Мое сердце выбирает тебя - Элина Бриз

был готов смотреть вечно. Не знаю, как так долго смог продержаться сам, потому что от такого вида все тело простреливало током и закипала кровь.

Я позволил себе нырнуть в этот омут, не задумываясь над последствиями. Несколько дней рядом мне хватило, чтобы понять, как быстро меня затягивает. Это плохо, очень плохо, потому что она не хотела серьезных отношений, просто секс и ничего более.

И самое главное она так и остается запретной девушкой из очень богатой семьи, а я обычным парнем. Это препятствие преодолеть невозможно, поэтому к лучшему, что я уеду служить дальше. Недели не хватит, чтоб окончательно потеряться в ней и влюбиться, а она точно быстро все забудет, так всегда бывает у таких, как она.

Не смотря на все принятые решения, проснулся в последний день отпуска с тяжелой головой. Понимал, что сегодня все закончится и вроде должен был выдохнуть с облегчением, но внутри все сворачивалось и не давало дышать полной грудью. Даю себе еще немного времени насладиться ею, всего один день и одну ночь. Завтра утром уеду на вокзал, один и поставлю точку.

Так я думал, когда проснулся утром и пошел завтракать. Ровно до тех пор, пока на столе прямо перед глазами не загорелось уведомление на ее телефоне. От Романова Игоря.

«Спасибо тебе за нашу ночь, куколка. Ты мне очень помогла не сдохнуть от тоски. Теперь я знаю, как буду покорять крепость».

Меня прострелило от этих слов до самых костей. Я даже не ожидал, что будет так больно. Экран телефона гаснет и вместе с ним весь яркий свет в моей жизни. Беру себя в руки и понимаю, что должен закончить все прямо сейчас, никаких больше дней и ночей. Она просто легкомысленная вертихвостка, которая таскается со всеми подряд, даже до меня добралась.

Слышу ее шаги и призываю всю свою выдержку. Она выглядит, как ходячий грех даже в моем халате. Господи, помоги мне.

С трудом выдерживаю эти мучительные несколько минут расставания и запираюсь в своей квартире от всего мира. Не понимаю, зачем она лила передо мной слезы, может, хотела выторговать еще одну ночь. Нашла мальчика по вызову. А я чуть не кинулся ее успокаивать. Вот дурак доверчивый.

Ближе к вечеру позвонила Иришка, младшая сестра моего лучшего университетского друга, она часто за нами таскалась в студенческие годы, забавная малявка. Она напросилась на вокзал приехать, чтобы проводить меня. Я сначала был против, но потом подумал, может это к лучшему, ее милая трескотня отвлечет меня от тяжелых мыслей.

Глава 10

Юля

Лежу на кровати и смотрю в окно, как наступает новый день. А я бы предпочла остаться в старом, до того момента, когда Макс выставил меня из своей жизни. Я не знаю, как мне собрать себя по частям и продолжить жить дальше без него, после того, как я узнала, каково быть с ним.

Я должна увидеть его еще раз, должна сказать все, что планировала. Даже если это ничего не изменит между нами, мне так будет легче. Мне стыдиться нечего, я его люблю на всю катушку, я отдавалась ему не только телом, но еще душой и сердцем.

Смотрю на часы и пытаюсь вспомнить говорил ли он мне, во сколько отправление поезда. Не говорил. Пытаюсь найти расписание в интернете, судя по всему, я еще успею на вокзал.

Соскакиваю с кровати и бегу в душ. Максимально быстро собираюсь, волосы еще влажные закручиваю в пучок. Хватаю первую попавшуюся одежду и только в машине понимаю, насколько она не удобная для быстрого передвижения.

Я ещё никогда в жизни так не гнала машину. Наплевав на все правила, на ограничения скорости и даже на свою безопасность. Я просто знала, что должна успеть до отправления поезда.

Бросаю машину кое-как прямо посреди парковки, не смотря на то, что мне вслед уже начинают сигналить машины. Пофиг.

Я забегаю в здание вокзала и вспоминаю, что я не была здесь лет десять, если не больше. Все мыслительные функции моего организма сейчас явно замедленны, даже заторможены, потому что меня сковывает чувство страха, что я могу опоздать. Где-то на задворках здравого смысла мелькает мысль, что здесь должна быть справочная служба, и я бегу искать ее, лавируя между сплошным потоком людей. Наконец нахожу то, что мне нужно, но к желанному окошечку тянется приличная очередь. Черт возьми. Да, плевать мне сейчас. Распихиваю всех впереди стоящих и даже умудряюсь потеснить старушку, стоящую у самого окна с баулами, из которых торчит какая-то растительность. Она может сколько угодно краснеть и синеть от возмущения, мне сейчас нужно. Очень нужно. Вижу, что она набирает в грудь порцию воздуха, чтоб заорать на меня.

- Шшшш, - шиплю на неё, подняв вверх указательный палец, - у меня сейчас жизнь рушится, а вы тут со своими огурцами лезете!

- Это помидоры, - поправляет меня, обидевшись за неточность.

- Ну, конечно, это же в корне меняет дело, черт возьми, - восклицаю со злостью.

- Ну, вообще-то да, - уверенно кивает головой.

Я закатываю глаза и поворачиваюсь к окну. Быстро выпаливаю свой вопрос женщине сидящей по ту сторону.

Та поправляет очки, поджимает губы, но потом начинает искать что-то у себя в компьютере. Каждая секунда тянется для меня сейчас особенно долго, и я начинаю нервно переступать с одной ноги на другую. Даже старушка уже притихла рядом со мной, видимо выгляжу я действительно жалко. Наконец-то получаю нужную информацию и понимаю, что у меня осталось всего двадцать минут до отправления поезда. Отхожу от окна справочной службы, пропуская вперед «помидоры» и растерянно оглядываюсь по сторонам, соображаю в какую сторону мне бежать.

Нахожу нужную мне дверь и выскакиваю на улицу, следуя указателям на стенах.

На своих высоких каблуках несусь по подземному переходу, периодически налетая на людей и извиняясь. Волосы тяжёлой волной выпадают из прически и лезут в лицо, делая попытки ускориться ещё сложнее.

Выбегаю на перрон и начинаю быстро сканировать лица людей, толпившихся возле вагонов. Наконец-то я нахожу его, уже готова рвануть вперед и повиснуть на шее, так чтоб отлепить не мог, как вдруг замечаю, что рядом с ним стоит молоденькая девушка и умилительно теребит его за рукав.

Она трогательно заглядывает в его глаза и смущённо улыбается. А он отвечает ей теплой улыбкой и нежно проводит по щеке рукой, разбивая тем самым вдребезги мое измученное сердце. Не понятно вообще, на что я