Мир совкового периода. Четвертая масть - Игорь Черемис

Я подумал, что уже слышал сегодня что-то подобное.

– Я не влезаю... уж в эти дела – точно не буду, я там ничего не понимаю, буду, как слон в посудной лавке, – небрежно ответил я, словно не мне только что доверили очень секретную информацию. – И что это будет? ГКЧП? Они не очень хорошо кончили, лучше бы и не начинали...

– Если ты ничего не напутал, то их провал был предопределен изначально, – Валентин выдохнул дым в сторону и посмотрел мне прямо в глаза. – Говорю же – всё должно делаться вовремя. А этот ГКЧП... они опоздали, по нашим прикидкам, самое малое года на четыре.

– Нашим... – эхом повторил я. – А много... «нас»?

– Зачем тебе?

– В КГБ пойду, сдам всех, может, тогда меня помилуют и не убьют сразу, а всего лишь отправят на урановые рудники, – шутка вышла так себе, но мне было не до шуток. – Спасибо, что предупредили, товарищ подполковник...

– Вообще-то уже полковник, – усмехнулся он.

На «урановые рудники» он внимания не обратил.

– Ого... поздравляю! – искренне сказал я. – И давно?

– Вчера приказ вышел, сегодня поздравляли, – ответил он. – Обещают отдел... но это вилами на воде писано, я давно в такие чудеса не верю.

– Знаете, я тоже во многое не верил, но потом пришлось, – многозначительно намекнул я на своё участие в его продвижении по службе. – А сейчас думаю – всё возможно. Про генерала ещё не говорили?

– Пока нет, – он ухмыльнулся. – Так что давай и мы не будем, сглазим ещё... Но всё это к делу не относится. Я тебя предупредил, чтобы ты глупостей не натворил. Вообще будет лучше, если вы всем кагалом прямо с утра воскресенья двинетесь... хотя уже поздно будет, не проскочите, не надо рисковать. Тут сидите – и на улицу даже носа не высовывайте. Лучше, конечно, и завтра никуда не ходить, но футбол – дело святое... да и не должно ещё ничего начаться.

– Спрашивать, почему решились на такое, бессмысленно? – спросил я.

– Нет, почему... спрашивай, – Валентин ухмыльнулся. – Только я тебе не отвечу. Сейчас не отвечу, во всяком случае.

– Ясно, – остальные вопросы, которых у меня было огромное количество, я задавать не стал.

– Вот и хорошо... Но хватит про это. С этой девушкой... убитой... у тебя там, – он неопределенно мотнул головой, – она тоже погибла?

***

Где «там» – было понятно и без уточнений. Я не мог сказать, что помнил всё и про всех, и уж тем более ничего не знал про судьбу Ирки, которую в той, первой своей жизни даже не встретил – вернее, наверняка встретил, мазнул взглядом и пошел дальше. Но вроде бы никаких смертей этим летом в нашей общаге не случилось; меня, правда, в Москве уже не было – но вот Дёмыч все каникулы просидел на месте, на родину не ездил и вряд ли пропустил бы такое развлечение. Ему бы просто не позволили его пропустить – милиционеры обычно опрашивали всех по кругу, хотя бы формально. К тому же смерть Ирки тогда последовала бы почти сразу после смерти Аллы, а эти две девицы были подругами – и любой следователь при подобном раскладе сильно бы напрягся. Так что расследование могло захватить и учебный год, когда и я уже вернулся с родных краев. Но ничего подобного в моей памяти не сохранилось.

– Скорее всего, нет, – аккуратно ответил я. – Два убийства студентов подряд – милиция всю общагу на уши поставила бы.

– А кто ещё? – быстро спросил Валентин.

Чёрт, подумал я, мы с ним слишком редко и мало общались, и о многом я умолчал – в основном о том, что не имело отношения к надвигающемуся страшному будущему. Смерть Аллы как раз и относилась к числу тех событий, которые я опустил.