Герои умирают дважды - Даниил Аксенов

Вскоре певец (который к тому времени уже прекратил свои вокальные упражнения) остановился перед входом в трапезный зал. Там уже бурлила толпа. Дворяне вежливо раскланивались друг с другом и общим потоком вливались в большие деревянные двустворчатые двери, украшенные барельефами, изображающими лисиц.

Молодой воин едва вошел в просторное помещение и не успел даже оглядеться, как чья-то рука тронула его за рукав. Повернувшись, Антипов увидел Ипику, который с заговорщицким видом манил его в сторону. Виктор быстро осмотрелся, заметив огромный стол посредине зала, стены, выложенные белой плиткой, потолок с лепниной и высокие окна.

— Что там случилось, Ролт? — нервно спросил Ипика, оглядываясь по сторонам. — Вы удачно выбрались?

— Не совсем, — тихо ответил Антипов. — Меня чуть не поймали. Знаете, с вас причитается.

— Понимаю, — кивнул юноша. — Но вы ведь никому не расскажете?

— Нет, — покачал головой Виктор. Он догадывался, что сообщение о пальце дворянина, застрявшем в чужом сундуке, может сильно повредить репутации этого самого дворянина. Ипика был как никто заинтересован в сохранении тайны.

— А чья эта спальня-то? — полюбопытствовал успокоенный юноша.

— Одной очень высокопоставленной особы, — ответил Антипов. — Положение этой особы настолько высоко, что она даже не заметила меня, лежащего на полу.

— У некоторых дворян слишком развито чувство гордости, — с рьяным осуждением, свойственным молодости, заметил Ипика. — Они привыкли смотреть всегда наверх.

— Данной особе есть чем похвастаться и без титула, — хмыкнул Виктор. — Но пойдем садиться. Где тут наши места?

— Нужно спросить у дворецкого. Он все знает, — отозвался юноша.

Однако поговорить с дворецким не удалось. Дело в том, что бедный толстый и лысый человечек пребывал меж двух огней, а именно — рассерженных барона ан-Суа и графского сынка ан-Котеа. Первый, одетый, видимо, в традиционный черный костюм, взирал с надменной и подчеркнуто равнодушной миной на соперника, Женара. Тот же, в вызывающе дорогом красно-золотом наряде, покраснел от гнева под стать своей одежде, но стоял с таким видом, словно решил умереть на месте, но не отступить ни на шаг. Дворецкий суетливо заглядывал в глаза то одному, то другому, что-то бормотал, увещевал, но его старания не приводили ни к чему. Соперники бросали Ракле слова сквозь зубы, а сами соревновались то ли в оскорблениях, то ли в остроумии. Виктор не смог этого понять сразу, находясь на значительном расстоянии и не слыша точных выражений.

— Ссорятся из-за места, — прошептал Ипика, находящийся рядом.

Все в зале стихло. Дворяне, прежде непринужденно прогуливающиеся или уже успевшие усесться на предназначенные им сиденья, больше не говорили с соседями, не печатали шага, привлекая внимание к своим расшитым чуть ли не драгоценными камнями туфлям, не поигрывали блестящими эфесами коротких парадных мечей, а изо всех сил прислушивались. Обстановка накалялась буквально по секундам.

Женар схватился за свой меч и сделал такое движение, словно собирался вытащить его. Дворецкий всплеснул руками и что-то забормотал с новой силой, а лицо ан-Суа озарила презрительная улыбка.

— Сейчас начнется. — Ипика вновь прокомментировал очевидное.

Ан-Котеа что-то сказал сопернику, тот ответил, графский сынок, похоже, не остался в долгу, потому что губы ан-Суа искривились, и это уже не походило на улыбку. Он раздраженно показал головой в сторону двери, Женар кивнул, цвет его лица поменялся с красного на мертвенно-бледный, и ан-Котеа первый направился к выходу. Барон тотчас последовал за ним.

Никто им не препятствовал. Противники вышли во двор перед донжоном, и остальные дворяне отправились туда же, забыв и о столе и об ужине. Часть двора перед входом была неплохо освещена факелами. Барон и старший сын графа остановились там. Какая-то добрая душа принесла хорошие мечи, и соперники даже не стали надевать доспехов, а замерли друг напротив друга, выжидая то ли какого-то сигнала, то ли знака свыше.

Виктор стоял в общей толпе, образующей полукруг, рядом с Ипикой и его братом. Никто ничего не говорил, все было понятно и так. Антипов примерно представлял, что последует дальше. Бездоспешные рыцари — своеобразные бойцы. Нет, конечно, они способны наносить отличные и мощные удары, но эти удары будут рубящими большей частью. Даже в арсенале мастера «практических убийств» Нурии колющих атак было не очень много. По самой банальной причине: им трудно найти частое применение против воина со щитом и в хороших доспехах. Именно на этом Виктор строил свой расчет, когда думал о таком виде состязаний, как бой на мечах, но без щитов. Антипов рассуждал так: если выставить рапириста против мечника, то кто победит? Скорее всего, мечник, если у него будет хорошая защита. Но выступи он без щита, тут уже шансы рапириста значительно перевесят, если, конечно, противник предусмотрительным ударом не поломает его хрупкого оружия в самом начале схватки. Когда учитель фехтования Пекста ознакомился с выводами будущего рыцаря, то, немного подумав, согласился. А потом изменил свои первоначальные планы на то, как Ролт будет выступать в боях на тренировочных мечах, но без щита. Пожалуй, это был единственный вид состязаний, по поводу которого Антипов мог чувствовать относительное спокойствие.

Между тем события перед донжоном развивались. Барон с графским сыном скрестили клинки, не дождавшись никакого знамения. Первым нанес удар Женар. Ан-Суа с легкостью отбил его и попытался рубануть противника по руке. Тот уклонился и вновь атаковал. Скорость схватки сразу же возросла. Виктор внимательно следил за ней, и в его голове сами собой возникли два вывода. Во-первых, Женар лишь слегка уступает барону в технике. И это плохо, потому что если графский сынок возьмет щит, то у Антипова не будет шансов против него. А во-вторых, судя по куражу участников, скоро кто-то из них получит ранение. И это хорошо: ведь доспехов нет, рана будет серьезной, и один конкурент Виктора покинет турнир. Антипов даже тешил себя надеждой, что, может быть, противники исхитрятся и нанесут друг другу одновременные удары. Тогда это будет просто здорово.

Но увы, если уж не везет, то во всем. Уже через несколько секунд после начала схватки, когда Виктор, закусив губу, страстно желал, чтобы именно хитрец Женар совершил ошибку и получил какую-нибудь нетяжелую, но досадную рану, из дверей донжона выбежала графиня.

Антипов сначала не увидел ее, потому что стоял боком ко входу, но услышал знакомый голосок и обернулся.

— Остановитесь! — закричала графиня. — Немедленно!