Космические демоны - Джилиан Рубинстайн

Почему они нас преследуют?

Эндрю напустил их из компьютера.

Как я туда попала?

Эндрю меня заставил.

Как?

Он попросил меня прийти к нему.

Зачем я пошла?

Я хотела помочь Бену.

И еще?

Я хотела напустить одного из них на Линду.

Ага!

А что такого в Линде?

Она избалованная. Она гадко обращается со мной. Я ее не люблю.

А за что?

У нее есть мама, которая о ней заботится, а у меня Нет.

Ну вот, кое-что проясняется", - подумала Элейн.

И начала с другого конца:

"Почему я так обошлась с Эндрю?

Потому что я была зла на него.

А почему?

Потому что он задается...

И еще?

Потому что у него такой хороший дом.

Почему у меня нет такого дома?

Потому что мой папа просто верзила, а моя мама...

О черт! Опять я прихожу к тому же самому! Мама, - подумала она в отчаянии. - это все ты виновата. Ты сбежала от меня, и я никогда этого не переживу! Я могу просидеть тут весь остаток жизни, все равно я ничего в жизни не добьюсь. Все против меня. Я могла бы уж и сдаться!"

Вдруг она услышала голос, похожий на эхо:

- Нет... нельзя сдаваться... игра должна быть доиграна до конца.

Голос звучал приглушенно, но она его узнала. "Это Эндрю! - подумала она с удивлением. - Он здесь, в игре. Я больше не одна".

Эта мысль очень ее поддержала. Она ощупала свое лицо.

- Нет, я не космический демон, - сказала она себе твердо. - Я - это я, Элейн Дженнифер Тейлор. Может, еще все обойдется.

Она начала потихоньку двигаться в том направлении, откуда доносился голос.

Вскоре они прямо налетели друг на друга. Он вытянул руку, в темноте что-то пушистое и легкое мазнуло его по руке. Он не видел, но мог себе представить, какое это "что-то" рыжее.

Элейн взвизгнула и замахала руками.

- Ой! - сказал Эндрю.

- Это ты, Эндрю?

- Это мой глаз, - сказал он. - Эй, я пришел тебя спасать.

- И чего ты пришел? - сказала Элейн сердито. Она не удержалась, это у нее вырвалось. - Может, еще мне придется тебя спасать.

Она тут же пожалела о сказанном.

"Не годится, - подумала она. - Я должна поладить с Эндрю. Если б только он не раздражал меня так ужасно!"

- Не сердись и не спорь, - сказал Эндрю. - Здесь это опасно.

- Ну так давай выберется отсюда, - сказала Элейн. - Что нужно? Перестрелять всех демонов? Дай мне пистолет.

- Все не так просто, - сказал Эндрю. - Демоны уже теперь не демоны. Они теперь - Марио, и я не знаю, поднимется ли у меня рука стрелять.

- Так что же нам делать?

Эндрю пожал плечами. Элейн не видела этого в темноте, но почувствовала, потому что держала его за руку. Она даже не поняла, как на это решилась. И отдернула руку.

- Все в порядке. - успокоил ее Эндрю. - Держись за руку. Может, тебе не будет так страшно.

- Мне не страшно! И я не буду держать тебя за руку.

Эндрю не хотел ее сердить. Она должна была сохранять спокойствие.

- Прости меня.

- Что?

- Я сказал: прости меня. Прости, что я загнал тебя в игру. Прости, что я злился на тебя. Прости за то, что я наговорил тебе.

Он был благодарен темноте - легче было все это говорить.

Элейн просто онемела.

- Почему ты это говоришь?

- Потому что, если мы будем по-прежнему беситься от злости, мы отсюда никогда не выберемся. Поэтому давай думать вместе.

Он нащупал в темноте ее руку и слегка пожал ее.

Элейн сказала то, что отягощало ее душу:

- И ты меня прости. Мне жаль, что я сказала про твоего папу.

- Но это правда. Они разошлись.

И сам удивился, как спокойно это произнес.

И поскольку он молчал, она продолжала:

- Мне жаль, что я тебе сказала. И мне жаль, что так у тебя получалось. Тебе, наверно, тяжело.

- Да ладно, - ответил Эндрю беззаботно, - такова жизнь. Со многими это случается. И что тут можно поделать?

- Тебе разве все равно? - удивилась она.

- Конечно, не все равно. Меня это просто бесит. Но я не позволю испортить себе жизнь. Вообще-то еще недавно я думал, что я из-за этого просто кончусь. Но я этого не допущу.

- Как же ты это сделаешь?

- Ну, для начала я не буду себя ни в чем обвинять. Это не моя вина, ко мне это не имеет отношения. Они сами так решили, пусть сами и разбираются.

- У меня вчера вышел с папой скандал, - поделилась Элейн. - Он не очень-то любит говорить про маму, но вчера много чего сказал. Оказывается, она меня никогда не любила. - И тоже подивилась своему спокойствию.

- Ну это она зря, - заявил Эндрю. - Матери должны заботиться о своих детях. Ты-то уж тут ни при чем. Не виновата. Это ее проблемы. И я ни в чем не виноват. И нечего нам разваливаться на части из-за, того, что наши родители не могут поладить друг с другом. Мы будем в порядке. Мы выживем.

- Если мы когда-нибудь выберемся отсюда. - напомнила Элейн.

- Никогда, - произнес некий голос с издевкой.

Элейн крепче сжала руку Эндрю.

- Боже, что это?

- Не обращай внимания, - успокоил ее Эндрю. - Это в программе игры. Она пытается заставить нас сдаться. Не хочет, чтобы мы играли дальше. Она знает, что мы победим. Знает, что проиграет.

- Вы уже проиграли, - сказал спокойный голос. - Вы уже никоим образом не можете победить.

- Это правда? - спросила Элейн: в тревоге.

- Нет, она врет, - сказал Эндрю с уверенностью в голосе, далекой от его истинных мыслей. - Не слушай!

- А если мы сдадимся, что с нами будет?

- Мы не будем сдаваться! - твердо заявил Эндрю. - Мы доиграем до конца.

- Если вы признаете свое поражение, то спокойно вернетесь к себе, заверил их голос программы.

- Хорошее известие, - обрадовалась Элейн. - Почему бы нам не признать, а, Эндрю?

- Ты не должна верить ни одному слову, - сказал он упрямо. - А потом, как же с Марио? Его-то ведь, наверное, не вернут?

- Мы сожалеем, - произнес голос холодно. - Нам нужна энергия. Он не может быть возвращен.

Эндрю поймал себя на том, что подумал: "А кто будет о нем жалеть? Спишут его, как еще одного парня, удравшего из дома".

Элейн думала почти так же:

- Мы могли бы легко выбраться из этой каши. Нам надо только признать свое поражение. Марио в конце-то концов такая крыса! Мы бы только оказали услугу его родным. Никто бы и не расстроился.

Но одна упорная крошечная мысль все пробивалась и пробивалась на поверхность сознания: "Джон расстроился бы". Она постаралась эту мысль подавить. Голос программы настаивал:

- Сдавайтесь!

Искушение становилось все более и более сильным.

"Если бы я не так устал... - размышлял Эндрю. - Если бы только не было так темно... если бы только... Право, у меня нет сил дальше бороться. И к тому же надо подумать об Элейн..."

Но глубоко внутри его существа что-то сопротивлялось и не позволяло сдаться.

- Сдавайся, - повторил голос.

- Заткнись! - крикнул ему Эндрю. - Пошли, Элейн.