Новогодний рейс - Алиса Лунина

— Куда ушел Сергей? — спросила Лора.

Вере не хотелось делать ей больно, и она ответила едва ли не растерянно и смущенно:

— Думаю, он поехал в аэропорт, чтобы улететь в Петербург.

— Он и об этом вам рассказал? — с горечью заметила Лора.

Вера молчала. Она не знала, что еще добавить.

— Что ж, значит, все кончено, — поникла Лора.

Вере даже стало жаль ее, а может, «жесткость и самоуверенность» Лоры — лишь ее способ защиты от внешнего мира? Кто знает… Наверное, в ее отношении к девушке все-таки ревность сыграла свою роль, иначе бы она не смогла так легко и безоговорочно поверить в то, что Лора — плохая. Всю жизнь Вера старалась не навешивать ярлыки на людей и считала, что все на самом деле не такое, каким нам кажется.

«В конце концов, что я о ней знаю, кроме того, что эта девушка при всех своих блистательных внешних данных — несчастна?»

Вера неловко сказала:

— Не огорчайтесь, может, все еще наладится…

— Не смейте меня жалеть! — отрезала Лора и поднялась с дивана.

Она ушла, не простившись и не оглянувшись.

Вера сидела в полной тишине, и эта тишина давила ее. Позвонив Никите и изо всех сил стараясь казаться веселой, Вера поздравила его с Новым годом. Кажется, она не справилась с ролью, потому что Никита встревожился и стал расспрашивать, как у нее дела. И чем она бодрее и настойчивее уверяла брата, что у нее все замечательно, тем он больше в этом сомневался. Они простились, договорившись созвониться в скором времени.

Вера перевела взгляд на часы — до Нового года оставалось пять минут.

Смешно — она все-таки встретит его в одиночестве. Раскупорить, что ли, шампанское? Ха-ха, она даже не сможет его открыть, поскольку не умеет… Шампанское всегда открывал Павловский, а теперь его нет…

Плакать не буду, не буду, не бу…

— Вера, может, откроем шампанское? Через пять минут Новый год! — сказал Сергей Степанов.

Глава 8

Павловский от души хлопнул дверью парадного и выскочил на улицу.

Ярость бушевала в нем и искала выхода… Но куда ее выпускать? Разве что учинить какое-нибудь мелкое хулиганство: раскурочить лавочку у подъезда или разбить витрину соседнего магазина…

Он постоял несколько минут, подставив лицо снегу — тот валил щедро, как-то даже по-киношному, словно снимают фильм про Новый год с обязательной сценой роскошного снегопада… Однако это вам не павильонные съемки — на улице промозгло и стыло. Павловский быстро озяб и сел в свою машину, припаркованную у парадного. Хорошо, что у него отличный автомобиль и можно устроиться с комфортом… Он достал сигареты и врубил любимую музыку.

Из парадного вышел любовник Веры… Побибикать ему, что ли? Или морду набить, что, собственно, он уже попытался сделать? Но вот незадача — этот парень — здоровый черт, набить морду вряд ли получится (неподходящая весовая категория), да и глупо, что это изменит…

Однако каков наглец — не уходит! Стоит, как часовой на посту! Надеется вернуться?

Ситуация, конечно, курьезная, чистый анекдот — муж возвратился домой, а там жена с любовником! Удивительнее всего, что при этом неверная жена ведет себя так, словно ни в чем не виновата, и упрекает в изменах мужа. Дескать, раз ты мне изменяешь, то почему мне нельзя? Как будто измена жены и неверность мужа не принципиально разные понятия! Да, он изменял Вере и не считал это чем-то противоестественным и неправильным. Он уверен, что полигамность встроена в гены любого мужчины и против природы не попрешь; к тому же творческой личности вообще необходима подпитка в виде сильных эмоций и потрясений. Но, заводя романы на стороне, он по-своему берег жену и, не желая ранить ее, скрывал свои связи. Он искренне осуждал знакомых, жены которых страдали из-за неверности мужей: «Изменяешь? делай так, чтобы жена не знала!»

Впрочем, однажды и у него произошел «прокол» — Вере случайно стало известно об одной его мимолетной связи; он огорчился, увидев, что это больно ранило ее, и дал себе слово, что впредь будет осторожнее. Его романы были приятными и легкими, как шампанское, и не перерастали во что-то серьезное. Он любил цитировать фразу, что эти камелии и аспазии как котлеты — ими можно иногда лакомиться, но говорить о них решительно нечего. Как и думать, и принимать их всерьез…

Но последний его роман стал исключением — он по-настоящему увлекся этой актрисой. Два года назад, увидев ее на экране, в каком-то европейском фильме, он был поражен ее редкой красотой и темпераментом и тотчас же загорелся идеей снять девушку в своем новом фильме. Но польская актриса по имени Мария оказалась занята сразу в нескольких проектах, и он довольно долго ждал, когда она освободится и сможет приступить к работе у него.

С первого же съемочного дня у них закрутился страстный роман. Павловский серьезно влюбился — впервые за долгие годы. С Марией он ощущал себя молодым, чувствовал бешеную энергию, прилив сил. В конце декабря съемки закончились. Он предложил любовнице встретить Новый год вместе в Праге. Она согласилась. Тогда он позвонил Вере и сообщил, что задерживается на съемках. Ему было стыдно, неловко перед женой, он понимал, что причиняет ей боль, но желание провести праздники с Марией заглушало все, даже чувство вины. И вдруг за день до Нового года его прелестная пани сообщила, что между ними все кончено. Она объяснила, что сознательно закрутила роман с режиссером, потому что это помогло ей войти в роль и раскрыться в образе.

«Серж, я благодарна тебе за эти чудесные дни, но теперь нам надо расстаться. Я замужем, у меня маленький ребенок. Пойми и прости…»

Он, конечно, был взбешен, изумлен — все что угодно. В самых расстроенных чувствах он прилетел в Москву, чтобы встретить Новый год с женой. Он не стал сообщать Вере о приезде, поскольку хотел сделать ей сюрприз.

В аэропорту его стала донимать звонками юная Анжелика — бывшая любовница, о которой он успел начисто забыть. Девица начала «качать права» и требовать встречи. В итоге он бросил трубку и перестал отвечать на ее звонки (разве он мог предположить, что она осмелится прийти к нему домой и рассказать Вере об их связи?!). Усталый и злой, он приехал домой, где и увидел, что его жена вполне весело проводит время в обществе любовника. В историю с саквояжами он не поверил, но даже если предположить, что ему рассказали правду, что это меняет?! Какая разница, как они познакомились?! Суть в том, что расставаться они явно не собирались и вели себя как влюбленные голубки!

У Павловского потемнело в глазах, когда он вспомнил, как они танцевали, вцепившись друг в друга! На самом деле он сильно привязан к Вере. Да что там — он любит ее. Вера ему необходима, как вода и воздух… Только она умеет его успокоить, поддержать в периоды уныния, которые у него, как у любого творческого человека, часто случаются, и он тогда ищет утешения в ее восхищенных глазах. Вера была его опорой и поддержкой, и вот теперь все рухнуло — оказывается, она ему изменяет! Что же делать? Уйти от нее? Но он не сможет жить без нее. Проучить, попугать? А вот это, пожалуй, вариант. Пусть задумается о том, на что она, в конце концов, будет жить, если он разведется с нею! Ведь она совершенно не приспособлена…