Б. Вавилонская - Михаил Веллер

Американские джинсы, сигареты и жвачка были теми данайскими дарами, которые взорвали в конце концов изнутри осажденную крепость, развесившую уши и растопырившую карманы.

Четвертый период (1968-1986) – это когда наверху спохватились крутить гайки обратно, ан поздно. Вражеские радиостанции глушили – а их все равно слушали. А раз глушат – так еще больше верили американской пропаганде! Рок запрещали – так вся молодежь ломилась на подпольные концерты. Джинсы не ввозили – так наладили втихаря выпуск самодельных. А запрещенные западные книги просто перепечатывали от руки.

И над всем родным издевались! Политбюро им старенькое, польты плохо пошиты, коммунальные квартиры тесны, а сокровищницу советского искусства – Лениниану – опошлили до анекдотов. Уже им только подавай «саундтреки» из «Крестного отца» и «Лав стори».

Музыканты и балеруны стали всеми правдами и неправдами сбегать в Америку. Дочь самого Сталина сбежала следом! Опора государства – КГБ в лице своих генералов – и те стали драпать!

Вот и язык тоже. «Ракета», «мотор», «ковбой», «джинсы», «степ», «комбайн», «трамвай», «автобус», «троллейбус», «танк», «трактор», «трал», «мотоцикл», «нипель», «нокаут» – укоренились в русском языке, некогда великом и могучем. Все толще делался «Словарь иностранных слов» – и все менее иностранными они воспринимались.

Короче, американизм стал нормой жизни, которая всех уже достала. Жизнь была, пардон, ни вздохнуть ни пернуть. Им – «патриотизм», они – «выкуси»! Призывники так и говорили: «А чего с Америкой воевать? У них джинсы, рок, изобилие, свобода, проституция, наркотики, все продается – во жизнь!» То есть четвертый этап характеризовался как усилением внешнего давления в плане культурном, духовном – так и ослаблением социально-психологического иммунитета масс на фоне нарастающей политической оппозиционности режиму и недовольства материальными трудностями и социальными ограничениями.

Пятый этап (1986-1991) – плотина рухнула. Перестройка.

В страну хлынули персональные компьютеры. А все обеспечение на английском! Учи.

Стал свободным выезд за границу. А на каком языке там объясняться?! Везде английский. Учи.

Валом ввалился дешевый халтурный импорт. А все надписи – опять на английском! Учи!

Интуристы к нам поперли. А им сувениры втюхать надо! С них в отеле бабки снять надо! В кабаке обсчитать, в тачке покрутить! Английский – учи!

Бизнесмены, мать их, совместные предприятия делать стали. А та-то сторона русского не сечет! Английский – учи! Накупили факсов, пооткрывали курсов, наиздавали самоучителей, и плодящиеся быстрее крольчих секретарши защебетали, сучки, опять по-английски!

Турист баксами богат! Наш беден! Так что? Этикетки по-английски, меню, ценники, таблички – все в расчете на прибыль побольше.

А наверху? А наверху? «Парламент», «президент», «спикер», «мэр», «консенсус», «референдум»!

Господа! Товарищи! Оппоненты! Позволю себе напомнить, что язык – это главная опознавательная система «свой – чужой». По принадлежности к языку мы идентифицируем себя в первую очередь: кто мы такие, с кем мы, мастера культуры.

Надо же понимать! Англоамериканский язык гораздо агрессивнее русского – в нем в 2,2 раза больше жестких ударений на единицу объема текста: наш журчит, как полноводная река, а ихний стучит, как автоматическая винтовка в мозги. У него многовековой опыт экспансии: Индия, Африка, Австралия, Канада, Новая Зеландия. Это язык опутавших мир глобалистов, так конечно он более развит, что в нем в 3 раза больший лексический запас, чем в нашем. У него на всех материках огромный материальный базис и военно-стратегический потенциал, а еще плюс контроль над мировой нефтью арабов и лицемерные подачки голодающим. И он захватывает позиции.

В этом свете становится ясно, под чью музыку станцевали маленькие лебеди чайковское озеро агонии ГКЧП. И август 91 обозначил последний, пятый, этап. Как пророчествовал поэт: постройки крепкие падут, святыни рухнут, и уроды повяжут руки нам у входа, и вырвут грешный мой язык, и челн под сердце вам задвинут, свободу вашу отберут и изобилие дадут, и это будет вери гуд!

Сначала миллионы бутылок «Coca-Cola» посыпались на нас, как «коктейль Молотова» на растерявшуюся танковую колонну. Реклама «Coca-Cola» цвета крови закрепилась на верхушках центральных зданий Москвы. Ковбои из «Marlboro» прискакали на все фасады. Небритые «tough guys» в бутсах «Camel» притопали следом, дымя сигаретами «Camel». Спеша подкормить эту ораву, катерпиллером пригреб свои булочки-котлетки «McDonald's» и завалил весь центр. «Pizza-Hut» уже втискивалась в щели. «Beer» и «Pepsi-Cola» совали вам в глаза и в рот.

Глянцевый «Cosmopolitan» рекламировал модные бутики и парфюмы. Топ-модели ждали очереди на casting, а промоутеры предпочитали heavy metal. Offiсе'ы «Playboy» и «Penthouse» нанимали дизайнеров – печатать постеры с soft porno.

Парламент достиг consensus'a, и не long, совсем не long оказался way до Типерери! «Lincoln Town Car» и «Grand Cherokee» jeeps покатили по нашим streets и parkings у подъездов «Casino». А в squares валялись на траве narks и сосали drinks!

Call girls брали cash, и все хотели заработать bucks. Killer стал good business! Racket процветал. Businessmen нанимали body-guards.

А президент drinked in residence. And работал с documents in дача.

И страна crushed and separated. Ваучерз не были понятны for people.

It was not easy, ox нет! The life сделалась very, непереносимо hard для простых people. People have not any money – ни копейки!

Gunmen shot on the streets! Gangster power takes victory!

Государственные credits раскрали away. Простым people to жрать was nothing! Зато всякие motherfuckers start live very well. Money going away to offshores. Голодные terrible faces looked at the роскошные windows of supermarkets!..

He почесались! Nothing, says the president. We shall live bad, but not long. Have nice holidays, dear Russians!

Москоу мэр starts to build the capital and made it beautiful. Many new streets and buildings were constructed. O, he is good guy, say the people. Ворует, но и for town до фига делает!

Тем временем президент play tennis very well. But he drinked водка too much. American doctor, хирург Майкл Дебейки, helped him поправить health. After it the president he is better than the new.

But со временем we привыкли. Все не так bad. Parliament in White House принял много законов. Правда, сенаторы много воруют. But все же правительство заботится о народе.

Little by little Russia started to become rich. There are many dollars in it. American banks give them. Then oligarchs return dollars back to American banks.

America is a rich country. It sends us it's goods. And gives us money to destroy our weapons.

Our capital Moscow is not worse than America . It is beautiful and great too. We see it on TV.

We watch a lot of Hollywood movies. American guys shoot well and always win. We love them and want to be like them.

Our movies sometimes get «Oscar» awards. It is a great honor for our culture.

Our singers sing well American songs in English. Some our bands tour in all America , and audience applaud to them.

Two hundred thousand Russians live in London , and already four hundred thousand in New York .

There are many American colleges and Universities in Moscow . American professors teach us to work well and grow with our fine country.

You can eat lots of good food for only ten dollars in American restaurant near Mayakovsky square. American cars are not as solid as German's, but they are big, comfortable and beautiful.

Moscow is coming out of crisis. People have more money. Many people spend their vacation in Florida or Miami . American Boeings take you to any part of the world.

More and more stores are in Moscow , and more and more goods are in them.

In prestigious residential areas new sky-scrapers are built. There are water-pools, tennis-courts and massage-rooms. Some areas have their own churches. American Methodists' church has many priests in Moscow , and parishioners respect them very much.

New big cinemas are opening, and spectators can buy pop-corn and eat it there.

Moscow became a capital of world democracy. Multi-party system ensures justice and prosperity.

There are lots of guns in Moscow . Every free man should have the right to carry a gun.

Guests of the city stay in «Hilton», «Holiday Inn», «Plaza» and other fancy hotels. There are bars, restaurants at your service, where you can have corn-flakes or hamburgers for breakfast, and casino, where you can play «One-Armed Bandit» or «Black Jack». There are many beautiful souvenirs in kiosks.

I like to play the computer-game «War in Iraq », and my younger sister likes to play with her Barbiedoll and her boy-friend Ken. My father drives «Chevrolet», and my mother drives «Ford». When I grow up, I will join the navy, to see the world and defend democracy.

Progressive association of all countries welcomes Moscow into the circle of civilized cities. We eat turkey with boiled buckwheat for Christmas, and I sent a greeting card to President Bush to express gratitude for our happy childhood.

– Да отъебисъ ты от меня со своей Москвой! Вот доебался до человека!.. Ты че, я не понял, недопил, или переработал? Заело его, блядь! Ты ваще грамотный? В школу ходил? Тебе Москву показывали? За уши поднять и спросить: «Ну че, теперь видно Москву?». Так я тебе щас ее покажу… уши оторву на хуй, чтоб не доябывался. Ты лучше наливай, блядь, ровней, поял? Москву ему, блядь.

Что – «москвич»? А если тебя в «луноход» кинуть – так он че, на Луне сделан, на хуй? А если назвать машину «венера» – так ее на Венере делать, или в вендиспансере? Ты рассуждаешь как тоже…

Что – «по телику»? А ты по телику слышал, что у тебя благосостояние выросло? А у тебя че выросло? У тебя оно хуй выросло. У тебя даже хуй не вырос… выросло у него, блядь! Ты хоть сам-то подумай, мудак: если б была такая Москва, как по телику – она че, была бы? Да они б давно ее на хуй всю разворовали и съебали за бугор, блядь. Ты сам-то, блядь, скажи честно: ты сам бы не разворовал? И я тоже, и он тоже… все люди, блядь, все жить хотят, на хуй.

Директор там был? А ты откуда знаешь? Ты с ним, блядь, ездил? Он те напиздит, он еще не то напиздит, чтоб командировочные спиздить. Ты по своей акции, что ему продал, что получил? Хуй и маленькую тележку. А он теперь, блядь, в «мерине». Весь завод объебал, а ты муди развесил: «Москва-а», блядь! Ты что пьешь? А он что пьет? Вот тебе и вся Москва…