Золотая кровь 3 - Зелинская Ляна

— Всё, и правда, так ужасно? — спросил сеньор Виго, явно подтрунивая над ней.

— Не верите? Ладно. Вы сами напросились.

Пожалуй, она ответит ему его же оружием. Потому что своим признанием в любви он полностью разбил её защиту. И на какое-то мгновенье она подумала, а что если…

…если рассказать ему всю правду? О том, кто она и почему она здесь. И как бы ей ни хотелось надеяться на то, что его любовь заставит простить её прегрешения, умом она понимала, что нет — не заставит. Он слишком рационален для того, чтобы поддаться чувствам. Наоборот, услышав от неё признание, он в первую очередь подумает, что так она хочет его разжалобить, что она всё выдумала. Ведь только человек с железной волей может признаться в любви так…

… как признался сеньор Виго.

Ей хотелось ударить его за это признание, уж лучше бы он промолчал. Уж лучше бы он её ненавидел, так легче переносить боль. Потому что каждый день находиться с ним рядом и видеть, как его любовь и то тёплое и нежное отношение, которым он окружал Эмили Вальдес, постепенно тают, и на место чувствам приходит холодный расчёт. Он вынырнет из этих чувств, эйфория исчезнет, потом из Фружена приедет его невеста…

Эмбер придётся расстаться с ним и это будет для неё пыткой. А расставание неизбежно. Потому что между наследником дома Агиларов и эйфайрой не может быть ничего общего.

Так может пусть он начинает ненавидеть её прямо сейчас?

— Ну что же сеньор Виго, — произнесла она с той же интонацией, как на фиесте, когда протягивала ему бокал вина, — то, что Джарр заказал мне украсть бриллиант, вы уже знаете. Но был и ещё один заказчик, который тоже заплатил мне, чтобы я украла этот же бриллиант. И я согласилась сделать эту работу. Этот заказчик — граф Силвио Морено.

— Граф?! — удивлённо переспросил Виго и, наклонившись вперёд впился взглядом в лицо Эмбер.

— Ну да. Он самый, — усмехнулась она. — Ну так вот…

Эмбер рассказала ему о графе Морено и Кэтэрине. О том, как он её нанял, какие давал обещания, о том, что она подбросила конверт в комнату сеньориты Оливии, и что Кэтэрина должна была забрать бриллиант, но в итоге просто помогла ей покинуть праздник. Этой правды будет достаточно, чтобы не пришлось рассказывать остального. Она умолчала только о карточке Эспины, которую выронила в сокровищнице, о подброшенном браслете Медины, и о том, что шкатулка, найденная в сейфе, принадлежит её семье.

Эта информация, сохранённая в тайне, ей может ещё пригодиться.

Сеньор Виго не сводил с неё глаз и молча слушал рассказ, сцепив пальцы. В этой позе он был похож на льва, караулящего свою добычу в высокой траве, таким напряжённым был его взгляд. И когда она закончила, он, наверное, с минуту молчал, а потом спросил:

— А кому из двух своих… э — э—э… патронов, ты собиралась отдать бриллиант? Ну невозможно же отдать им обоим. И кого из них в итоге ты собиралась обмануть?

— На тот момент, я ещё не решила, — ответила она, разводя руками. — Может и никому. В свете того, что сенат собирался принять закон о резервации, я подумывала о том, чтобы сбежать с этим бриллиантом куда подальше из Акадии.

— Это очень смелое решение, нажить разом двух таких могущественных врагов, — покачал головой сеньор Виго. — А что было в том конверте, который ты оставила в комнате Оливии?

— Я не знаю. Я никогда не заглядываю в посылки, которые мне приходится доставлять. Я только выполняю работу, за которую мне платят. Остальное меня не касается.

— Тоже личный кодекс?

— Он самый, — ответила она серьёзно.

— И совесть тебя не мучала, что ты этим конвертом, возможно, помогала тому, кто хотел убить сеньориту Оливию?

— Мучила ли совесть дона Алехандро, когда он, с ваших слов, организовывал фальшивые нападения эйфайров, чтобы принять закон, который нас уничтожит? — ответила она ему в пику. — Я так не думаю. Так почему эйфайры должны в своих поступках быть благороднее, чем их убийцы? Любой эйфайр скажет вам, что сделать что-то плохое для Агиларов, это благо. Нет, сеньор Виго, меня не мучила совесть. Я думала лишь о том, как остаться в живых. Вы не знаете, что такое всю жизнь находиться в бегах, будучи невиновным? Скрываться лишь потому, что ты просто существуешь. Ты ничего не сделал, но уже ты виновен. Вы хотели правды — вот вам правда. И давайте оставим в покое мою совесть и будем работать просто по контракту, — ответила она жёстко. — Я не собираюсь оправдываться, если вы это хотите от меня услышать.

— Хорошо. По контракту, значит по контракту, — лицо сеньора Виго стало непроницаемым. — По крайней мере ты не лжёшь. Тогда посмотрим, что было в конверте. Теперь хотя бы понятно, почему граф Морено так интересовался твоей судьбой, а его камалео была так бесполезна на фиесте.

— Интересовался? Даже так? И что вы ему сказали? — осторожно спросила Эмбер.

— Сказал, что уволил тебя за нерадивость, — ответил сеньор Виго, вставая.

— Так он не знает, что я всё ещё здесь?

— Пока не знает. Хотя, думаю, завтра уже будет знать, и, как я догадываюсь, он тоже захочет тебя убить? Ведь ты знаешь его секрет, а граф…

— … а граф очень осторожен, и ни за что не допустит, чтобы его секреты стали известны кому — нибудь другому… вам, например, — продолжила за него Эмбер.

— Выходит тебе нужно рассказать все эти секреты мне и тогда смысла убивать тебя не станет, — иронично произнёс сеньор Виго, открывая дверь из кабинета.

— Или появится смысл убить ещё и вас, — усмехнулась Эмбер.

— А ты расскажешь это всё ещё и Морису, а как говорят на севере, что знают трое, знает и весь бульвар Тревильи. И значит, графу точно не будет смысла кого — то убивать.

— Вы плохо знаете Его Светлость. Он всё равно захочет отомстить.

— Или захочу я, — криво усмехнулся сеньор Виго, — потому что он имел наглость подослать воровку в мой дом, и прислать фальшивую камалео, помогавшую эйфайрам. А главное, граф у нас секретарь — распорядитель сената, и отвечает за безопасность. А ты эйфайра, и он пропустил тебя на заседание. Тут уж козыри у меня на руках. Идём.

Он указал на дверь, приглашая Эмбер, и она последовала за ним.

Сеньор Виго послал за Морисом, взял ключи, и они направились в комнату сеньориты Оливии. Сыщик появился у двери комнаты даже раньше них, видимо находился где-то поблизости, ожидая, когда же Виго поговорит с пленницей.

— Добрый вечер, эрр Морис! — шутливо поприветствовала его Эмбер. — Отдаю должное вашему чутью, вам всё — таки удалось меня поймать.

Казалось, сыщик даже смутился.

— Итак, Морис, знакомься — это Эмбер, воровка, мошенница и лгунья, а ещё моя помощница и камалео дома Агиларов, — произнёс сеньор Виго, явно довольный тем, какое впечатление это произвело на Мориса.

— Хм, не скажу, что мне приятно познакомиться, но выбор у меня небогатый, — ответил сыщик, разглядывая её с любопытством.

Виго указал на запертую дверь в комнату сеньориты Оливии, и обернулся к Эмбер со словами:

— Ну что, покажешь свои навыки? Как ты попала в эту комнату без ключа?

— У меня были отмычки, — ответила Эмбер.

— Морис, я знаю, у тебя есть с собой несколько отмычек, дай сеньорите — пусть себя проявит.

Морис нехотя отцепил связку ключей и протянул Эмбер.

— Да вы, я смотрю, тоже специалист, эрр Морис. Полезный набор для сыщика, — она демонстративно звякнула ключами и наклонилась к замку.

Она справилась с замком за несколько секунд, тот щёлкнул, и дверь отворилась, а Морис поспешил забрать свои ключи обратно. И отдавая связку, она заметила удивление на лице сеньора Виго. Можно было подумать, что до этого момента он не воспринимал её рассказ всерьёз, не верил в то, что всё это действительно сделала она. И только увидев, как Эмбер справилась с замком, осознал кто перед ним на самом деле.

— Виртуозно, ничего не скажешь, — произнёс он негромко. — Скажи — ка, а что ты воровала для графа Морено?

Он поднял вверх фонарь и вошёл в комнату, а Эмбер шагнула следом.

— Разное. Но, в основном бумаги. Граф собирал изобличающие материалы на своих недругов. Однажды я должна была добыть любовные письма полковника Лероя, ещё какие-то записки, деловые бумаги, касающиеся торговли из нескольких контор, потом планы каких — то дорог к рудникам, материалы из редакции газеты, кстати, это была «Которра». Драгоценности нет, не брала, граф не бедствует.