Мировой кризис - Андрей Мартьянов

Кое-что было закуплено еще до отбытия из Ливерпуля – три немаленьких опечатанных контейнера ждали своего часа на Николаевском вокзале. Однако следовало озаботиться множеством совершенно необходимых мелочей – топографические карты, оружие, карбидные и электрические фонари, палатки (желательно военные, повместительнее!), походная печка, посуда, складные кровати и так далее до бесконечности. Голова кругом!

Робер зря жаловался: остальные тоже не сидели сложа руки, разве что Ева, вернее госпожа Анна Медковец, старалась меньше показываться на публике – однажды венгерку едва не опознали, с тех пор пришлось носить шляпку с густой вуалью. Джералд с графом ездили с визитами, представлялись в высоких кабинетах и пытались убедительно объяснить чиновникам, отчего лорд Вулси нежданно-негаданно воспылал любовью к просвещению и почему желает устроить разыскания не где-нибудь в Междуречье или Египте, а в Подольской губернии, славной не пирамидами или древними развалинами, а лишь замечательно сладкой черешней да чертой оседлости. Странно.

– Марсель? – Робер недоуменно разглядывал очередную телеграмму. – Наверное, почтовая ошибка, у меня нет никаких корреспондентов в Марселе, да и никто кроме руководства банка не знает, что я уехал в Петербург. Чепуха какая-то, отправлено на мое имя…

Монброн пробежался взглядом по цепочке никак не связанных между собой цифр и букв, посчитав, что телеграфист напутал не только адрес, но и по недосмотру превратил текст в сущую абракадабру. Однако несколько секунд спустя похолодел, опознав знакомый шифр.

– Я сейчас вернусь, – выдохнул Робер, вскочил и едва не бегом ринулся к выходу из номера, провожаемый озадаченными взглядами Прохора и доктора.

Слава богу, Джералд оказался на месте – в своем люксе, через две двери дальше по коридору. Его светлость безмятежно развалились в кресле, изучая толстенный каталог «Сирс и Робак», по которому можно было заказать любой товар, производимый в Европе, Америке и колониях.

– Вот! – Монброн вытянул чуть вздрагивающую руку с зажатым в кулаке голубоватым листком. – Это мсье Анно!

– Где мсье Анно? – не понял лорд Вулси и взялся за пенсне. – Что произошло, отчего ты кричишь? Покажи бумагу… Но здесь ничего не понятно!

– Конечно, не понятно! Это криптография, система Керкгоффса! Если господину Анно требуется что-нибудь срочно сообщить, он всегда пользуется шифром!

– Значит, ты все еще поддерживаешь связь с этим… Этим сомнительным типом?

– Попрошу не забывать, что «сомнительному типу» мы все обязаны жизнью. Конечно, мы изредка общаемся, Люк Анно за определенный гонорар обеспечивает спокойствие главной конторы банка в Париже – мама уверяет, что у него репутация безупречнее, чем у папы римского…

Тут Робер не погрешил против истины – тишайший мсье Анно, примерный семьянин, убежденный трезвенник, любитель кошек, орхидей и произведений Бальзака, обладал славой человека до последней степени надежного, всегда доводящего любое, самое сложное дело до успешного финала и скрупулезно выполняющего условия контракта.

Если бы в данном случае речь шла о коммерсанте, ученом или человеке искусства, Люка Анно следовало бы канонизировать при жизни с возведением позолоченной конной статуи на Елисейских Полях, однако сфера его деятельности лежала за гранью морали и закона – неприметный толстяк был первейшим преступником Франции, а то и всей континентальной Европы, настоящий профессор Мориарти из повести Артура Конан-Дойля, пускай и не настолько зловещий внешне! И, безусловно, он являлся кристально честным человеком: никто не мог упрекнуть мсье Анно в пренебрежении этикой или нарушении ранее взятых обязательств.

– Что он сообщает? – быстро спросил Джералд, уяснив, что Люк Анно не стал бы беспокоить Робера без веских оснований. – Ты прочитал криптограмму?

– Секунду, – Монброн поморщился и полез в карман за записной книжкой. – Ключ – стихотворение Франсуа Вийона «Баллада о толстухе Марго», четные строки… Так, так… Цитирую: «Будьте аккуратнее, наши полоумные друзья взялись за старое и продолжают игру с теми же фигурами. Причины очередного всплеска интереса к вашему предприятию мне неизвестны»… Каково?

– Это всё? – уточнил Джералд.

– Мсье Анно традиционно лаконичен. Что же получается? Эта жаба в сутане, отец Теодор Клаузен, опять встала у нас на пути? Откуда они могли узнать?! Может быть, стоит обратиться в жандармерию – в России деятельность иезуитов запрещена, а Клаузен состоит в Ордене!

– Прекратить панику, – прикрикнул лорд Вулси. – Пока мы ровным счетом ничего не знаем! Вечером соберемся вместе, обсудим – твой парижский ангел-хранитель не сообщил ничего определенного, весьма расплывчатое предупреждение…

– Расплывчатое? Люк Анно держит в руках все нити тайной жизни Франции, любые теневые дела так или иначе касаются его сферы интересов! Ты отлично помнишь, что «ночной король», при всем своем могуществе и влиянии, сам опасался Приората и говорил об этом открыто!

– Робер, немедленно успокойся, выпей шерри, – Джералд подошел к столу и наполнил два бокала. – Только истерики не хватало, какой позор – ты ведь не дама… Нашел, кого бояться – кучки душевнобольных!

– Ты сам веришь в свои слова? Клаузен и его банда втройне опаснее любого дракона только лишь потому, что они ненормальные, отягощенные сверхценной идеей! Да им самое место на цепи в вашем знаменитом Бедламе! Кто им рассказал?..

– Господи, да мы и не скрывались! Во всех газетах Петербурга есть раздел «В наш город прибыли…», мое имя там было упомянуто. Можно попросить графа Алексея найти охрану, каких-нибудь казаков… Но я не думаю, что Приорат жаждет кровавой мести: если эти люди и следили за деятельностью концессии, то прежде всего их должен интересовать вопрос о причинах и смысле нашего прибытия в Российскую империю. А докопаться до истины будет сложно. Оригинал византийской хроники я надежно спрятал, лишние копии с рисунка уничтожены, последняя всегда находится при мне. И, наконец, когда мы доберемся до окончательной разгадки головоломки, никто кроме концессионеров не будет знать всей правды. Надеюсь, ты не подозреваешь никого из нас в сотрудничестве с Приоратом?

– А ты не предполагал, что они первыми завладеют… Ну… Вещью, о которой ты сейчас упомянул?

– Вероятность исчезающе мала. Ничтожна. Указания что и где именно искать даны в летописи, других списков с нее не существует или они давным-давно утеряны, непосредственные указания на курган находятся в другом труде, не менее уникальном – я иногда думаю, что это тоже часть некоего сверхъестественного плана провидения.