Декамерон по-русски - Елена Логунова

– Что же его так обидело, я не понимаю? – пробормотала я, перелистывая страницы. – Вроде все хорошо… О!

Возглас вырвался у меня при виде большой, на всю полосу, фотографии, запечатлевшей все того же почтенного ВИПа на фоне бледно-голубой кафельной стенки. Большую часть снимка занимало искаженное страданием и тоже голубоватое с прозеленью лицо Леонтия Степановича. Непосредственно под подбородком помещались угловатые коленки, под ними гармошкой собрались спущенные штаны.

При этом ничего непристойного на картинке не было, разве что броский заголовок «Голяков хочет, но не может!» с пояснительным текстом более мелкими буквами: «Прием возбуждающего средства вызвал у Леонтия Степановича диарею, справиться с которой без помощи врачей ему не удалось».

– «Столичная знаменитость – известный художник и арт-критик Леонтий Голяков в разгар шумного праздника был госпитализирован с отравлением, вызванным неумеренным приемом препарата для возбуждения сексуального желания, – говорилось в заметке, помещенной на соседней странице. – Как сообщил нашему корреспонденту пожелавший остаться неизвестным источник в медицинских кругах, проведенные анализы показали, что Голяков принял препарат, который давно и результативно применяется в ветеринарной медицине. Однако разбудить в себе зверя Леонтию Степановичу не удалось. Ветеринарный препарат Голякову не только не помог, но даже наоборот – усугубил нездоровье звезды, приплюсовав к скрытому сексуальному расстройству явное желудочно-кишечное. Очевидно, в отчаянной попытке на личном примере доказать справедливость народной мудрости «Старый конь борозды не испортит» Леонтий Степанович принял воистину нечеловеческую дозу лекарства.

С сильнейшей диареей Голяков был доставлен в гастроэнтерологию краевой больницы, специалисты которой уверяют, что в скором времени поставят пациента на ноги, так что поклонники таланта Леонтия Степановича могут не волноваться: самое худшее, что ему грозит, это допрос с пристрастием по возвращении домой. Думается, супругу художника не меньше, чем нас с вами, заинтересует вопрос: какая именно из прекрасных дам, присутствовавших на празднике, побудила его к этому зверскому эксперименту на себе?»

Ниже помещались реклама массажного салона и ссылка на сайт, где заинтересованные читатели могли посмотреть галерею портретов упомянутых прекрасных дам.

Я сделала зарубочку на память – при случае заглянуть на интернет-страничку модного журнала и посмотреть, в каком виде в этой галерее представлена я сама. Если в недостаточно прекрасном, то пусть «Гламур тужур» готовится остаться без фотокора, а Витька Завалишин начинает плести для себя веночек из красных гвоздик и еловых веток!

Еще в связи с фотографиями прекрасных дам, которые вдохновляют мужчин на опасные подвиги, я подумала, что было бы интересно увидеть таинственную подружку Эдика Розова. До сих пор мы в «МБС» пребывали в уверенности, будто Эд закоренелый холостяк, не знающий регулярной женской ласки. Наша дважды разведенная бухгалтерша Зоя Липовецкая даже флиртовала с Эдиком и уже связывала с ним первые робкие надежды на третий брак! Зойка – дамочка эффектная, на нее даже мой братец заглядывается. Так неужели тайная пассия Розова еще краше?

«Надо посмотреть у Эда в кабинете – не держит ли он в ящике стола ее фото в рамочке?» – посоветовал мне внутренний голос.

Мужчины этого, наверное, не поймут, но личность и внешность засекреченной подруги Эда внезапно заинтересовали меня гораздо больше, чем вся эта запутанная детективная история. Что поделаешь, так мы, женщины, устроены! Личная жизнь нам всегда несравненно интереснее общественной. И я поехала на работу, вовсе не имея желания трудиться.

– Опять опаздываешь! – сварливо попеняла мне бабка-вахтерша.

– Больше не буду! – лживо пообещала я, удержавшись от абсолютно искреннего «Не ваше дело!». – А что это вы, баба Тоня, вторые сутки подряд дежурите?

– А кому же дежурить? – Вахтерша всплеснула руками, взвихрив воздух растрепанным журналом с кроссвордом. – Васька, стервец такой, снова запил, а Василий Петрович лежит в больничке!

Человеку, не имеющему представления о хитросплетениях внутренней жизни «Гипрогипредбеда», могло показаться, что у бабки путаются мысли, но я ее поняла.

Васька и Василий – это разные люди. Васькой баба Тоня пренебрежительно кличет своего сменщика, тихого алкаша Дронова, а Василием Петровичем почтительно именует коменданта Гуляева. Тем не менее эти два Василия отчасти взаимозаменяемы: периодически, когда Дронов уходит в запой настолько глубоко, что оказывается вне досягаемости, комендант самолично заступает на сторожевой пост в вестибюле. Прогнать запойного работника и нанять вместо него нормального наш комендант не может, потому что жадничает. Как говорит баба Тоня, «Васька стережет вполглаза, но всего за полбутылки».

– Так вы даже поспать домой не уходили? – искренне посочувствовала я вахтерше как героическому бойцу трудового фронта.

– Уходить-то уходила, но поутру, вишь, опять возвернулась, потому как Васька, чтоб его приплющило, стервеца, уже с вечера был под мухой, а ночью и вовсе нажрался в хлам!

Раздраженная бабка сопроводила сказанное частичным сурдопереводом, резким движением руки по горизонтали изобразив тот самый хлам, в который превратился нажравшийся Васька. Судя по жесту, хлам имел вид неподъемной могильной плиты и на скорое воскрешение сменщика вахтерша не надеялась. Утешить ее мне было нечем, поэтому я только сокрушенно поцокала языком и прошла к лифту.

На плотно закрытой двери «МБС» белело приклеенное скотчем объявление: «Будем через 10 минут». Скорее всего, это означало, что шефа сегодня не будет вовсе, а мои коллеги, узнав об этом, разбежались по своим делам. Я последовала их примеру и даже не стала заходить в родной рекламный офис, проследовав дальше по коридору.

Эдик Розов – тоже мне, сыщик! – не потрудился поставить свой офис на охрану, оснастить дверь сигнализацией или хотя бы врезать замок, способный оказать более или менее серьезное сопротивление взломщику. Я применила способ, который видела в кино, и легко отжала язычок обыкновенного английского замка пластиковой карточкой (заодно придумав забойный слоган «С VISA вам открыты все двери!»).

Преступницей я себя не чувствовала, ведь Розов сам поручил мне полноправно подменить его в офисе и до сих пор этого назначения не отменил.

– Будем считать, что я, как временно исполняющая обязанности Эдика, пришла с проверкой, все ли тут в порядке, – сказала я себе и вошла в кабинет. – Ого!

С проверкой я опоздала: от порядка в детективном агентстве остались одни воспоминания! Все до единой мебельные дверцы были распахнуты, ящики выдвинуты, а обманчиво объемистые фальш-папки с надписью «Дело» перекочевали с полок на кресло, где и громоздились теперь, предательски зияя пустотой, как груда почерневших от времени кирас. При этом единственная по-настоящему ценная вещь, имевшаяся в кабинете, предмет неиссякаемой Эдькиной гордости и неумеренной похвальбы – спортивный кубок из серебра с позолотой остался на своем обычном месте в шкафчике за стеклом, только теперь он лежал на боку.

– Знать, погром был не корысти ради, – задумчиво пробормотала я, продолжая внимательно разглядывать общий хаос в попытке понять, не пропало ли чего.

«Холодильник пропал!» – услужливо подсказал внутренний голос, но я от него отмахнулась.

Холодильник вовсе не был украден, мы унесли его в «МБС» с разрешения хозяина, и случилось это еще позавчера. А вчера почти весь день, пока свободному передвижению по этажу не воспрепятствовали оперативники, мы таскали из «Пинкертона» в «МБС» разный мелкий скарб – то сахарницу, то столовые приборы, то стул, то растения в горшках…

Получается, погром в конторе Эда был учинен вчера вечером или ночью.

«Когда сторож Васька безответственно напился в хлам!» – снова вспомнил мой внутренний голос.

Итак, я вычислила, когда был учинен погром, но не поняла – зачем это было сделано.

«Будем рассуждать логически», – предложил внутренний голос.

– Давай логически, – согласилась я и стала мыслить вслух, как учили на уроках математики в начальной школе. – Я вижу, что в кабинете беспорядок, но не вижу, что пропало. Теоретически беспорядок мог возникнуть естественным путем, например, в результате действия сильного порыва ветра или ммм… землетрясения?

«Ты еще полтергейста обвини!» – фыркнул внутренний голос.

– Согласна, это глупо, поэтому версию о самопроизвольно возникшем беспорядке отвергаем, – кивнула я. – Будем думать, что его кто-то сознательно учинил. Но зачем? Напоминаю: я не вижу, что пропало.

«Микробов ты тоже не видишь, а они существуют!» – умыл меня внутренний голос.

– Опять согласна. Не факт, что ничего не пропало. Но, очевидно, в кабинете что-то искали…