Подцеплен по-крупному - Михаил Март

Очень опытный сыскарь Степан, напротив, умел просчитывать ситуацию. Он считал, если Антон, закоренелый преступник, договорится с братом, Кате их не одолеть. Имея двойника, Денис обойдет ее на всех поворотах. Лару он будто загипнотизировал. Бывший мент Ванька Веткин работает на Дениса, тот держит его за глотку. Его можно обвинить в убийстве сестры. Уж Денис об этом позаботился, не зря постоянно носит диктофон в кармане. Был и третий. Лара вскользь упоминала о «голубом» мальчике. О нем Катя знала немного. В любом случае надо готовиться к войне. К битве не на жизнь, а на смерть.

4

Это был тот человек, которого он искал. Со старым завязал, в тюрьме не сидел, отлично знал криминальный мир города, лишнего не болтал, да и вообще считался хорошим парнем. Работал сварщиком на заводе. С ним Степан и решил пообщаться. Но как? Степан – мент, подполковник, имеет право на ношение формы, у него сохранилось и действующее удостоверение. То, что он уволен из органов, нигде не говорилось.

Зубровец подошел к нему поздним вечером, когда возвращалась с работы вторая смена.

– Привет, Рома. Хотелось бы поболтать.

– Понял. Уже больше десяти минут сидишь у меня на хвосте, – сказал сварщик.

– Слов нет, профессионально улавливаешь хвост.

– Оттого и не попадался.

– Мой низкий поклон. Ты сам из малины ушел, никто тебя не преследовал, но бывших в криминале не бывает. Как ты решился покончить с этим? – спросил Степан.

– Дедок один меня на кармане взял. Ручища крепкая, точно в тиски зажал. Тыр-пыр, и наши не пляшут. В ментовку сдавать не стал, домой к себе привел. Осушили банку, макаронами по-флотски угостил. «Иди-ка ты к нам на завод, парень. Нам хорошие ребята нужны!» Я-то хороший? Классный вор – это да. Всю ночь думал и подался на завод. А ты что от меня, майор, хочешь?

– Подполковник.

– О, как я расту, меня уже подполковники пасут. Только теперь вам меня не испачкать, от грязных дел отмылся. Не трать время.

– А ты меня не интересуешь, я другого на твое место мечу. Почему бы и ему человеком не стать? Я говорю об Антоне Кортневе.

– Знаю такого, виделись. Месяц как освободился. Только Антошка не профи. Криминал такими не интересуется. Дурак – это его главная черта. Да еще невезучий. Он любое дело завалит. Около года назад у него брат погиб. Близнец. Вот тот гадом был настоящим. Из-за него Антон и сидел. Теперь у него мать больная на руках. Денис ездил в Москву, Антон тоже собирается. На операцию деньги нужны. У нас по нынешним временам бесплатно никто не работает. Сейчас санитаром устроился в больницу, где мать лежит. Сидит на вахте в приемном покое с шести вечера до шести утра. За такую работу и на укол не заныкаешь. Майор его пристроил. Есть у нас такой, Стасик Житинский. Молодой еще, но к людям относится с пониманием.

Степан погасил мелькнувшую было улыбку.

Они дошли до автобусной остановки и остановились.

– Ты что крутишь, подполковник? Говори прямо.

– Антона хотят впутать в грязное дело, и он на него пойдет из-за того, что ему нужны деньги. Парня подставят, и это идеальная подстава. Полжизни в зоне отсидел, туда и вернется.

– Я могу помочь?

– Можешь, Рома. А пока помалкивай. Антону знать ни о чем не надо.

После этого разговора Степан поговорил еще с некоторыми людьми. Он внимательно следил за Антоном, но ничего особенного не замечал. Парень вел затворнический образ жизни. После дежурства возвращался домой и редко выходил на улицу.

У Антона была феноменальная память. Он здоровался с людьми, называя их по имени-отчеству, а они его не помнили. Он знал город, как свои пять пальцев, хоть не бывал там уже много лет.

На днях к Степану пришел майор Житинский. Вид у него был озабоченный.

– Я могу тебе чем-то помочь, Стасик? – спросил Зубровец.

– Тут такое дело, Степан Николаевич… Речь идет о той больнице, где работает Антон Кортнев. Другие каналы мы уже проверили. У нас пятый труп умерших от передозировки морфия. Доступ к наркотику имеют двое – главврач больницы, человек проверенный, в его порядочности мы не сомневаемся, и Айзикович Марк Львович. Под его началом хранилище медпрепаратов. Вот он может сбагривать морфий.

– Там что, нет учета?

– Больница получает большие партии, так как кроме хирургии там и онкологическое отделение. Целый корпус. Мы выяснили, что морфию есть замена – сильное снотворное. Человек вырубается, и точка. Может и не проснуться. Зелье это сочинил брат Антона Денис. Он работал в этой клинике вместе с Айзиковичем. Я думаю, Денис не погиб, а почуял запах жареного и смылся. Айзиковича мы пока не трогали. Доказательной базы не хватало. Подключили ФСБ, и один из фокусов Марика раскрылся. В ампуле вместо морфия обнаружили обычную глюкозу. Больным он колет глюкозу, а потом дает таблетки Дениса Кортнева. Люди попросту вырубаются, а морфий идет на рынок. Нам в первую очередь надо узнать, кто ему поставляет ампулы с начинкой глюкозы вместо морфия. Речь идет о серьезном производстве. Это цех или артель. Кустарь-одиночка с таким объемом не справится.

Степан соображал недолго.

– Не перебивай и слушай, Стас. Я закажу у Марика партию морфия. В городе меня никто не знает. Дашь мне десяток оперов с бандитским прикидом. Нам важно напугать этого типа. Когда привезут очередную партию морфия, нужно его ценой убить, тысяч сто долларов предложить. Он клюнет, тогда возьмем его с поличным.

– Вам-то зачем такая морока, Степан Николаевич?

– Мне надо Антона в Москву вытянуть, там работает чудо-профессор, куда же ему еще ехать. Он в первую очередь думает о матери. Ему позарез нужны деньги, пусть думает, что он их нашел.

– Зря вы так. Антон – хороший парень. И матери он нужен. Это Денису на все плевать, он душу дьяволу за полтинник продаст. Внешнее сходство – единственное, что объединяет братьев. На самом деле между ними огромная пропасть.

– Ничего с Антоном не случится, это я беру под свою ответственность.

– Что ж… У вас голова, вы и кумекайте. Я так, на подхвате.

– Ты трус, майор?

– Не хочу участвовать в таких делах, вы собираетесь закон наизнанку вывернуть.

– Поживем – увидим, – сказал Степан.

Встреча была устроена подобающим образом. Марк, как человек осторожный, без оглядки не жил и, когда увидел в собственном дворе человек восемь крепких мужиков и машины с подозрительными номерами из чужих регионов, решил развернуться и уйти. Но уйти не удалось. За его спиной возникли два молодца с боксерскими физиономиями. Один из них сказал:

– Вам надо пройти в машину. Черный «лексус». Сядете на заднее сиденье, с вами поговорят.

Парень говорил вежливо, но это не успокаивало.

В машине уже сидел человек, довольно крупный, если судить по силуэту. Лица тоже не разглядишь. Уличный фонарь слабо светил ему в затылок, и задержанный без причины профессор видел лишь контур головы.

– Ты получил сегодня большую партию морфия, Марик, – сказал он. – Я плачу сто тысяч за весь товар. Местная шелупонь столько не даст. Операцию провернешь за двое суток.

– Шесть полных коробок. Чем я их заменю?

Айзикович не мог предположить, что ему строят ловушку. О поставках знали единицы. Этот, похоже, не из местных, здешней шелупони, как он выражался, не боится. Правда, Марик и сам их не боялся. Трусливые фраерочки. Непросто найти надежного покупателя. Этот подошел бы, но как можно доверять чужаку?

– Заполнишь теми, что с глюкозой. Как всегда, – сказал незнакомец.

И это он знает. Опасный тип.

– Ее еще надо достать, – тихо сказал Марк.

– Твои проблемы. Секундомер включен. Либо товар, либо кладбище. У меня на твое место полно кандидатов. Чистых, не связанных с местной шпаной. Будешь работать на меня, я тебя избавлю от придурков. Дашь мне имя главного, я сделаю из него шашлык, остальные не полезут.

– Как состоится передача товара? – спросил Айзикович.

– Погрузишь его в санитарный «уазик», вывезешь в любое время в любое место и дашь мне знать. Я привезу бабки. Товар мой, бабло твое, и разбежались. Вышли заявку Минздраву. Тебе ее подпишут, это я устрою. Получать товар будешь каждый месяц. Забираю весь объем, так что о глюкозе подумай, теперь тебе понадобится вдвое больше. На этом пока все, Марик. У тебя двое суток. Мои люди будут держать с тобой связь. Проваливай.

Айзикович вышел из машины. «Лексус» тронулся с места, за ним еще пять машин. Сила!

Марк Львович не спал всю ночь, ломал голову, но ничего оригинального придумать так и не смог. Придется идти на поводу у нового покупателя. Жена профессора уже два года как жила в Италии, Марику было сказано коротко и ясно: «Без денег не приезжай!» Вот он и трудился в поте лица.

Степана не интересовал Марик Айзикович, он наблюдал за сторожем больницы – Антоном Кортневым. Этот неприметный парень не только умел слушать, он умел наблюдать. Ворота больницы тоже находились в его ведении. Он точно знал, сколько машин въехало и сколько выехало, по накладным – что привезли и что увезли. Чтобы понять надписи на коробках, не поленился и купил справочник фармацевта. Правда, он никому об этом не рассказывал. Скорее всего, не хотел выглядеть идиотом – зачем сторожу латынь… До и после дежурства он всегда заходил к матери в палату и приносил какой-нибудь гостинец. Мать расцветала, завидев сына. Похоже, его приход действовал лучше лекарства. В пустяковой болтовне больных он как-то услышал о подмене наркотиков. Больному после укола стало хуже. Мать тогда шепнула: «Забыли дать таблетку Дениса» – и рассказала, как Денис перед гибелью ночами просиживал с Мариком Айзиковичем у них на кухне. Они придумывали состав какого-то лекарства, которое могло заменить дорогостоящий морфий. Но она в их дела не лезла. Антон стал наблюдать за Айзиковичем и все понял. Морфий в накладных не значился. «Состав 2N», вот как он назывался. Это парень в Интернете откопал. И точно. В один из дней Айзикович сам привез медикаменты. Случай редкий. Из «уазика» выгрузили не все, оставалось шесть коробок, когда Марик захлопнул дверцы. На коробках был индекс «Состав 2N». В тот же вечер Антон подговорил своего дружка Жору, у которого был мотоцикл, проследить за машиной. Марик в этот день приехал на работу на общественном транспорте. По своему должностному положению он имел право воспользоваться машиной клиники. Все произошло именно так, как предположил Антон. Уехал он на служебном «уазике» через задние ворота.