Черняховский - Акрам Шарипов

Николай Федорович тепло встретил его.

— Скорей в строй, Иван Данилович. Время сейчас наитяжелейшее. Немец в Демянске. Дивизия с трудом вышла из окружения, в ней осталось всего пятьсот человек.

Черняховский тяжело вздохнул.

— Когда она приняла первый бой, в ней было девять тысяч триста человек и около двухсот пятидесяти танков…

Вскоре дивизию Черняховского посетили командующий Северо-Западным фронтом генерал-лейтенант Павел Алексеевич Курочкин и начальник оперативного управления генерал-майор Петр Иванович Иголкин. Вместе с ними приехал корреспондент фронтовой газеты батальонный комиссар Б.А. Бялик. Инспектирующие генералы вскоре уехали в штаб армии. «На КП мы пришли в самый трудный момент, когда гитлеровцы поднялись в атаку, — писал во фронтовой газете Бялик. — Но Черняховский спокойно поглядывал в стереотрубу, без суеты отдавал распоряжения. А было от чего потерять спокойствие. На левом фланге немецкие танки и пехота уже начали теснить черняховцов. Вот-вот гитлеровцы ворвутся на позиции. Надо кого-то послать на левый фланг, выправить положение. Заместители комдива были в частях. Он позвал начальника политотдела, батальонного комиссара Третьякова и сказал ему: „Иван Нестерович, сейчас решается все. Резервов нет. Возглавьте штабные подразделения, контратакуйте на левом фланге“. Я хотел пойти вместе с батальонным комиссаром на левый фланг, но Черняховский остановил меня: „Главные события развернутся не на левом фланге, а здесь“. И верно — гитлеровцы, контратакованные на левом фланге, перенесли удар в центр. На КНП комдива было жарко, как на передовой. Гитлеровские автоматчики дважды врывались туда. Полковник Черняховский и в эти напряженные моменты не терял самообладания, руководил контратаками.

По приказу Ставки 28-я дивизия 21 сентября 1941 года была выведена в тыл для переформирования, она пополнялась вооружением и людьми. А своих прославленных танкистов, составлявших ядро дивизии, Черняховский, хотя и жаль ему было расставаться с боевыми друзьями, направил на укомплектование танковых соединений. Он отлично знал, как нужны там кадры опытных танкистов.

У командира бывшей танковой дивизии появились новые заботы. Нужно было пересадить подразделения с автомобильного транспорта на конную тягу.

На полигонах и стрельбищах дивизии днем и ночью шла усиленная боевая подготовка. Иван Данилович старался, чтобы ни один день, ни один час не пропали даром.

Не достигнув желаемого успеха под Новгородом, враг сосредоточил свои усилия в направлении на Старую Руссу и стал угрожать городу Валдаю (эти действия немцев были частью их наступления на Ленинград). Дивизию Черняховского после доукомплектования перебросили на защиту Валдая и Валдайских высот. В первых числах ноября она заняла оборонительные позиции на угрожаемом направлении.

9 ноября начальник штаба дивизии майор Хантемиров доложил Черняховскому:

— Из штаба армии сообщили, что на нашем участке ожидаются активные действия противника. Приказано ускорить оборонительные работы. Противник ведет бои за Тихвин. Ленинград отрезан. Боюсь, что его судьба решена…

— Товарищ майор, не сгущайте краски.

— Считаю своим долгом докладывать обстановку объективно.

— На весь мир трубило фашистское радио о том, что судьба Москвы решена и седьмого ноября на Красной площади Гитлер будет принимать парад своих войск. А чей парад там состоялся? Наш. История еще не знала парада такого масштаба под гром вражеской канонады. У Мавзолея Ленина наши бойцы давали клятву победить врага и прямо с парада вступали в бой. Гитлер застрял под Москвой. А что Ленинград отрезан — плохо, конечно. Но делать выводы еще рано.

— Товарищ полковник, нам нужны танки и самолеты. Пока фронт их получит…

— Да, техника необходима. Но не только в ней наша сила. Вы знаете, — вспомнил Черняховский, — в штабе армии я встретился со связным одного из наших партизанских отрядов. Он рассказал, что, когда они в тылу врага услышали по радио речь Сталина, говорившего с трибуны Мавзолея, у людей слезы на глазах выступили от волнения и от радости, что Москва стоит прочно. И все поклялись биться с врагом до последнего! Вот так-то, товарищ майор. Доложите, как подготовлена противотанковая оборона.

— Мы побывали с командующим артиллерией на танкоопасных направлениях, — ответил Хантемиров. — Решили все оставить так, как предусмотрено в плане обороны. — Он развернул топографическую карту на столе комдива.

— На карте у вас разрисовано все хорошо. Назначены ли ответственные за секторы обстрелов на стыке с соседом?

— Ответственными назначены командиры стрелковых рот и батальонов. Они поставили задачу артиллеристам.

— Поставить задачу — это еще не все. Важно, чтобы не было обезлички, чтобы каждый отвечал за свой сектор и не надеялся на соседа. Из вашей карты видно, что противотанковым орудиям неправильно определены секторы обстрела. Все они почему-то нацелены противнику в лоб. А надо расставить их так, чтобы они били немецкие танки с флангов. Начальника оперативного отделения с представителем штаба артиллерии направить в полки. Пусть разберутся на месте, внесут коррективы.

Для принятия окончательного решения срочно потребовались дополнительные разведданные о противнике. Полковник Черняховский вызвал к себе одного из лучших разведчиков — Владимира Чижика.

— Товарищ сержант, — сказал он Чижику, — дивизии приказано удержать очень важный в стратегическом отношении город Валдай и Валдайские высоты. Гитлеровцы не собираются оставаться на зиму в низинах между озерами Селигер и Белье, непременно постараются выбить нас. Кстати, при наличии успеха, гитлеровцы будут развивать наступление на Ленинград с юга. А ленинградцам и так нелегко. Мы должны выстоять. Для этого нам очень важно иметь разведданные. Исходные позиции противник оборудовал инженерными сооружениями с применением заграждений. Пытаются убедить нас, что не собираются наступать. Но это не так. Мы многого не знаем о противнике, с которым нам предстоит иметь дело. Полковые разведчики пытались проникнуть в стан врага, но либо погибали, либо возвращались ни с чем. Те, кто вернулся, утверждают в один голос, что оборона немцев очень плотная. Не то что человек, даже мышь не проскочит. На вас, сержант, я возлагаю особую надежду. Вы не раз с честью выходили из самых трудных положений. Однако сейчас задание крайне сложное. Необходимо разведать построение обороны и группировку противника в районе села Ореховка. Подробный инструктаж получите у капитана Котова. Напарника возьмите по своему усмотрению. Что вы на это скажете?