Между тьмой и пламенем. Часть III (СИ) - Элевская Лина

Пожалуйста!

Некто заботливо наложил на него заклятье забвения. Элементарное, но с обращением к чистой силе. Оно воздействует на всех, даже прикасаться не нужно, катализатора как такового нет… точнее, им служит взгляд.

И магия знакомая, Вечность ее побери!

Кэллиэн заскрежетал зубами, ощутив этот почерк.

Лорд Энри. Заклятье очень старое, но он теперь силу неуважаемого советника узнает где угодно и в каком угодно виде.

То есть королеве Энри помогает давно и, судя по всему, по доброй воле.

Или она еще тогда его обработала своей силой, а теперь просто обновила былое влияние?

...Но зачем вообще было оставлять этот портрет?

Может, Ральда попросту не хотела навлекать на себя подозрения? Одно дело – из мелкой ревности «сослать на чердак» все вещи, принадлежавшие первой супруге "горячо любимого" мужа. И совсем другое – оголтело всё уничтожить, начав с ценнейшего алмазного гарнитура…

Но леди Дженис… почему она скрывается? Почему не попыталась ни разу вернуть то, что принадлежит ей по праву?

Да потому что на ней было внушение!

Подозрительно похожее на проявления загадочного дара леди Ральды. И вряд ли по чистой случайности лет пятнадцать назад в княжестве обнаружилась другая дамочка с такой же неуловимой магией!

Кусочки головоломки снова зашевелились, меняя картину, подстраиваясь под новые реалии.

Получается, их дражайшая королева отправила на тот свет (точнее, попыталась) первую жену князя, чтобы занять ее место, потом устранила Инерис, теперь взялась и за самого князя… Интересно, своих собственных детей она видит в роли разменных пешек или для них все-таки уготована иная судьба? Уж если Ральда не пощадила собственного мужа, который спас ее от неизбежной нищеты, то и детей вряд ли пожалеет, если они начнут ей мешать…

Хотя об Анджелис, пожалуй, можно не беспокоиться, по крайней мере, пока. Она все еще нужна королеве. Без этой девочки и ее брата статус леди Ральды, и без того не слишком прочный, зашатается.

Статус? статус леди Ральды?..

Вдруг кипение сумбурных мыслей в голове утихло.

Осталась только цель – и цепочка, ведущая прямо к ней.

Раз леди Этеле Ламиэ жива – а в этом не могло быть ни малейших сомнений – то, выходит…

Ральда даже не жена милорду. А леди Анджелис – не наследница.

У князя нет настоящих наследников, кроме Инерис.

И единственная наследница Нариме сейчас рискует жизнью на южных рубежах. Бок о бок с тамошним беглым наместником.

А он сам недавно едва не убил ее мать, пытаясь как можно больше выяснить о загадочной магии внушения! Он ведь был готов прибегнуть даже к пыточным проклятиям, лишь бы разговорить леди Дженис… Какое счастье, что на такие меры идти не пришлось!

Клятва бы не сработала, не оградила бы миледи от его силы. Он же не знал, что она тоже является близким человеком князя...

Он ведь уже выяснил, что у подобных заклинаний есть существенный недостаток – они во многом завязаны на субъективном восприятии реальности. Магии нет дела до некой единственной объективной истины; для каждого истинно то, во что он верит. Если человек, на которого наложили заклятье правдоречия, будет яростно отстаивать то, во что истово верит, заклинание и не почешется, даже если он будет с пеной у рта уверять всех, что реки текут от морей в землю.

Это привело Кэллиэна к новому ошеломляющему в своей простоте выводу.

Теперь клятва не должна действовать и на леди Ральду. Та самая клятва на крови, его клятва, данная князю – не причинять вреда его близким.

Красивое лицо мага заледенело, цветом сравнявшись со случайным лунным лучом, скользнувшим через трещину в кладке.

До сих пор он считал леди Ральду семьей князя, и, естественно, эта уверенность мешала ему воздать королеве по заслугам. Но теперь…

Улыбка мага была пустой и страшной.

Он отплатит ей за каждое свое унижение, за каждую минуту страданий князя, за каждый тяжелый вздох Инерис. Никакой крови, никакой черной магии и ритуалов – только старые добрые пыточные проклятья… Без Ральды все быстро придет в норму, и тогда его присутствие уже не будет обязательным. Главная угроза исчезнет сама собой.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Князь не простит ему такого… но убедить милорда в том, что все, через что прошла его семья – дело рук милейшей королевы, будет практически невозможно.

Не страшно. Ему не привыкать становиться изгнанником.

Кэллиэн резко отвернулся от портрета и на негнущихся ногах направился к выходу из галереи, сейчас душившей его новыми открытиями.

На пороге помедлил, прислушиваясь. Затем быстро выбрался наружу и кружным путем направился в подземелье.

Напоследок он сделает еще одно доброе дело. Лишив князя второй жены, он выведет на чистую воду княгиню. И вернет домой его старшую дочь.

А затем тихо-мирно исчезнет отсюда.

Мелькнула мысль – Инерис, наверное, расстроится, узнав о его уходе...

Но черный маг безжалостно обрубил первые ростки сожаления и сомнений.

Расстраиваться она будет недолго – пока ей не расскажут о том, что именно он натворил.

***

На следующий день Кэллиэн начал не на шутку тревожиться о леди Дженис. Пытался связаться с ней, но ответа не получал. Пытался успокоиться, глядя на огонек единственной свечи, но получалось плохо. После вчерашних открытий и спалось дурно, и думалось не очень, а ведь ему необходимо как можно быстрее найти способ добраться до Ральды, не вызвав подозрений – по крайней мере, сразу, чтобы была хоть какая-то фора...

Вечность, да как две эти женщины вообще могли встретиться?! Князь ведь вроде бы познакомился с Ральдой по чистой случайности спустя два года после "смерти" первой жены...

Не выдержав, маг опять повелительно коснулся зеркала.

Снова тишина... Какой это вызов за сегодня – шестой? Что у нее там все-таки происходит?

Кэллиэн даже вздрогнул от неожиданности, когда зеркало-таки озарилось красноватым светом.

Но по другую сторону он увидел не леди Дженис.

Средних лет мужчина с ярко-рыжими волосами напряженно и опасливо косился на стекло и вдруг с тихим возгласом отпрянул. Кэллиэн жестко усмехнулся, прекрасно сознавая, что в полумраке больше походит на демона мести и смерти.

Каковым, собственно, он в ближайшее время собирался стать.

Помнится, этого типа он видел прежде… Ее лис-прислужник? Но как...

– Кто ты? – резко спросил маг.

– Слуга миледи, – хмуро бросил тот.

Имя не назвал... Нехорошие подозрения окрепли.

– Где она?

– Попрошу вас говорить тише – леди отдыхает, – неприязненно нахохлился рыжий.

В этом Кэллиэн позволил себе усомниться.

– В таком случае, как ты принял вызов?

Крови этого молодчика в системе точно не было, он бы заметил. И запомнил.

Но тот красноречиво показал платок с пятнышком крови в центре.

– Не раз видел, как делает госпожа. – буркнул он.

– Это ее кровь? – нехорошо подобрался маг. – Что с ней? Что-то еще произошло после нашего последнего разговора? Или ты вовсе не так ей предан, как она считает?

Рыжий посуровел, прожег мага негодующим взглядом, а затем вздохнул и неожиданно посторонился.

Кэллиэн увидел в глубине комнаты бледную леди Дженис… а точнее, леди Этеле Ламиэ, лежащую на постели в забытьи.

– Она больна? – Затем в голову пришла новая мысль. – Или это последствия… – медленно начал Кэллиэн, страшась мысли о том, что она умирает после того, как он заставил ее говорить.

Но его самым непочтительным образом перебили.

– Она просто спит после приема сильных капель. После вашей последней беседы… – мужчина с лисьими глазами насупился, едва вспомнив, – ...ей действительно было очень плохо. Случались сильные приступы, она то и дело плакала до изнеможения…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Лис вдруг улыбнулся, и в улыбке этой сквозила усталость.

– Но зато из миледи словно вышла чернота, душившая ее много лет. Теперь она уверенно, хоть и медленно идет на поправку. Однако пока ей следует как можно больше отдыхать, а ваши участившиеся вызовы, господин маг, этому отнюдь не способствуют.