Близнецы по разуму (СИ) - Кузнецова Светлана Владимировна

Выражение лица у него, должно быть, сейчас полностью соответствовало внутренним ощущениям — фанг проникся, уставился, склонив голову к плечу, а насладившись зрелищем, взял его за руку, шепнув:

— Нас нет. Совсем нет.

Почему Кир поверил — еще та загадка, но сомневаться или уточнять не стал: нет, значит, нет, тем более, спать вдруг захотелось совсем нестерпимо.

Глава 12

Как спустился, Кир так и не понял. Действительно ли прошел мимо пожилой дамы, закутанной в серый клетчатый плед? На самом ли деле та держала фонарик в виде керосиновой лампы? Он решил непременно рассказать о ней Желторотику — убедиться видел ли грозу младших классов воочию или привиделась — и тотчас забыл об этом. А в себя пришел, сидя на лавочке у подъезда.

Прохладный ветер обдувал лицо, путался в листве, шептал что-то на ухо. А фанг, к чьему плечу он привалился, казался горячим, как печка.

— Точно за алкашей примут, — предрек Кир.

— Несколько дней не спишь? — не поддержал шутку Ки-И-ас.

— Не хочу.

— Верю. Мозгом не хочешь, а тело вырубает.

— Ну…

— К-саша не оценит, если утром обнаружит тебя у подъезда, — сказал Ки-И-ас. — И да, я оставил бы тебя здесь на три часа, требующихся для отдыха, но рассветет уже через два.

Кир прикинул, поморщился, огляделся, стремясь скинуть с головы ватный кокон, которого не было, но ощущался.

— Вроде, не пил.

— И не скоро захочешь, — пообещал фанг.

— Может, ты еще и объяснишь, что со мной?

Ки-И-ас прошептал нечто непонятное.

— А конкретнее? В людском диапазоне слышимости.

— Три в пять.

— Все равно не понял. Ты о чем?

— Три часа отдыха в пять суток — твоя обязательная норма. Наши дети так живут. Можешь спать чаще. Если потратишь слишком много сил, усталость накроет раньше.

— Но я же не… — начал Кир. Потом до него дошел смысл сказанного, и по спине пробежал холодок. Даже сонная хмарь отступила. — Люди не становятся фангами!

— Никогда, — подтвердил Ки-И-ас. — Как и мы не становимся вами. Мы же не в сказке живем, в конце-то концов. Однако существуют нюансы.

— Объясни!

— Мутации никто не отменял. Или ты плохо меня слушал? — Ки-И-ас поднялся, ухватил Кира под локоть и помог встать.

— Я, по ходу, в последнее время только тебя и слушаю, — проворчал тот.

Прошелестели шины. К подъезду подрулило такси: ярко-оранжевое, того ярчайшего цыплячьего цвета, какой можно встретить ясным днем, но никак не ночью в местечке с тусклым холодным освещением.

«Восприятие у меня барахлит, что ли? — подумал Кир. — Впрочем, неудивительно».

— Вот и хорошо, слушай и дальше, — сказал Ки-И-ас; посадив его на заднее сидение, устроился рядом, назвал водителю адрес. — Авось, проживешь дольше.

— Э-эй, брятья! Я понимаю, посидели-выпили, — воскликнул водитель с характерным акцентом. — Ви только смотрите, поаккуратнее. Я коврики новые постелил…

Ки-И-ас показал идентификационную карту, и водитель тотчас заткнулся, а между ним и задним сидением начало подниматься непробиваемое стекло.

«Меры предосторожности. Никто не любит фангов. А я теперь не алкаш, а донор… в глазах этого мужика. Обидно», — подумал Кир и заснул.

Снова пришел в себя он уже возле двери в свою квартиру. Причем, открытой нараспашку. Из глубины темного коридора пристально взирал кот. Ки-И-ас поддерживал за плечо.

— Ах да… Тебя же впустить надо, — пробормотал Кир.

— Нет уж! — резко осадил его Ки-И-ас. — До дивана сам дойдешь, авось, не развалишься.

Остатками разума Кир понимал, что фанг прав, но идиотскую, чуть ли не подростковую обиду отогнать не смог.

— Лучше так, чем ты меня завтра пристрелишь, — уже более сдержанным тоном проговорил Ки-И-ас и, придвинувшись к самому уху прошептал: — Когда пойдешь на встречу со своим «спамом», надень броню. Так всем будет спокойнее.

В следующую секунду Кир влетел в собственную квартиру, чуть не споткнувшись и не пропахав носом пол. Входная дверь за спиной захлопнулась с громким хлопком.

Он действительно проснулся через три часа отдохнувшим и бодрым. А еще злым, как черт. Потянулся к телефону, увидел сообщение с адресом, выругался и пошел в коридор доставать спортивную сумку с броней. Все-таки правильно, что не отнес на работу, а ведь после смерти Димана почти решился. Подумал, хватит с него игр в героя, да и звать на «ночные подработки» больше некому. А вот как обернулось.

Стоило облачиться, тишину потревожила противная трель. Еще одно сообщение состояло всего из двух слов:

«Дождись.

Ки».

Видно, вариант имени, сокращенный Желторотиком, все же пришелся фангу по вкусу. Как там: недоумение, гнев, принятие? А может, просто торопился.

— Значит-таки, телефон у тебя есть, и ты даже умеешь им пользоваться, — проворчал Кир, краем глаза отметив светлое небо за окном: человечье время.

«Человечье, — Кир вздохнул, — вот же словечко прилипло — жуть жуткая».

По определившемуся в сообщении номеру он все же позвонил, и был немало разочарован, услышав женский голос. Судя по энтузиазму, с которым девица начала рассказывать о «рыцаре на черном мотоцикле, спасшем ее от опоздания в офис всего за одно отправленное сообщение», делать ей было ну совсем нечего.

Впрочем, не ей одной.

Нет и не может быть ничего глупее оперативника в полном боекомплекте на кухне с чашечкой кофе в руке. Даже омоновец выглядел бы не столь курьезно. А еще лучше — полицейский фангского отдела полиции в броне с чашкой кофе в одной руке и с наколотым на вилку куском колбасы в другой. В этом уже имеется нечто забавное, с чего стоило бы начать день.

«Почему бы и не да?» — Кир решил не откладывать на потом собственные сборы. Зудело внутри что-то нехорошее, а своему внутреннему чутью не доверяют только те, кто готовится стать хладным трупом. Уж кто-кто, а Кир в том убедился порядком давно.

Броня. Чайник. Кофе. Сковорода. А кто станет смеяться, ему же хуже. Да и не было никого в квартире кроме сладко сопящего в столь ранний час кота. А коты точно не ржут аки кони и, если умеют улыбаться, то незаметно.

Пульт от телевизора, самочинно прыгнул в ладонь. Голову очень хотелось чем-нибудь загрузить. Прежде всего, чтобы не думать.

— Демоны! Они всегда приходят с обещаниями долголетия, здоровья и молодости! Все. Все! Кто имеет дело с фангами, служат сатане! Только искренними молитвами и пожертвованиями в наш храм…

— Реквизиты на экране! — вставил ведущий.

— Можно искупить…

Кир вырубил звук, всмотрелся в потрясающего седой бородой «эксперта» — не ночного шоу, какой-то утренней передачи — и поморщился. Разумеется, телевизионные программы рассчитаны на качественно разную аудиторию, но пора с этим что-то делать. Иначе очень скоро всякого рода дельцы, желающие хайпануть на неминуемых проблемах непонимания двух разумных рас, расколют общество напополам.

«Меньше телевизор смотреть надо и не искать заговоры, а обратить все свое внимание на гуляющего по городу маньяка», — собственные мысли, озвученные голосом любимого начальства — это уже нечто новенькое, попахивающее душевным нездоровьем, но сейчас было не до них. Кир внимательнее пригляделся к говорившему. Сейчас, когда поп безмолвно раскрывал рот, получалось внимательнее присмотреться к заявленному образу.

Серый пиджак и брюки, круглые очки, коротко остриженные волосы и борода-лопата. Седая борода на молодом лице без морщин! Может, конечно, гримеры перестарались, но подозревал Кир, что не просто так пустили на телевидение этого проповедника-вымогателя: денег у него оказалось немало. А где «немало», там и покупка сангри: либо у кого-нибудь из фангов напрямую (многие промышляли, благо не запрещено), либо через прикормленного главврача, либо у стайров, а это уже преступление.

— Надо проверить, — проворчал Кир, набирая сообщение.

В полиции такими вот дельцами занимались. Правда, не в их фангском, а в информационном отделе. Ребята там сидели надежные. Кир временами подкидывал им имена тех, на кого срабатывало профессиональное чутье, но проверять их самому не находилось ни времени, ни желания. Как этого типа: манагера от религии, рисовавшего себя для недалекой аудитории эдаким не то интеллигентом, не то почти православным священником. Золотая печатка на пальце и явно дорогие часы так и мелькали, когда в экстазе риторики он размахивал руками, наверняка поминая через фразу культурные коды, память предков и прочую чушь.