Виват, Романовы! Часть III - Анна Литаврина

Мадмуазель (с улыбкой). Потому что добро всегда побеждает зло!

СЕЗОН 3 Сцена 42

Сцена 42

Михайловский замок. Около полуночи. Александр стоит возле входа в тайную комнату Михайловского замка. Вздыхает. Переминается с ноги на ногу. Стучит. Дверь открывается. На пороге стоит Павел в нарядном камзоле, парике. Позади слышны звуки музыки, голоса.

Павел (удивлённо). Саша..!

Александр (скороговоркой). Я сразу это скажу, чтобы потом не говорить. Я вас за это ненавижу, но… да-да, вы опять были правы! Про Наполеона… зря я с ним связался… виноват!

Павел (усмехнувшись). Естественно, я был прав!

Александр (виновато). Вы очень на меня сердитесь? Простите, я вам там наговорил всякого… я так на самом деле… ну… Вообще я так думаю, но всё равно не хотел вас обидеть.

Павел (махнув рукой). Да ладно! Я не в обиде. Во-первых, ты ничего нового мне не сказал. А во-вторых, ты меня своими хамскими словами даже порадовал… наконец-то ты научился давать отпор, а не нюни разводить! (Хлопает его по плечу.) Молодец, в общем! Так и надо!

Александр (вздыхая). Вот вообще вас никогда не разобрать…

Павел. Я сегодня вот всё сомневался, придёшь или не придёшь ко мне на день рождения?

Александр (похолодев). День рождения..?

Павел (с усмешкой). Забыл?

Александр (сокрушенно). Ну простите! Но в своё оправдание я скажу, что вы его никогда не праздновали и вообще говорили, что это самый ужасный день в году… (с надеждой) Зато вот день вашей смерти я на всю жизнь запомнил, и для меня этот день — худший в году!

Павел. Не, ну я после того как умер, теперь всегда праздную. Все эти годы.

Александр (заглядывая ему через плечо). И у вас каждый год такой праздничный вечер? А я и не знал…

Павел. Ну это потому что я тебя никогда не приглашал. Ну, понимаешь тут…

Александр. Ваши друзья-масоны, которые меня не любят, понимаю.

Павел. Ладно уж, заходи, раз пришёл.

Александр заходит в комнату. В комнате находятся разные люди в нарядных камзолах и масках. На столе выпивка, разнообразные пироги. У камина сидит, вяжет и курит папиросу Нелидова.

Александр. Ой, Екатерина Ивановна, и вы здесь!

Нелидова (не отрываясь от вязания). Салют, Саша..!

Александр (Павлу с возмущением). А матушку не пригласили? Все, значит, тут в курсе, что вы живы, кроме неё! Вы ужасно жестоки, отец, и несправедливы к ней!

Павел (скорчив рожу). Да ну её в баню!

Александр. Вам известно, что она сделала вашу куклу из подушек и теперь сожительствует с ней..?

Павел. Она же совершенно сумасшедшая..! Нет, она, конечно, ещё женщина не старая и имеет право. Но ты всё же напомни ей, что доктор предупредил: ещё одни роды могут оказаться для неё губительными!

Александр. Отец, побойтесь Бога, какие роды! Матушке почти… (Задумчиво.) Сколько же ей..? Она хорошо выглядит.

Павел (сурово). И знать не хочу, сколько ей! И хватит мне о ней напоминать. (Недовольно.) А куклу у неё забери. Не хочу даже думать, что она с ней может делать…

Александр. Не понимаю, ведь, судя по истории моего рождения, у вас была такая замечательная любовь…

Павел (раздражённо). Ну была и закончилась! Всё когда-то кончается… и отстань от меня… вон, иди с Куракиным эти глупости обсуждай, он такое любит.

Александр видит возле окна Куракина, который разговаривает с Кутузовым.

Александр (удивлённо). Михаил Илларионович! А я вас обыскался! А вы здесь…

Подходит к Кутузову.

Кутузов (подмигивая). Ну что, я слышал, будем воевать с Наполеоном?

Обменивается хитрой улыбкой с Куракиным. Подмигивает Александру.

Александр (с подозрением). А что это вы мне подмигиваете?

Кутузов. Ой, это я повязку не на тот глаз надел… надо на этот, который у меня с нервным тиком… хи-хи… надерём Наполеону… ох, Александр Павлович! (Подмигивает, грозит пальцем и хихикает.)

Александр (строго). Михаил Илларионович! Смените повязку уже!

Кутузов уходит, хихикая.

Александр (возмущённо Куракину). Дядя Саша, вы ему рассказали про нас с Наполеоном?!

Куракин. Вот те крест, я молчал! Но он человек бывалый, он сам догадался! Тебя глаза выдают. Влюблённых всегда выдают глаза.

Александр (недовольно). Может мне тоже повязку носить..?

Перекрутка.

Александр, Павел, Куракин и Кутузов сидят на подоконнике. Александр заканчивает рассказ.

Александр (немного пьяный). И вот, рассуждая таким образом, я принял решение остаться в России и исполнить свой долг…

Куракин (прослезившись). Ох, Саша, Саша! Как благородно ты поступил! Павлушка, вот ты смотри, какой у тебя сын! Пожертвовал любовью ради блага Отечества!

Павел (задумчиво). Ну, что касается цепочки твоих рассуждений, Саша, при том, что ты, конечно, принял единственно верное решение, я хочу сказать… что, уж в самом крайнем случае, выбери ты Наполеона, я бы не допустил в России смуты и, конечно же, поспешил бы воскреснуть.

Александр (выпав в осадок). Вот чёрт… я и забыл, что вы ещё есть.

Павел (тяжело вздохнув). Вот к этому мне не привыкать ещё со времён твоей бабушки…

Александр. Да! Самое главное, хотел спросить вас о портале! Откуда у вас это удивительное изобретение? Дайте угадаю… (Хитро.) Друзья-масоны подарили?

Павел (махнув рукой). Ой, да какие масоны! Это твой дедушка начал проектировать. Он начал проектировать, а я закончил.

Александр (качая головой). Вот никогда бы не подумал… чтобы дедушка…

Перекрутка.

Царское село. 1759 год. Обеденная зала. За столом сидят Елизавета Петровна, Екатерина и маленький Павел. Стоят слуги. Держат блюда с блинами и пирогами. Перемазанный вареньем Павел тянется за куском пирога.

Екатерина (убирая его ручку). Хватит, ты уже поел… сидишь, как поросёнок!

Елизавета Петровна (перемазанная вареньем). А где Пётр Фёдорович?

Внезапно раздаётся удар, грохот, шум. Из коридора валит дым.

Елизавета Петровна (вскакивая). Что это такое?!

Вбегает перепуганный Слуга.

Слуга. Матушка… Это Пётр Фёдорович! Что-то у него там взорвалось…

Елизавета Петровна (в гневе). Я же запретила ему проводить свои химические опыты!!!

Выбегает из зала. Екатерина выбегает за ней. Павел оглядывается, забирается на стол, тянется за пирогом. Екатерина прибегает обратно, хватает его на руки и уносит. Павел провожает пирог грустным взглядом.

Перекрутка.

Комната великого князя Петра Фёдоровича. Повсюду дым, треск, запах гари. Пётр с подпаленным париком вылезает из-под стола. В одной руке – бутылка вина, в другой – бутылка с зелёной жидкостью. На столе разбросаны колбы, мензурки, стоит дымящийся котёл. Вбегают Елизавета Петровна и Екатерина с Павлом на руках.

Елизавета Петровна. Пётр Фёдорович!!! Что это за безобразие опять? Вам запрещено заниматься вашими безобразиями здесь!

Пётр (на ломанном русском). Майн год! Бабушка! Здесь