Как спасти заложника, или 25 знаменитых освобождений - Александр Черницкий

Между тем освобожденные заложники рассказали, что в Уганде все было готово к их приему: «фельдмаршал-доктор-президент» — не посредник, а сообщник террористов. Заложники также передали, что угандийские МиГи каждый день пролетают над зданием аэропорта. Люди боялись, что летчикам приказано разбомбить здание.

Правда, узнав бортовые номера истребителей — 903 и 905, — израильские командиры решили, что такое опасение не имеет под собой оснований. Эти самолеты использовались только для учебных полетов. Израильтяне превосходно знали вооруженные силы Уганды. Дело в том, что вся армия Иди Амина была в 1960-е годы создана… Израилем.

Наконец кабинет Рабина объявил о решении выполнить все требования пиратов. Израиль погрузился в уныние. Люди повторяли слова заместителя командующего израильских ВВС Иерухама Амитая, к тому времени уже покойного: «Если вы хоть раз уступите шантажу, — этому уже не будет конца. Требования будут только расти. Запад уже сдался, и мы тоже начинаем уступать. С этим надо покончить. Уступать нельзя».

Никому и в голову не приходило, что десантники в пустыне уже штурмуют макет здания аэродрома и других строений Энтеббе. Некоторые из них были сооружены самими израильтянами во время недолгого «медового месяца» с Угандой, и отыскать чертежи было несложно. Чернокожие агенты Моссада в соседней с Угандой Кении между делом, под благовидными предлогами, выясняли у пилотов тамошней гражданской авиации схему расположения всего и вся в Энтеббе. Сами агенты, как правило, и не подозревали, что работают на Моссад, где их называли «невидимками».

Бригада Моссада, включая опытнейших гипнотизеров, вылетела в Париж, чтобы вслед за французскими разведчиками приступить к расспросам измученных заложников. В частности, необходим был точный план старого здания аэропорта. Гипнотизеры помогали людям вспоминать. Психологи, за плечами которых были допросы сотен военнопленных и террористов, вытягивали важнейшие детали: в какую сторону открываются двери? Какой высоты под ними щели? Есть ли на дверях остекление? Висят ли шторы на окнах? Как расположены светильники и выключатели?

Результаты немедленно шифровались и отсылались из израильского посольства в подземный штаб бригадного генерала Дана Шомрона. Было среди этих сообщений и такое: «Амин склонен к продлению переговоров, так как наслаждается внезапной славой. Однако он озабочен и тем, чтобы не рассердить своих друзей в ООП и НФОП. Они уже проявляют признаки недовольства. На основании доказательств, изложенных ниже, представляется вероятным, что Амин согласится начать показательные казни в воскресенье, 4 июля, на рассвете».

Стало ясно, что операцию «Молния» следует провести не позднее исхода субботы. Однако у высшего руководства имелись колоссальные сомнения относительно чисто технической возможности такой операции. Тем не менее командующий израильских ВВС Бени Пелед доложил министру обороны:

— Приземление ночью на затемненном аэродроме, окруженном вражескими войсками, не представляет никаких проблем. Электронную защиту от радаров обеспечат наши военные корабли в Красном море.

— Два угандийских батальона не являются серьезной угрозой для нашего спецназа, — продолжал убеждать начальство командующий операцией генерал Шомрон. — С того момента, как мы приземлимся в Энтеббе, все пойдет хорошо. Мы делали вещи и в сто раз сложнее. Главное — удачно посадить первый самолет.

Начальник генштаба Гур парировал:

— Проблема в том, чтобы уберечь заложников. Мы должны точно знать расположение всех постов в Энтеббе.

Министр обороны Перес все более склонялся к военному варианту:

— Что толку в разговорах о свободе, если люди боятся жертв ради нее? Мы боремся сейчас не больше и не меньше, чем за право евреев свободно передвигаться по Земле.

Но ясного, единого плана действий пока не было. Разрабатывалась даже операция по похищению Иди Амина во время его полета на Маврикий 2 июля. Всерьез обсуждалась поездка в Энтеббе такого харизматического лидера, как 61-летний экс-министр обороны Израиля Моше Даян. Его без конца упоминал Амин в телефонных разговорах с «Борькой». Факт переговоров с самим одноглазым Даяном придал бы дополнительного веса фигуре угандийского диктатора.

— Я лично не вижу в этом ничего, кроме унижения и риска потерять Даяна, — сказал премьер-министр Рабин. — Но и военный план очень опасен. Если при штурме погибнут французские пилоты, Франция займет резко негативную позицию по отношению к нам.

Два года назад правительство Рабина уже столкнулось со значительными жертвами при освобождении школьников, которых террористы взяли в заложники в галилейском поселке Маалот. У членов специальной комиссии были веские основания считать, что жертвы в Энтеббе могут быть столь же велики. По предварительным расчетам, могли погибнуть 30 и серьезно пострадать — 50 пленных. Вот почему родственники теперешних заложников выступали против силового решения.

Серьезной опасности подвергались и жизни бойцов спецназа. Особенно тщательно разработчики операции «Молния» исследовали трагедию 5 марта 1975 года, когда 8 террористов на двух надувных лодках пристали к тель-авивской набережной. Здесь они вошли в отель «Савой» и вместе с тремя десятками постояльцев забаррикадировались на верхнем, третьем этаже. В ходе молниеносного штурма террористы успели взорвать бомбу, и погибли трое военнослужащих. Террористы были перебиты, за исключением одного, которого взяли в плен. Зато среди заложников в тот раз жертв не было, только 8 раненых.

Агенты Моссада и люди Шомрона под видом бизнесменов разных государств перебрались из Кении в Уганду для сбора недостающей информации. Самые отчаянные головы мечтали привезти в Израиль вместе с заложниками ненавистных Карлоса Шакала, доктора Хадада и Фаиза Джабера.

Из Канады Моссад распустил слух, будто Карлоса видели в Монреале. Этот и другие подобные слухи призваны были усыпить бдительность террористов. Поскольку Виль-фред Безе был близок с Карлосом, тот факт, что имя захватившего самолет «капитана» известно, держался в строгой тайне. По той же причине держались в тайне имена других пиратов, но их фотографии уже лежали в кармане у каждого участника операции «Молния».

В пятницу 2 июля 1976 года «Голос Уганды» сообщил:

— Полковник Бар-Лев опять разговаривал с его превосходительством президентом Иди Амином Дада. Бар-Лев уже сделал для заложников больше, чем премьер-министр. Рабину следует произвести Бар-Лева в генералы.

Телефонные беседы с Амином записывались на пленку и анализировались экспертами по особенностям человеческого голоса. Раз за разом они делали вывод; Большой Папа Амин не лжет, заложники еще живы. Подозрение, что людей уже нет в живых, имели под собой почву. В памяти свежи были воспоминания об американском рейде в Северный Вьетнам с целью освободить военнопленных — тогда коммандос обнаружили одни трупы.

В пятницу вечером министр обороны Шимон Перес дал обед. Главным гостем был находившийся в Израиле Збигнев Бжезинский, советник кандидата в президенты США Джимми Картера. В числе прочих гостей был и глава Моссада. Израильские руководители внешне были спокойны, хотя разговор за столом велся, конечно, о терроризме. Выходец из Польши Перес разговаривал с Бжезинским по-польски.

— Времена изменились, Збигнев, — качал головой министр обороны. — Террористические отряды разных стран объединились во всемирную организацию, которая ставит своей целью полную изоляцию Израиля. Государства все чаще уступают насилию, растаптывая все нравственные принципы. Правительства разных стран должны объединиться, подобно самим террористам. Но этому мешают сиюминутные корыстные интересы. Никто не хочет услышать нас и понять, что терроризм является необъявленной войной всему демократическому обществу.

Бжезинский ответил:

— Угон самолета еще не самое страшное, Шимон. Дело идет к тому, что террористы раздобудут с помощью русских ядерное оружие. Лет через десять крошечные группы фанатиков-смертников попытаются поставить человечество на колени.

Аналогичный обед дал министр иностранных дел Игаэль Аллон. Его гостем был представитель США в ООН Дэниель Мойнихен. Впоследствии он восклицал:

— Потрясающее самообладание! Аллон долго беседовал со мной после того, как мы выпили кофе. Он отдыхал в своем кресле, совершенно, казалось, не интересуясь тем, что происходит в мире. Если его целью было удержать утечку информации о том, что планировалось на самом деле, он вполне в этом преуспел.

В ночь с пятницы на субботу 3 июля начальник генштаба Мордехай Гур вылетел в пустыню, чтобы лично убедиться в способности израильской армии осуществить задуманную операцию. Рабин решил: если Гур засвидетельствует, что «Молния» может привести к реальному успеху, приказ будет отдан.