Седьмая казнь - Ольга Володарская

– Да какая из меня сиделка? Для этого медицинское образование нужно иметь.

– Ничего, кроме терпения, не требуется. Ее же только надо покормить, перевернуть да обмыть, поменяв памперс.

– Нет, Сережа, я не смогу.

– Подумай все же. Я хорошо плачу.

Софья поморщилась. Ей было неприятно предложение Сергея. Казалось… унизительным, что ли. И дело было даже не в том, что противно менять памперс постороннему человеку (отцу-то, когда тот лежал, и то не могла себя заставить). Просто девушка ждала от бывшего любовника чего-то совсем другого. Думала, он зашел к ней, чтобы справиться о ее душевном состоянии. А быть может, пригласить куда-нибудь, имея цель возобновить их отношения. Оказалось же, ему просто нужна терпеливая женщина, которой можно доверить немощную сестру.

– Я вот что еще спросить хотел… – начал Сергей.

– Умею ли я менять памперсы? – резко оборвала его Соня.

– Нет, о другом. Ты случайно не знаешь, в последние дни Клавдия у самой себя деньги не занимала?

– Как это – у самой себя?

– «Похоронные» не тратила?

– Понятия не имею. А что?

– Пропали они.

– Пропали?

– Видишь ли, денег не оказалось в том месте, где должны были находиться. Так мне Даша сегодня сказала. Я удивился, что она не сообщила об этом полиции, и Дарья объяснила: Клавдия частенько у самой себя занимала, а намедни как раз ей в долг дала да еще себе машину заказала, в салоне аванс заплатила. Немалая сумма все равно должна была остаться.

– А где деньги должны были быть?

– Ты разве не в курсе?

– Нет.

– Значит, Клава только мне и Даше про «похоронную» заначку сказала? Она ее в тумбочке прикроватной держала. В ящике, что запирается на ключик, который всегда из скважины торчал. Помню, один раз, когда ей нездоровилось, Клавдия при мне открыла ящик и показала деньги. Там было тысяч пятьсот. Но это случилось давно, месяца четыре назад.

– Так наверняка все потратила…

– Даша говорила, Клава часто брала разные суммы из тумбочки, но всегда столько же возвращала.

– А, кажется, припоминаю что-то… Вроде бы за день до смерти Клавдия открывала ту тумбочку. Потом я видела, как она засовывала в свою сумку пачку денег…

– Хорошо, что вспомнила. Скоро полицейские приедут, расскажешь им об этом.

– Полицейские приедут? – растерянно проговорила Соня.

– Да. Я настоял на том, чтобы Дарья позвонила следователю и сообщила об исчезновении наличности. Ответили, пошлют к нам опера.

– Ммм… И как скоро приедут?

– Не могу сказать. А что?

– Да мне просто срочно нужно в Москву ехать.

– Что-то случилось?

– Ничего серьезного. Просто в одной фирме, с которой сотрудничаю, какие-то неприятности с отчетами. Просят приехать, разобраться.

– Дело не потерпит до завтра?

– Нет. Именно завтра проверка. Я не могу подводить людей. Тем более тех, которые мне неплохо платят. – Софья вскочила и начала нервно расчесывать волосы. – Ты извини, мне собираться надо…

– Не буду тебе мешать. Но с полицейскими все же надо будет побеседовать.

– Да, я обязательно это сделаю. Но сейчас не могу…

– Я сообщу им о том, что ты мне сказала. Если что, тебе позвонят. Ведь ты оставляла им телефон…

Соня чуть было не заорала на Сергея: «Да катись ты уже!» Но сдержала себя.

Мужчина вскоре ушел. И как только за ним закрылась дверь, Соня рванула к кровати, вытащила из-под матраса пачки и засунула их в сумку. Ей нужно было успеть скрыться с ними из дома до приезда полиции.

Глава 4

Даша сидела на диване в гостиной и с кислым выражением лица оглядывала помещение. Опять господа полицейские устроили в доме кавардак. Приехали, все вверх дном перевернули, наследили, намусорили, порошка своего кругом насыпали, отпечатки снимая… Убрались восвояси час назад, а сил начать уборку не было.

– Орзу! – крикнула Дарья.

Парень тут же примчался на зов.

– Принеси, пожалуйста, пылесос.

Юноша метнулся в кладовку и приволок. То, что не требовало от него больших усилий, Орзу выполнял быстро и с удовольствием.

– Давай я буду пылесосить, а ты вещи прибери разбросанные, – предложила Даша. – Хорошо?

Орзу кивнул, но уже без энтузиазма.

В последние дни он вообще много ленился. Пока, что называется, носом не ткнут, ничего не делал. Хотя у него имелись четко прописанные каждодневные обязанности. При Клавдии парень от них не отлынивал, а теперь, когда хозяйки не стало, как будто все позабыл. Даша решила напомнить ему о них чуть позже. Но напомнить обязательно. А то из-под палой листвы скоро брусчатки будет не видно.

Вдвоем принялись за уборку. Сначала Дарья хотела навести настоящий порядок, но поняла, что ее хватит лишь на то, чтобы собрать видимую грязь. Если бы Соня с Райкой были дома, другое дело. Все вместе они бы быстро справились. Но девушки где-то пропадали. Райка вообще после поминок еще не возвращалась. А Соня, приехав домой, снова куда-то унеслась.

Даша водила щеткой пылесоса по ламинату, а думала совсем не о чистоте, которую наводила. Почему-то весь день ей вспоминался Марк. Давно и мыслей о нем не возникало, а тут как плотину прорвало.

…После той ночи, вдохновившей ее на танцы под дождем, она пребывала в состоянии, близком к нирване. Даже Клавин «вердикт» Марку не смог ничего изменить. Но прошла неделя, и ее настроение упало до нуля. Даша все ждала звонка от Марка, а тот молчал. Промучившись еще какое-то время, она сама набрала его номер. Однако телефон оказался выключенным. Даша не знала, что и думать! С Марком что-то случилось? Попал в аварию или передрягу серьезную? Его посадили или он подался в бега? Смертельно заболел или уже… умер?

Девушка не находила себе места. А когда в очередной раз набрала заветный номер и услышала знакомый голос, расплакалась.

– Эй, Попка, ты чего? – удивился Марк. – Ревешь, что ли?

– С тобой все в порядке?

– В полном.

– А где ты пропадал?

– В Танзанию с друзьями летал. Только что приземлились. Я в аэропорту. Поэтому прощаюсь. Освобожусь – звякну.

Он звякнул только через три дня. Привычно предложил сходить куда-нибудь бухнуть. Даша проглотила обиду и пошла.

Марк вел себя как ни в чем не бывало. Рассказывал про поездку, много смеялся.

– Почему ты мне не сказал, что улетаешь? – спросила Даша, устав сдерживаться.

– А я тебе разве не говорил?

– Нет. Мы собирались встретиться в субботу…

– В какую субботу?

– Ту, что следовала за пятницей, а та за четвергом, а в среду я была у тебя…

– А-а-а-а…

– Но ты не позвонил. Я ждала-ждала, потом набрала твой телефон сама… – Она сделала паузу, чтобы голос не выдал ее невероятного эмоционального напряжения. Выдохнув, добавила: – Я волновалась.

– Зря. – Он сделал знак официанту, и тот мгновенно принес еще по порции текилы. – Давай выпьем за релакс? Я не люблю напряг. Понимаешь? Жить нужно в кайф, как пелось в одной очень старой песне. Я и сам не напрягаюсь, и другим себя напрягать не позволяю.

Даша понимала, что ее ставят на место. Пусть и вежливо, с улыбкой.

Выпила текилу. Настроение было ни к черту. Хотелось послать Марка подальше и уйти…

Но она не могла этого сделать. Моральных сил не хватало. Потому что знала: пошлет, уйдет, и все, Марк не позовет обратно. А как же ей без него? Никак.

– Я тебе подарок привез, – услышала Даша вкрадчивый голос.

– Какой?

– Увидишь сама.

Вскоре они поехали к нему домой. Марк сразу, как вошел в квартиру, выволок из кладовки баул.

– Сувениры из Танзании, – сообщил он. – Магнитики и прочая хрень. Не понимаю, зачем они людям, но раз просят, привожу. А вот это тебе! – Марк вытащил из баула пакет, в котором лежало что-то… воняющее то ли псиной, то ли чем-то похожим. – Надеюсь, угадал с размером.

– Что это?

– Домашние тапочки из антилопы. Помню, ты говорила, что у тебя в квартире холодно…

Эта фраза изменила все! Подарок уже не воспринимался как дурацкий, и даже вонь Даша как будто перестала замечать. О ней позаботились! Разве не приятно? И пусть тапки ни разу не удастся надеть, потому что запах, кажется, никогда не выветрится, все равно. Да, она обронила фразу о том, что дома холодно, Марк ее запомнил и привез ей не магнитик, как остальным, а теплую домашнюю обувь.

Ночь, что они провели тогда, была такой же прекрасной, как и предыдущие.

И вроде бы все наладилось. До поры…

Даша уже на втором свидании решила для себя, что Марк станет отцом ее ребенка. Поэтому когда он не надел презерватив, не запротестовала. Спустя четыре месяца после знакомства Даша забеременела.

Она долго собиралась с духом, прежде чем сказать об этом Марку. И вот наконец, когда тот в очередной раз позвал ее бухнуть, отказалась от текилы.

– Чего это с тобой? – спросил парень.

– Мне нельзя пить, – ответила она.

– Заболела?

– Нет, мое состояние болезнью не назовешь…

– А чем назовешь?

– Марк, я беременна.

Его брови взметнулись вверх.