Алый легион - Трой Деннинг

Краем глаза Джасила увидела рядом яркую вспышку. Страшный жар опалил лицо. Аристократка поспешно отвернулась. Она не понимала, что задумал Каилум.

— Если хочешь жить, — закричал гном, — иди сюда! — И ты тоже, К'крик. Схватив Джасилу за руку, Каилум потащил ее к краю. Там, ни на что не опираясь, висел шипящий, потрескивающий шар алого огня. А в его центре — небольшое, в человеческий рост, отверстие из которого пробивался ослепительный белый свет.

— Вперед!!! — заорал Каилум.

Он с силой толкнул Джасилу в спину, и прежде чем что-либо сообразить, аристократка полетел внутрь.

8. ЦИТАДЕЛЬ

С громким хлопком перед наступающими гладиаторами возникла алая светящаяся точка. В единый миг она выросла от размеров песчанки до слепящего шара размером в кулак.

— Ложись! — закричал Рикус.

Оставив на время мысли о погоне за удирающими урикитами, мул зарылся носом в песок. Рядом с ним растянулась Ниива. Вокруг с проклятиями падали на землю гладиаторы. С ужасающим ревом красный шарик превратился в огромную светящуюся сферу, затмившую собой само солнце. По ее пятнистой поверхности струились реки оранжевого огня. В нижней части сферы возникла черная щель. Сейчас сфера раскроется и зальет воинов Тира смертоносным огнем. Но на сей раз Рикус ошибся в своих ожиданиях.

Щель медленно расширилась, открыв ослепительное нутро сферы. Оттуда, мелькнув черной тенью на белом фоне, вывалилась женщина. От ее накидки валил дым. Обгорелые волосы торчали во все стороны.

— Джасила?! — поразился мул, поднимаясь на ноги.

В тот же миг из огненного шара на землю выскочил К'крик. За ним по пятам последовал Каилум. Сфера съежилась и начала быстро уменьшаться в размерах. К тому времени, как Рикус подбежал к своим невесть откуда появившимся соратникам, она окончательно исчезла.

От страшного жара крепкий панцирь К'крика почернел, а каждый открытый дюйм кожи Джасилы покрылся белыми волдырями ожогов. Только гном не пострадал.

Увидев Рикуса, Джасила открыла рот, пытаясь что-то сказать. Но не смогла. Схватившись за рукоять Кары Ркарда, Рикус приложил ухо к ее губам. Но даже так он едва ее слышал.

— Почему ты не предупредил нас о тени? — прошептала Джасила.

Мул огляделся. Преследуя урикитов, он и его гладиаторы только что прошли сквозь проход в мерцающей пелене, перегородившей ущелье. Он еще не успел понять, куда попал. Теперь до него дошло: именно тут находились позиции Джасилы и ее добровольцев. Но вместо поля битвы — только голые камни. Ни одного мертвого тела. Ничего, что говорило бы о прошедшем сражении.

— Какая тень? — спросил Рикус. — Где твои воины?

Видя, что Джасила не может ответить, ей на помощь пришел Каилум.

— Их всех погубил Умбра, — печально сказал гном. — Я пытался ее предупредить, но…

Рикус подозвал к себе двух гладиаторов.

— Отнесите ее в оазис, — приказал он. — Ей надо отдохнуть. — Мул посмотрел на К'крика и Каилума. — Вы двое, идите с нею. Передохните тоже. — Охота еще не кончена, — скрестил свои усики К'крик.

— Что ты собираешься делать? — нахмурился гном.

— Отомстить за погибших. — Мул, жестом послал своих воинов в погоню за урикитами. — Закончить охоту.

— Ты разве не слышал, что я сказал?! — воскликнул Каилум. — Урикитов преследовать нельзя. С ними Умбра!

— И он ранен, — кивнул мул. — Если я хочу его убить, то лучше сделать это сегодня, сейчас…

— Но он же прорвал солнечный занавес! — не сдавался Каилум, и видя, что мул не обращает внимания на его предостережения, добавил: — Если твои воины погибнут, в их смерти будешь повинен только ты.

— Не трать зря слова, — остановила его Ниива. — Иди в оазис. Посмотри, как там дела у темпларов и гномов.

Каилум в отчаянии перевел взгляд с Рикуса на Нииву.

— Если и ты участвуешь в этом безумии, — вздохнул он, — я иду с вами!

Неподалеку от ущелья, ожидая подхода своего наголову разбитого легиона, около древней крепости стоял Маетан из Урика. Строители вытесали эту крепость из огромной гранитной скалы, придав ей форму агроси, выступающей из известнякового склона одного из холмов. Ее основание украшали четыре каменных колеса, окруженных концентрическими кругами из переплетенных каменных цветов — каждое размером с двух великанышей. Над этими вырезанными в камне колесами располагалась квадратная платформа, поддерживающая массивное сооружение — множество высоких колонн и длинные балконов, а между ними — черные провалы дверей. Тут и там стояли мастерки сделанные статуи мужчин и женщин с самым причудливым оружием в руках — например, боевыми топорами с четырьмя лезвиями сразу, или косой, имеющей два острия.

На самом верху древней цитадели располагался еще один, нависающий над входом, балкон. На нем стояла громадная статуя мужчины с густой копной волос на голове и закрученной колечками бородой. В отличие от статуй внизу, он был безоружен, а за спиной у него чернела пара громадных кожаных крыльев.

— Неужели эта крепость настолько интересна? — с легкой иронией спросил Умбра, подплывая к своему господину.

Маетан отвел взор от цитадели. Позади Умбры из-за изгиба ущелья к крепости спешили остатки легиона урикитов.

— Ты проиграл, — завил Маетан, в упор глядя на Умбру.

Он ничего не сказал о все еще испускающем черный дым обрубке руки Умбры. Маетан наблюдал за битвой глазами своего слуги, и потому прекрасно знал, где и как тот лишился кисти.

— А чего ты ожидал? — проворчал Умбра. — Твои люди — трусы.

— Особенно когда их ведет дурак, — парировал Маетан.

— Ты называешь дураком и тирянского мула, — заметил Умбра, — но его вины предпочитают умереть, но не отступить.

Маетан едва удержался от язвительного ответа — времени на споры уже не оставалось. Тиряне преследовали врага буквально по пятам. Пройдет всего несколько минут, и гладиаторы будут здесь.

— Может, мои солдаты проявят храбрость, оказавшись внутри крепости? — Маетан показал на древнюю цитадель.

— Они попадут в ловушку, — скривившись, ответил Умбра. — В самом лучшем случае они протянут дней семь, не больше. Потом смерть ни еды, ни воды.

— Семи дней мне хватит, — кивнул Маетан. — Чтобы добраться до фамильного поместья, мне потребуется всего десять.

— И что ты будешь там делать? — спросил Умбра. — Объяснишь, как запятнал свою драгоценную честь?

— Вовсе нет, — покачал головой Маетан. — Наша честь останется безупречной. — Наклонившись, он поднял с земли заранее приготовленную заплечную сумку. Сунув руку внутрь, он потрогал переплет Книги Королей Кемалока. — Оставайся с этими трусами, пока они не умрут, — приказал он. — Может, твое присутствие убедит гномов, что книга внутри крепости.

Маетан глубоко вздохнул и призвал к себе Путь. Указав пальцем на вершину далекой скалы, он представил себе, что она находится совсем рядом.

Поток энергии вырвался из центра его существа. Выплеснувшись наружу, он, подчиняясь железной воле Маетана, претворил на время его желание в реальность. Открыв глаза, адепт увидел вместо оранжевого известняка растущие среди камней жесткие пучки серебристого падуба. Именно так выглядела вершина скалы.

С того места, где находился Умбра, это выглядело, как если бы адепт разделился пополам. Половина все так же стояла у подножия древней крепости, вторая половина — невообразимо далеко, едва различимая на фоне неба.

— Да, вот еще что, — сказал Маетан. — Убей мула.

— С превеликим удовольствием, — ответил Умбра, поднимая истекающий дымом обрубок.

— За мной, — позвал Умбра, обращаясь к бегущим урикитам. — В крепость! Там вы будете в безопасности!

Ложь сработала: почти потерявшие надежду на спасение солдаты устремились к цитадели. Зоркие глаза Умбры разглядели узкую лестницу в тени между колесами — туда-то он и повел остатки разгромленного легиона.

Урикиты во главе с Умброй вышли на террасу первого уровня. Прямо перед ними посреди террасы стояла статуя женщины, с ног до головы закованной в броню. В руках она держала усеянную шипами палицу. У ее ног лежал раздробленный, высушенный солнцем череп. Вокруг — размозженные кости еще десятка скелетов.

Умбра бесшумно проскользнул над костями. Он направлялся к полуоткрытой двери на другом конце балкона. Черный гигант успел заметить ярко освещенную комнату в конце коридора, и тут прямо на него поплыла серая, невесомая тень.

— Призрак! — прошипел Умбра.

Не задумываясь, великан отступил. Но не потому, что боялся. Существа тьмы могли не опасаться призраков, ведь неумершие духи сами являли собой всего лишь тень живых. Даже если бы призрак и заметил Умбру, он бы воспринял его примерно так же, как люди — дух оазиса: нечто едва ощутимое, но с чем лучше не связываться. К сожалению, с урикитами дело обстояло иначе. Призрак наверняка почувствует пульсирующую в их телах жизнь и попытается прогнать солдат прочь.