать и все, что потребуется.

Даниель сел в постели и почти кричал, вперив взгляд в яркую звезду.

– Не ори, пожалуйста! Ты похож на мужа моей матери. Я лучше буду спать на полу, чем на здешних Кроватях. Настоящие гробы. От них пахнет потом и трупом.

– О господи… Что за мучение! – Даниель откинулся на подушки.

– Даниель, я напрасно тебе об этом сказала. Я уже выбрала мебель, которая мне безумно нравится, и я ее приобрету! Вот увидишь. Ты еще будешь мной гордиться. Хоть я и говорю, по-твоему, как необразованная дуреха. Я напрасно надоедала тебе всем этим. Больше приставать не стану. Поцелуй меня.

С тех пор вопрос о спальне не поднимался. Да и времени не было, пронизанные солнцем дни летели все быстрее, они мчались один за другим, разделяемые лишь лунными ночами. А Даниелю нужно было довести до конца начатую гибридизацию, он уходил на плантации и работал наравне со всеми: с одной стороны, он хотел своей работой отплатить отцу хотя бы за те розы, которых его лишил, а с другой стороны, незаметно занимался искусственным опылением роз, так ему было легче, чем если бы он это делал, приходя только для этой цели. Было и другое, и тут Мартина могла ему помочь: кузен Пьеро, тихоня, воды не замутит, посадил-таки весной розовые кусты на одном из участков, принадлежащих мсье Донелю, на таком маленьком, что никто до тех пор его не возделывал. Теперь надо было произвести скрещивание, а также посадить шиповник, к которому Пьеро в августе привьет новый гибрид: красную розу с чистым ароматом, ту розу, на которую они возлагали все надежды и которая будет носить имя «Мартина Донель»! Даниель и Мартина отправились вдвоем на машине как будто на прогулку – так выглядело естественнее, – а Пьеро должен был догнать их на велосипеде.

Это было дело нешуточное, вдруг да кто-нибудь обнаружит участок… При одной только мысли об этом Даниель умирал от стыда, он представлял себе, как будет смеяться отец и работники над его ребячеством, не говоря уже о Бернаре. А Поло? Что подумает маленький Поло, который боготворит Даниеля? Ужас, просто ужас! В это утро, боясь быть обнаруженными, они на все смотрели с тревогой. За завтраком «собачья мамаша» ворчала что-то непонятное. Когда Даниель выводил машину, ни во что не вмешивающаяся Доминика вдруг спросила:

– Куда это вы направляетесь? У вас вид контрабандистов.

Но, встретившись глазами с Мартиной, ушла в контору, не дожидаясь ответа. А когда машина проезжала через ворота, усатый работник им крикнул:

– Прогуливаетесь, а?… – и разразился дурацким смехом…

Они ехали молча.

– Я тебе не советую пытаться убить Бернара, – сказала Мартина, – у тебя не хватит пороха!

Но Даниель не засмеялся, он был грустен, очень грустен.

– Это верно, – сказал он. – У меня не хватит пороха. Я теперь понимаю, что преступники бывают так же недоверчивы, как полицейские. Все им кажется подозрительным… Им кажется, что все кругом «знают»…

– По-моему, это увлекательно.

– Ты не слишком щепетильна. А я… Только потому, что это необычайно важно для нас – для меня и для Пьеро, – мы пускаемся на такие махинации. Если бы жизнь садовода не была так коротка, так трагически коротка… Ведь чтобы узнать, чего стоит роза «Мартина Донель», надо ждать еще целых три года. Иметь бы мне все розы моего отца, землю, теплицы, которые у Донелей повсюду… Я бы, наверно, пустил по миру и тебя и наших детей, но то-то была бы жизнь! Настоящая жизнь. И подумать только – есть люди, которые отправляются куда-то на поиски приключений, есть и такие, что умирают от скуки… А самые увлекательные приключения ждут их в каждой травинке, в каждом камешке на дороге.

Мартину немного лихорадило: страсть Даниеля начинала пугать ее. Тяжко придется тому, кто станет ему перечить. Она подумала, что при таком положении дел трудно будет не жить все время на ферме. А между тем она твердо решила не возвращаться сюда: значит, розы так и не увлекли ее. Первый случай в семье Донелей.

XV. Чары пружинного матраса

Смешно пожениться и жить врозь. Это было предметом шуток для друзей. Но, по правде говоря, постоянная неудовлетворенность подогревала и освежала любовь Мартины и Даниеля, их стремление быть вместе, не разлучаться. Они приходили в отчаяние от необходимости назначать друг другу свидания и каждый раз снова расставаться; ограничиваться короткими встречами, снимать комнату в отелях, писать друг другу записки… Мартина мечтала о своей квартире. Даниель предпочитал о ней не думать, не говорить. Ведь они все равно будут жить на ферме… «Что же мне – бросить работу?» – спрашивала Мартина. «Ты можешь заняться розами…» Тогда Мартина умолкала. Часто такие разговоры кончались ссорой. А тем временем мадам Донзер, мсье Жорж и Сесиль платили взносы за сделанный ими свадебный подарок – квартиру. Квартира начала становиться реальностью. А розам там места не было. Даниеля и Мартину тянуло друг к другу, они жаждали быть вместе.

Но сейчас, вне зависимости от квартиры Даниель должен был жить в Версале в общежитии Школы садоводства. На третьем курсе у них была специализация, он работал как проклятый, и ему некогда было мотаться в Париж; а Мартина не могла бросить свой «Институт Красоты» – надо ведь зарабатывать на жизнь: мсье Донель после свадьбы не увеличил пособие сыну.

Была еще одна причина, по которой Мартине не хотелось сейчас покидать мадам Донзер. Вернувшись с фермы, она застала здесь драму в полном разгаре: Сесиль порвала с Жаком. Никто не мог дознаться почему. Может сыть, это только обычная ссора влюбленных? Может быть, все уладится? «Он меня не любит», устало повторяла Сесиль, и даже Мартина, от которой у Сесили никогда не было секретов, ничего больше не могла из нее вытянуть.

Они спали в той же комнате, что и до замужества Мартины, одна вся в голубом, другая в розовом. Сесиль лежала, а Мартина присела к ней на край постели. Никогда эти две подружки не ссорились, не завидовали друг другу, не ревновали одна другую. Мартина никогда не думала ни о ком, кроме Даниеля, всех остальных она предоставляла Сесили. У белокурой, миловидной, тоненькой Сесили было много поклонников, и уже неоднократно она была невестой, но… в последний момент все расстраивалось. Она ни разу не объяснила причин, казалось, их и не было, просто дело разлаживалось и все, а Сесиль и не думала оплакивать своих исчезнувших женихов. Однако на этот раз она грустила, сильно грустила. Возможно, замужество Мартины и мысль о том, что время уходит… Мартина допытывалась, старалась понять. Ведь теперь у нее был опыт. Она вспоминала ферму, шепот за закрытой дверью и ту минуту, когда сомнение пронзило ее, как молния… Не в этом ли причина разрыва Сесили с Жаком?

– Может, Жак тебе изменял?

Сесиль покачала головой: нет, не в этом дело. И вдруг она стала говорить, изливать душу. Это так сложно, она сама всегда все усложняет. Ей совсем не хочется расставаться с мамой Донзер, с Мартиной, вообще со своим домом. Ей тут так хорошо. И она всегда тянула, отказывалась сразу выходить замуж или просто спать с тем или другим своим женихом, потому что тогда ей все равно пришлось бы рано или поздно выйти за него замуж и покинуть свой дом, а этого она и не хотела. Чего бы она достигла, если бы вышла замуж за Жака? Жак живет со своими родителями-рабочими, у него даже нет своей комнаты. Пришлось бы спать в столовой, ванной нет, уборная на лестнице… Хотя Жак и зарабатывает на жизнь, им все равно не хватило бы на отдельную квартиру, и, когда Сесиль в тысячу первый раз сказала ему, что надо подождать, что она не будет жить с ним, пока нет уверенности, что у них будет квартира, он вдруг обиделся и заявил, что больше не хочет ее видеть.

Мартина страшно побледнела.

– Значит, это я расстроила твою свадьбу, Сесиль? Квартира, которую вы мне подарили, могла бы стать твоей… Это ужасно!

Мартина прижала руки к груди.

– Нет! Нет! Нет! – закричала Сесиль. – Мне не нужна твоя квартира. Ведь я сама устроила, чтобы тебе ее подарили. Если бы она была моя, мне бы пришлось выйти замуж за Жака. А я не хочу выходить за него замуж. Если бы он меня любил, он бы меня не бросил из-за того, что я отказалась с ним спать! Он меня не любит! Честно говоря, и я его не люблю! Как жених он еще туда-сюда, но как муж – совершенно невозможен! Мартина, ни в коем случае не уступай квартиру, а то мне придется выйти замуж. А этого я как раз не хочу!