Сопротивление бесполезно - Селина Дрейк

– Увидимся в четверг, Бланш, – бросил он на прощание.

Чтобы вознаградить себя за долгое одиночество, она решила сделать день его приезда особенным, приготовить торжественный обед, который создаст условия для их примирения. В конце концов, говорила она себе, пролистывая поваренную книгу, они муж и жена и просто обязаны постараться жить в мире. Сейчас ей казалось, что нет никаких причин, способных помешать этому…

Только вот что приготовить на обед? Она боялась, что если выберет что-то изысканное, то просто не справится: у него такой утонченный вкус! А что-нибудь простое и незамысловатое не будет соответствовать ее затее…

Четверг был для Бланш самым загруженным днем: она принимала частных пациентов. В свое время для этой цели она решила объединиться с группой других консультантов и психотерапевтов. Это оказалось очень удобно: они использовали одного секретаря, который отслеживал все их назначения и подготавливал заранее все необходимое оборудование. Кроме того, здание, в котором они работали, находилось совсем близко от торгового центра; можно было во время перерыва выбежать за покупками.

В тот день Бланш чувствовала себя слегка возбужденной и взволнованной. Она могла думать только о том, как встретит мужа после его «одиссеи». Можно будет обновить те хорошенькие зеленые салфетки, которые им подарили на свадьбу… Она обдумала вина, добавила одно или два названия в свой растущий список и после короткого совещания с одной из подруг решила, что ее новая прическа очень подходит для данного случая.

Мысленно она уже надела тот комбинезон золотого цвета, который произвел столь неотразимый эффект во время медового месяца. Можно, конечно, надеть что-нибудь поверх… но лучше придерживаться оригинала…

Нагруженная покупками и очень довольная собой, Бланш спешила назад в свой врачебный кабинет. Прежде чем войти, она поправила волосы, поспешно вымыла руки и накинула короткий белый халат.

– Я пошла, – одними губами сообщила она медсестре Глэдис, которая висела на телефоне, очевидно обсуждая какое-то важное событие. В ответ Глэдис принялась подавать ей какие-то знаки, настойчиво указывая на дверь кабинета. О значении этих жестов можно было только догадываться… Бланш повернула ручку и вошла внутрь.

– Бланш!

Молодой мужчина встал ей навстречу, опираясь на палку и кривя губы от ощущения дискомфорта.

– Томас?! – Краска залила лицо Бланш, она почувствовала внезапную слабость и дрожь а ногах. Необходимо было срочно взять себя в руки. – Садись, – предложила она и поскорее села сама, пока он не заметил ее состояния.

Неужели он пришел на прием? Бланш подвинула к себе записи, которые Глэдис положила ей на стол. Так и есть: они содержали информацию о месте жительства, имени посетителя и несколько слов о болях в спине. Ну что ж, это к лучшему.

– Итак, – чтобы скрыть дрожь, Бланш откинулась на спинку стула и попыталась придать голосу нейтральную и доброжелательно-профессиональную интонацию. – Что привело тебя сюда? Что случилось с твоей спиной?

– Ты выглядишь замечательно, Бланш! Ошеломляюще!

– О… Спасибо. А теперь расскажи мне, в чем проблема.

– В тебе, Бланш. – Он смущенно передернул плечами. Когда-то она находила этот его жест милым, сейчас он почему-то показался ей наигранным. И эта слегка сконфуженная улыбка, которая тоже была так знакома… – Ты, Бланш, моя проблема. Всегда ею будешь.

– Меня интересуют твои проблемы в области медицины. Как ты повредил спину?

Решив быть твердой, она взяла ручку, но почувствовала, что не сможет вывести ни буквы. Тогда она встала и обошла стол, собираясь приступить к осмотру.

– Я сделал резкое движение, когда играл в сквош. Теперь еле хожу.

– Что сказал твой врач?

– О, я еще не ходил к нему: все, что он мне пропишет, это болеутоляющее. Я направился прямо к тебе – никто больше не сможет мне помочь. Кроме того, я тосковал…

– Сними, пожалуйста, пиджак. Ты сможешь лечь на кушетку?

Она осмотрела его очень придирчиво, удивляясь собственной подозрительности. Но было очевидно, что у него действительно проблемы с правой ногой. Впрочем, ничего существенного.

– Не думаю, что это серьезная травма. Может быть, легкое растяжение.

– Я надеялся, что ты мне сделаешь какой-нибудь массаж.

– Я не уверена в необходимости…

– Пожалуйста, Бланш! Во имя старой дружбы. – Он не обратил внимания на ее насмешливо вскинутую бровь. – Видишь ли, у меня полно деловых встреч, и я не могу отменить ни одной…

– Ну, хорошо. – В конце концов, это был, вероятно, самый быстрый способ избавиться от него. – Сними рубашку…

Какое-то время она мяла и растирала его, удивленная собственной отчужденностью – невозможно было не сравнивать тело Томаса с торсом другого мужчины, которого теперь она знала так близко. Закончив, Бланш с чувством облегчения отошла от кушетки и начала мыть руки.

– Я дам тебе список упражнений, но будь очень осторожен. И если почувствуешь себя хуже, советую обратиться к своему врачу. – Она повернулась к нему, вытирая руки полотенцем. – Кстати, тебе бы не помешало сбросить несколько фунтов.

– А-ах! – Смущенный, он перестал заправлять рубашку за пояс брюк, погладил живот и по-мальчишески улыбнулся. – Я, кажется, действительно толстею, и все из-за этих официальных ланчей.

– А как вообще твоя работа?

– С работой все в порядке. Но с личной жизнью – полный крах.

Теперь он смотрел на нее пристально, в глазах застыла искренняя боль.

Бланш быстро отвернулась и взяла свои записи.

– Так, думаю, твоя спина очень скоро будет опять в норме и…

– Я сделал чудовищную ошибку, Бланш. – Обойдя стол, он сел на угол и неожиданно взял ее за подбородок, так что она вынуждена была смотреть на него. В его голосе послышались более интимные нотки. – Паула и я – мы абсолютно разные. Только мы с тобой были с самого начала чем-то единым. Всегда были. Всегда будем, Бланш!

Вереница образов пронеслась в голове Бланш и как будто стерла настоящее. Видения следовали одно за другим: вечеринка у Джона Дедрика, где она впервые увидела Томаса с Паулой; затем квартира Роя, свадьба и телефонный звонок Томаса, который абсолютно испортил для нее тот день… Но ведь это могло быть велением его души!

Неожиданно все то, что связывало ее с Роем, показалось далеким и нереальным. Сейчас рядом с ней был Томас, который все это время помнил ее, думал о ней…

И тут внезапно, как будто со стороны, она услышала свой собственный голос – холодный и абсолютно бесстрастный:

– А что… с ребенком?

– О, я не говорил тебе? Паула решила сделать аборт.

Его невозмутимый и беспечный тон решил все. Наваждение в один миг исчезло. Их с Паулой ребенок! Как они могли быть настолько бездушными и черствыми? Если бы это был ее… ее с Роем ребенок… Да легче вырвать из груди сердце! Бланш смогла прийти в себя, только когда он слегка тряхнул ее.