Сны куклы - Елизавета Берестова

улыбнулся Вил, — а я так надеялся на вашу осведомлённость. Иногда мне кажется, что вы, Эрика, знаете обо всём на свете.

— Конечно, обо всём на свете я не знаю, — в тон ему ответила чародейка, — зато я знаю одного человека, который вполне может претендовать на такой титул. Поедемте в библиотеку Академии магии, старший библиарий — как раз тот, кто нам нужен.

Вил расплатился, и они вышли на улицу.

— Чем же интересен ваш библиарий? — спросил коррехидор, когда они садились в магомобиль.

— О, господин Кэш — совершенно легендарная личность, — заулыбалась чародейка, — милейший дядечка, чудаковатый слегка, но он — просто кладезь знаний. Я впервые в жизни встречаю человека, настолько заинтересованного в поисках информации. Как маг, говорят, он сугубо средний, зато он нашёл себя в другом. Со студенческой поры Ма́то Кэш всё своё свободное время посвящает сбору редких книг и старинных рукописей, да и библиотека Академии пополнилась благодаря ему. А ещё, — на лице Рики читалось искреннее восхищение, — он обладает поистине феноменальной памятью. Уж кто и сможет просветить нас на счёт проникновения в сны, так это Кэш.

— Вы с таким восхищением говорили о нём, — сказал коррехидор, — что я подумал, он, наверное, обаятелен и хорош собой?

— Ему за сорок! — протестующе воскликнула Рика, — и он лысеет, а когда читает, надевает безобразные очки с толстыми стёклами. Но вот насчёт обаяния вы правы. Господин Кэш вёл курс по работе с историческими источниками, и все слушали его, раскрыв рот. Он умён, эрудирован и обладает природным чутьём аудитории. Умеет вовремя пошутить, разряжая обстановку, рассказывает живо, не затягивает, сразу выделяет главное.

— Ладно, ладно, вы совсем захвалили вашего библиария. Посмотрим, каков он в деле.

Они заехали в уже знакомый коррехидору парк при Академии магии. Библиотека занимала отдельное здание, с полукруглым портиком в восточном углу, обращённом на центральную аллею. Там же был и вход. Внутри это оказалась обычная библиотека, очень напомнившая Вилохэду библиотеку в его родном университете. Чародейка уверенно повела спутника на второй этаж, где в конце коридора располагался кабинет господина Кэша.

— А господина старшего библиария на месте нет, — сказала женщина с скромном сером платье, сидевшая за столом в приёмной, — он в хранилище. Потом отправляется обедать, а в половине пятого заседание кафедры Прикладного волшебства. Боюсь, господа, вам придётся прийти завтра.

— Ведите в хранилище, — велел коррехидор, когда они вышил из приёмной, — будем отрывать занятого человека.

— Боюсь, в хранилище нас не пропустят, — засомневалась Рика, на которую нахлынули ещё совсем свежие воспоминания об Академии. Она снова ощутила себя студенткой.

— Не пропустят? — вскинул бровь Вил, — хотел бы я посмотреть на того, кто попробует встать на пути главы Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя. Пусть рискнут.

Опасения чародейки оказались напрасными. Кленовый лист коррехидора творил чудеса, и вскоре они пришли в подвальную часть библиотеки, где в уютном кабинетике перебирал старые свитки старший библиарий.

— Что вам здесь нужно? — он оторвался от бумаг и подслеповато сквозь очки смотрел на посетителей.

— Здравствуйте, господин Кэш, — привычно поклонилась Рика, — вы меня помните?

Библиарий снял очки и прищурился:

— Таками Эрика, прикладная некромантия, выпуск этого года, — победно проговорил он, — а вот господина я не знаю.

— Вилохэд Окку, коррехидор Кленфилда, — представился Вил.

— Понятно. А я Кэш Мато, и вы в моём, если так можно выразиться, царстве. Вопрос, кто и зачем вас сюда пустил, отпадает сам собой. Чем обязан?

— Господин Кэш, — проговорила Рика, — в ходе расследования убийств мы столкнулись с одной странной проблемой, и нам очень пригодилась бы ваша помощь.

— Убийства? Проблема? — переспросил он даже с некоторым удовольствием, — вы пришли, куда нужно. Видите ли, господин Окку, я просто обожаю разные тайны и загадки. Можно сказать, всю свою сознательную жизнь я только и занимаюсь тем, что разгадываю их. А что как не головоломка — убийство? Все мои знания к вашим услугам, буду рад помочь.

— Нас интересует, имеется ли у чародея возможность проникнуть в чужой сон и воздействовать на хозяина сновидения? — спросил Вил.

— Интересную тему вы поднимаете, господин коррехидор, — сказал Кэш, — интересную, спорную и запретную.

— Даже так?

— Именно. Могу я поинтересоваться, какие события натолкнули вас на этот аспект магии, или вас связывает необходимость соблюдения служебной тайны?

— Вы правы, — чуть склонил голову коррехидор, — служебная тайна, действительно, несколько ограничивает меня, но, если для пользы дела потребуется, мы поделимся с вами необходимой информацией.

— Понимаю и обещаю держать свои уста запечатанными, — поклонился библиарий, — готов помочь.

Вил кивнул чародейке, и та сжато изложила соображения по убийствам во сне.

— Мне понятен ход ваших мыслей, — кивнул Кэш, — но буду вынужден разочаровать вас, господа офицеры. Попытки подобного рода в истории магии встречались. Лет сто пятьдесят назад группа одарённых волшебников из Академии Южных островов поставила своей целью исследовать возможности проникновения в сны человека.

— Любопытно, но на мой взгляд, совершенно бесполезно, — заметил Вил, — кому придёт охота смотреть чужие кошмары?

— Не скажите, — покачал головой библиарий, — вопрос был в иной плоскости: обучение, воздействие на сознание подопытного с целью внедрения ему полезной идеи или внушение отвращения к другой. Представляете, какие перспективы открываются? Проникнуть в сны к военачальнику противоборствующей державы и подсунуть ему план заведомо проигрышной кампании. Склонить неуступчивого партнёра к сделке, да и много чего ещё, вплоть до выявления и оттачивания скрытых талантов. Но, — он поднял палец, останавливая готовый сорваться с губ вопрос, — идея пошла прахом. Проникать в сны оказалось не столь плодотворным, как предполагалось, к тому же подопытные начинали сходить с ума после нескольких, даже безобидных сеансов. Эликсиры, долженствующие повысить восприимчивость, так действовали, или же само воздействие на психику, не знаю. Но с тех пор тема эта находится под запретом. Об убийстве через сон я вообще не слышал и не читал ничего.

— Скажите, господин Кэш, — чародейка уже не знала, что ещё предположить, — не мог кто-то отыскать старинные записи и приспособить открытие под свои нужды?

Библиарий покачал головой.

— Убить во сне невозможно. Вам ведь снилось, будто вы летаете, падаете или тонете?

— Мне снилось, что в меня стреляют из револьвера, — ответил коррехидор, — премерзкое, доложу вам, ощущеньице. Больно было, а потом я потерял сознание и проснулся.

— Вот видите! Так и есть. Какие бы ужасы нам не снились, это всё касается души, к телесной субстанции отношения не имеет.

— А потустороння сущность? — спросила Рика, не желавшая уходить не солоно хлебавши, — мог чародей вызвать кого-то и натравить на своего врага.

— Тогда бы оба человека были убиты одинаково, — возразил Вил.

— А ваших жертв умертвили по-разному? — сощурился Кэш. Его очки делали глаза