The Gathering Storm - Роберт Джордан

– И все же его намерения мне непонятны, – сказал Руарк, снова кивнув. – Он просит нас восстановить порядок. Значит ли это, что мы должны выполнять функции городской стражи мокроземцев? Это занятие – не для Айил. Мы ничего не захватываем, и потому не можем взять пятую часть.

При этом наши действия больше похожи на завоевание. Приказы Кар’а’Карна ясны, но, в то же время, сбивают с толку. Мне кажется, он обладает особым даром по этой части.

Бэйр улыбнулась, кивая.

– Быть может, он хочет, чтобы мы разобрались с этими беженцами.

– Но что нам с ними делать? – спросила Эмис, покачав головой. – Разве мы Шайдо, чтобы превращать мокроземцев в гай’шайн? – Тон Эмис ясно давал понять, что она думает о Шайдо и самой идее брать мокроземцев в качестве гай’шайн.

Авиенда кивнула, соглашаясь. Как сказал Руарк, Кар’а’Карн отправил их в Арад Доман, чтобы «восстановить порядок». Однако это был порядок в понимании мокроземца; Айил же устанавливали свой порядок. Невзирая на хаос непрекращающихся войн и сражений, каждый айилец знал свои обязанности и был готов действовать в соответствии с ними. Даже маленькие дети понимали, что значит честь и тох, и холд продолжил бы существовать даже в случае гибели всех вождей и Хранительниц Мудрости.

У мокроземцев все было не так. Они вели себя как дикие ящерицы, которые, внезапно выпав из корзины на раскаленные камни, разбегались в стороны, не заботясь о провианте. Как только их предводители бывали заняты или отвлекались, сразу воцарялись разбой и беспорядок. Сильные принимались притеснять слабых, и даже кузнецы не могли чувствовать себя в безопасности.

Что, по замыслу Ранда ал’Тора, Айил могли с этим поделать? Они не могли обучить джи’и’тох целый народ. Ранд ал’Тор приказал им избегать схваток с солдатами доманийцев. Однако эти солдаты – большей частью опустившиеся и превратившиеся в бандитов – сами были частью проблемы.

– Надеюсь, он объяснит больше, когда мы прибудем в его дом, – произнесла Мелэйн, покачав головой; ее рыжевато-золотистые волосы заблестели на солнце. Просторная блуза Хранительницы Мудрости уже не скрывала ее беременности. – Даже если он не сделает этого, нам лучше остаться в Арад Домане, нежели тратить время на обратный путь в страну древоубийц.

– Как пожелаете, – согласился Руарк. – В таком случае нам следует выдвигаться. Нам еще предстоит долгий бег.

Он отошел, чтобы поговорить с Бэилом. Авиенда собралась было унести ноги, но твердый взгляд Эмис заставил ее остановиться.

– Авиенда, – в голосе белокурой женщины звучала сталь, – сколько Хранительниц Мудрости отправилось на разведку каравана беженцев вместе с Руарком?

– Только я, – призналась Авиенда.

– О, так ты теперь Хранительница Мудрости? – поинтересовалась Бэйр.

– Нет, – быстро ответила Авиенда, румянец стыда окрасил ее щеки. – Я неверно выразилась.

– Тогда ты должна быть наказана, – сказала Бэйр. – Ты больше не Дева Копья, Авиенда. Разведка – не твое дело. Это задача других.

– Да, Хранительница Мудрости, – произнесла Авиенда, опустив глаза. Она не думала, что уход с Руарком навлечет на нее позор – она видела, как другие Хранительницы делают то же самое.

«Но я не Хранительница Мудрости, – напомнила она себе. – Я всего лишь ученица». Бэйр не сказала, что Хранительницы не могут ходить в разведку; она лишь сказала, что Авиенда не должна этого делать. Причина была в ней самой. И в чем-то, что она сделала – или, возможно, продолжала делать – и что сильно раздражало Хранительниц Мудрости.

Быть может, они думали, что она стала слишком мягкой за время, проведенное с Илэйн? Авиенда и сама беспокоилась, что это могло оказаться правдой. Во время пребывания в Кэймлине она с удивлением обнаружила, что ей нравятся шелка и купание в ваннах. Дошло до того, что она могла выдавить из себя лишь слабый протест, когда Илэйн приставала к ней с просьбами надеть какое-нибудь непрактичное и легкомысленное платье, украшенное вышивкой и кружевами. Хорошо, что кто-то в конце концов явился и забрал ее оттуда.

Эти кто-то стояли рядом, выжидающе глядя на нее, с лицами, столь же бесстрастными и твердыми, как красные камни пустыни. Авиенда вновь стиснула зубы. Она закончит обучение и обретет честь. Она сделает это.

Поступил сигнал выдвигаться, и группы мужчин и женщин, одетых в кадин’сор, побежали небольшими группами. Несмотря на громоздкие юбки, Хранительницы Мудрости двигались так же легко, как и воины. Эмис дотронулась до руки Авиенды.

– Мы побежим вместе, и по пути сможем обсудить твое наказание.

Авиенда выбрала такой темп, чтобы не отставать от Хранительницы более чем на один локоть. Любой айилец мог сколь угодно долго удерживать эту скорость. Ее группа, выдвинувшаяся из Кэймлина, встретилась с Руарком, двигавшимся из Бандар Эбана на встречу с Рандом ал’Тором в западной части страны. Кайриэнец Добрэйн Таборвин все еще налаживал порядок в столице, где он, по слухам, обнаружил члена правящего совета Арад Домана.

Вообще, группа Айил могла преодолеть остаток пути при помощи Перемешения. Но поскольку место встречи находилось довольно близко – всего в нескольких днях пути – и они выдвинулись достаточно рано, чтобы прибыть в положенное время, было решено не прибегать к услугам Единой Силы. Руарк планировал сам разведать местность неподалеку от поместья, которое использовалось Ранда ал’Тором в качестве его базы. После этого остальные отряды Гошиен и Таардад Айил должны были присоединиться к ним в лагере, в случае необходимости – с помощью Врат.

– Что ты думаешь о требовании Кар’а’Карна прибыть в Арад Доман, Авиенда? – спросила Эмис на бегу.

Авиенда собралась было нахмуриться, но сдержалась. А как же ее наказание?

– Это необычная просьба, – сказала Авиенда, – но у Ранда ал’Тора всегда много идей, странных даже для мокроземца. Думаю, это далеко не самое необычное поручение из всех, что он приготовил для нас.

– Тебе не кажется, что Руарку не по себе от этих поручений?

– Не думаю, что они могут смутить вождя клана, – промолвила Авиенда. – Подозреваю, что Руарк передал Хранительницам Мудрости те слова, что слышал от других. Ему не хотелось навлечь на них позор, назвав имена тех, кто говорил о своих страхах.

Эмис кивнула. С какой целью она задала эти вопросы? Наверняка она сама пришла к таким же выводам. Едва ли ей нужен был совет Авиенды.

Некоторое время они бежали в тишине, не вспоминая о наказании. Неужели Хранительницы Мудрости забыли о ее неизвестном прегрешении? Они не могли обесчестить ее таким образом. Авиенде нужно было время для того, чтобы обдумать свои поступки, иначе ее позор станет нестерпимым. Ведь она могла ошибиться снова, с куда худшими последствиями.