Тайны советского футбола - Владимир Малов

При этом молодой Вадим Синявский вовсе не был слишком уж страстным поклонником футбола, по крайней мере, поначалу. Он рос в семье, где очень любили шахматы, сам был влюблен в музыку, имел абсолютный слух. В его биографии есть даже такой факт: в те же 20-е годы подрабатывал тапером в московских кинотеатрах, «озвучивая» музыкальным сопровождением немые фильмы.

А в дальнейшем ему приходилось вести радиорепортажи не только с футбольных матчей, но с легкоатлетических соревнований, шахматных турниров, соревнований пловцов и хоккеистов, но в народной памяти его голос навсегда связался прежде всего с футболом.

Первый пробный репортаж Вадим Синявский провел 26 мая 1929 года — с матча сборных Москвы и Украины. Тогда впервые в начале репортажа прозвучали слова, ставшие потом известными всей стране: «Внимание, говорит Москва! Наш микрофон установлен на стадионе «Динамо»».

Другая знаменитая фраза: «Вел репортаж Вадим Синявский» впервые прозвучала уже позже, потому что в тот майский день Вадим Святославович был у микрофона не один, а с тремя футбольными судьями, следовательно, первоклассными экспертами в тонкостях игры, Александром Богдановым, Виктором Зискиндом и Иваном Севастьяновым. Репортаж вели все четверо по очереди: каждый говорил одну-две минуты и передавал микрофон следующему комментатору. Этим поддерживался высокий темп передачи.

Регулярными репортажи с футбольных матчей стали, однако, не сразу, вдобавок их проведение было сопряжено с определенными трудностями. На стадионах еще не было комментаторских кабин со стационарным радиооборудованием. Каждый раз его приходилось доставлять специально, а репортаж вести, устроившись где придется, но, конечно, так, чтобы оттуда открывался наилучший обзор.

Сам Вадим Святославович вспоминал, что однажды ему пришлось комментировать футбольный матч на армейском стадионе в Сокольниках, забравшись… на высокую ель, откуда было прекрасно видно все поле. Микрофон был привязан к одному сучку, сам комментатор устроился на другом. В середине первого тайма он сорвался с сучка. Мгновенно поднялся, вскарабкался на прежнее место и сообщил радиослушателям: «Дорогие друзья, не волнуйтесь, мы с вами упали с дерева, но теперь все уже в порядке».

Ведя репортажи с других спортивных соревнований, Синявскому тоже не раз приходилось проявлять личную отвагу. Комментируя соревнования пловцов, например, однажды он взобрался на 10-метровую вышку для прыгунов в воду, откуда не то что комментировать — даже просто смотреть вниз было страшно. Но что поделаешь, если спортивный радиорепортаж был тогда делом абсолютно новым, и о том, чтобы создать комментатору не то что комфортные, хотя бы нормальные условия для работы, пока никто не думал.

По этой же причине Вадим Синявский порой был вынужден не только карабкаться на высокие точки, но и на ходу придумывать различные технические ухищрения, помогающие доносить до слушателей самые последние новости соревнований. Так было, когда Синявский комментировал традиционную легкоатлетическую эстафету по московскому Садовому кольцу. Сам он стоял на линии «старт», которая после кругового забега должна была стать «финишем», а по Садовому кольцу был проложен специальный телефонный кабель. По всей трассе стояли помощники комментатора, которые по телефону «поэтапно» передавали ему информацию о ходе забега, а он вел радиорепортаж так, словно был по-истине «вездесущ».

Да и ко многому другому, что было связано с работой Вадима Синявского, надо отнести слово «впервые». В 1933 году по советскому радио прозвучал первый репортаж с шахматного матча — Синявский рассказывал о встрече 22-летнего советского шахматиста Михаила Ботвинника и признанного чехословацкого мастера, претендента на мировую шахматную корону Сало Флора. Этот матч, вызвавший большой интерес, завершился вничью. А два года спустя Вадим Синявский стал первым советским радиожурналистом, ведущим репортажи с футбольных матчей сборной СССР, проходящих за границей, — он ездил вместе с командой в Турцию.

Вместе с некоторыми футболистами 20–30-х годов Вадим Синявский перешел в новую эпоху — с 1936 года радиорепортажи с футбольных матчей чемпионата СССР среди клубных команд стали постоянными. И болельщики всей страны теперь знали не только сам голос Синявского, но и неповторимую манеру репортажа — вроде бы сдержанную, иной раз даже казавшуюся отстраненной, но вдруг взрывающуюся эмоциями: «Удар! Еще удар! Гол!»

Неповторимым был и мягкий, добродушный юмор Синявского. Он слегка подтрунивал над футболистами, да и над болельщиками тоже, относясь к ним так, словно они состояли с ним в добрых, веселых, приятельских отношениях. Впрочем, именно так и было на самом деле.

Ну, кто другой, кроме Синявского, стал бы вести репортаж о том, как во время одного из матчей на стадионе «Динамо» футболисты… ловят ненароком выбежавшую на поле кошку. Матч тогда прервался, обе команды охотились на несчастное, вконец растерявшееся животное минут десять, и Синявский, чтобы как-то заполнить футбольную паузу, подробно комментировал все события. В конце концов, динамовский вратарь Алексей Хомич поймал кошку, словно мяч, совершив бросок. После того как и футболисты, и зрители пришли в себя от хохота, матч продолжился.

Впрочем, это было уже в 1949 году. А военные годы тот же голос, звучавший из тарелок-репродукторов, говорил миллионам людей о военных событиях. Синявский вел репортажи из мест куда более опасных, чем 10-метровая вышка для прыжков в воду.

31 января 1943 года, когда завершалась Сталинградская битва, он рассказывал о том, как сдавался в плен командующий немецких войск генералтфельдмаршал Ф. Паулюс. В августе того же года вел репортаж из одного из танков, ведущих наступление на Курской дуге. Радиослушатели помнили и его репортажи из Севастополя в конце 1941 года. Только мало кто из них знал, что тогда радиожурналист едва не погиб: рядом разорвалась мина. Синявский был тяжело ранен, потерял глаз; к счастью, его вынесли с поля боя до того, как он истек кровью…

Война закончилась для Вадима Синявского в 1944 году. Его вернули с фронта на привычное место, потому что в стране уже стала оживать спортивная жизнь. 27 августа 1944 года он рассказывал о финальном матче на Кубок СССР между командами «Зенит» и ЦДКА. «Внимание, говорит Москва! Наш микрофон установлен на стадионе «Динамо»», — произнес Вадим Синявский, начиная репортаж.

Однако в те годы даже во время репортажа с футбольного матча можно было подвергаться, словно на войне, немалой опасности. Рассказывают, что однажды перед игрой соперничающих «Динамо» и ЦДКА к Синявскому подошел всесильный Лаврентий Берия, глава НКВД и страстный поклонник, по роду своего служебного положения, динамовцев, и попросил не слишком хвалить армейцев.

Однако, когда при счете 1:1 армейцы вышли вперед, Синявский, не сдержавшись, сообщил радиослушателям, что футболисты ЦДКА забили гол, разыграв великолепную комбинацию, и очень красивым ударом. После этого за спиной комментатора молча встали два полковника из охраны Берии. Никто не знает, как был бы наказан ослушник-комментатор, если б матч и закончился с таким счетом. Но игра завершилась вничью — 2:2, и два полковника так же молча ушли.

Сам Вадим Синявский, впрочем, наиболее запомнившимся эпизодом за все годы своей карьеры считал другой: тот, что случился в ноябре 1945 года во время знаменитой поездки московского «Динамо» в Англию. Точнее, во время матча динамовцев с «Арсеналом».

«Утром, глянув в окно, — рассказывал Вадим Святославович, — я не увидел противоположного дома. А улочка была не больше двадцати метров шириной. Туман… Настоящий, лондонский, чертовский густой. Наши предложили перенести игру на завтра. Но хозяева смеялись: «Деньги в кармане! Все билеты проданы!»

И вот начался матч. Откровенно говоря, я до половины поля видел все хорошо, и, пожалуй, ближайшие штанги и вратарей. Но как только игроки уходили к противоположной трибуне, на глазах у меня они превращались в огромные силуэты. Я должен был ориентироваться по фигурам игроков. Это было трудно. Но если со своими еще можно было справиться, то с англичанами приходилось обращаться довольно вольно.

Первый тайм мы проигрывали 2:3. Мне было жарко. Безуспешно стараясь уследить за всеми перипетиями игры, я вконец измучился и, не выдержав, обратился к технику, который меня обслуживал, с просьбой — нельзя ли дать мне длинный шнур к микрофону, чтобы я мог выйти на боковую линию поля. Все-таки метров тридцать я выигрывал…

В конце второго тайма, когда счет уже стал 4:3 в нашу пользу, новая волна тумана, похожего на сгущенное молоко, навалилась на поле так, что я видел уже не игроков, а неясные тени….

Проглядывают правые ворота. Защищает их Алексей Хомич. По фигуре понимаю, что это он. Вижу, идет атака на наши ворота… Удар! И сразу взрыв аплодисментов после того, как метнулся Хомич. А что произошло — не знаю. То ли Хомич пропустил гол, то ли взял мяч? Чему аплодируют?