Забияка. (Трилогия) - Тая Ханами

Все это означало, что, либо этот денебец является злостным нарушителем, и нам сейчас придется с ним драться, либо он не так-то и виноват, и что нам придется драться, но после - с кем-то, кто стоит у самой власти на Огненной. Уж не по этому поводу Штирлиц посещал Заповедник?

– Я вынуждена вас огорчить, - повернулась я к денебцу, - но ваше разрешение не дает вам право на посещение нашей планеты.

Пахнуло искренним огорчением.

– Мне жаль. Я пойду. До свидания, жители планеты 14856747.

И он исчез. Мы перевели дух. Неужели все так просто?

А вот нет!

– Берегись! - закричал металлист. - Зеки!

И было чего беречься: сидевшие на лесах зомби расцепили руки. Упулили в нас бездумные очи. Затянули песню.

Не слышны в тюрьме даже шорохи…

Они сделали синхронный шаг вперед - кто в воздух, кто по полу…

Я, признаться, сперва оторопела. Ведь читать про зомби - это одно, а видеть продвижение вперед бездумной биомассы - совсем другое. Те, кто сидел на нижних рядах лесов, надвигались на нас в целости и сохранности. Те, кто повыше, передвигали конечностями, поломанными при приземлении. Те, кто сидел совсем высоко, ползли вперед месивом человеческого тела. Мешали своим же.

Я оглянулась на уголовников с Зубом во главе. Те находились в степени крайнего изумления, отвращения и испуга.

Если б знали вы,

Как нам дороги…

Сила волхвов все также была с нами. Но сквозь нее пробивались позывы к рвоте.

Я стиснула зубы.

До нас дошел первый зомби.

Металлист разрубил живого мертвеца надвое железным тесаком. Половинки зомби двинулись вперед. Металлист искрошил их в капусту.

– За черную зону! - Выкрикнул пришедший в себя Зуб. - В бо-о-о-ой!

Зеки выхватили ножи, и бросились вперед.

Песня слышится,

И не слышится…

Я почувствовала приступ тошноты. Ощутила кожей остатки чуждого поля, поняла, что его излучают поющие зомби. Решение пришло ко мне мгновенно - я взлетела вверх, под своды зала. Внизу все смешалось - зомби, зеки и маги. Вот трое окружили Никола. Технарь отбивался, но мне было очевидно, что он не успеет отбить занесенный над его головой тесак. Я прицельно ливанула огнем. Нестерпимо завоняло паленым мясом. Приступ тошноты усилился. Потом раздался крик - то упала на пол оторванная у "живого" уголовника рука. Кровь брызнула на мертвяка, залила ему лицо. Зомби не обратил внимания на это досадное происшествие, протянул руки к своему бывшему собрату. Но не дошел: вспыхнул, и тут же сгорел. Рядом контролируемо рванула шаровая молния, разорвала парочку зомби на части…

…Через полчаса с мертвяками было покончено. Мы сожгли мясо, и поплелись вон из сводчатого зала. Вышли на поверхность, и упали в снег. Холод возвращал к жизни. Сила волхвов подымала, велела идти вперед. Нас ждала еще одна тюрьма.

И потрясение. Открылся телепорт, из него вышли двое, высокий светлоглазый технарь и Танька. Я бросилась к подруге. Та в кое-то веки раз ухватилась за меня - в воздухе даже не витала, но жила опасность.

Старший технарь шагнул к молодому.

– Нам пора? - Вздрогнул молодой.

– Нет еще, - покачал головой старший Тесла. - Я пришел сюда потому, что здесь источник возмущения эфира.

– Кто же вас сюда телепортировал? - Ахнула я. - Здесь опасно!

Старший технарь неодобрительно глянул в мою сторону. Думал, стоит ли ему удостаивать меня, одетую в мужские штаны, ответом, или нет. Но потом всмотрелся повнимательнее:

– Ты ведь не человек?

– Не совсем человек, - подавила я в себе желание оглянуться на металлиста.

– Тогда я тебе отвечу. Я сам нас телепортировал с помощью волны эфира и своего прибора.

Понятно.

То есть, не совсем. Что делать с Танькой? Не драться же ей с зомби?

– Я присмотрю за девушкой, - дотронулся до моей руки Шуша. - Пошли.

Мы стояли на холме. Сзади белело здание тюрьмы. Зуб со своими уголовниками остался в ней. Внизу сиял огнями зимний город Урск. По избам сновали домовые. Вдалеке чернел лес, и в нем сейчас осматривал свои владения леший.

Борис Иванович поддерживал старого волхва.

– Как только получим известие, так и отправимся в Заповедник, - успокаивающим тоном говорил он. - Старший друид горазд мед варить. Мертвого на ноги подымет!

Глеб Макарович закашлялся.

– Если бы я точно знал, что она не вернется на путь зла, - прерывающимся голосом простонал он, - я бы закончил свои земные труды прямо сейчас.

– И думать забудь, Макарыч, - покачало головой начальство. - Мы тебя выходим.

– Я его ощущаю, - снова зашелся кашлем старик.

Метрах в пятидесяти появился уже знакомый нам Безымянный. Борис Иванович дернулся загородить собой старого волхва. На лице Безымянного не отразилось ни единой эмоции:

– Не поможет, волхв. Ты и сам ведь знаешь, что не поможет.

Начальство не стало спорить. Не переставая поддерживать Глеба Макаровича, глядело оно ультрамариновыми глазами на Теслу-старшего. Гений электричества, в свою очередь, спокойно смотрел на павшего волхва.

– Догнал меня все-таки? - Насмешливо осведомился он. - Я же тебе сказал, что не согласен. И никогда не соглашусь.

– Зря. Пожалуй, - повернулся Безымянный в сторону начальства, - я откажусь от старика. Зачем мне остатки его силы? Но откажусь в обмен на него, - показал павший волхв на Теслу.

Танька, вздрогнув, вывернулась из моей руки, и бросилась к своему гению.

Я взглянула на Бориса Ивановича. Тот еле заметно покачал головой:

"Он сейчас не сможет к нам подойти", - прочла я его ответ. - "Я его не пущу".

И тут же взмолился вслух:

– Скоро они уже там?

"Они" прочесывали Урск. Смотрели, не осталось ли очагов заразы, не закрался ли кому в избу одинокий зомби. Не притворилась ли нежить человеком, с тем, чтобы ночью перебить свою бывшую родню.

– Ты зря так думаешь, Борилий, - снова подал голос Безымянный. - Я смогу забрать обоих. Тебя хватит ненадолго.

Борис Иванович не ответил.

Я стояла рядом со старым волхвом. Видела, как того клонит в последний в его жизни сон. Опасный сон. Я пыталась передать ему часть своей силы. Сила уходила впустую - плавился снег возле Глеба Макаровича. Рядом со мной стоял металлист. Лужа возле волхвов окрашивался в ржавый цвет. С другой стороны сжимал челюсти молодой технарь. Вот в его правой руке материализовалась очередная шаровая молния. Ушла по направлению к нашему начальству, но не смогла достичь цели.