Пожиратели света и тьмы. По Мыслящим Королевствам. Триумф душ - Алан Фостер

— Все равно не понимаю. — Симна развел руками. — Почему же ты с самого начала не сказал нам, кто ты такой?

Хункапа Аюб мягко улыбнулся.

— Чародеи, добрый воин, всегда прибегают к этой уловке. Они стараются помалкивать, привлекать к себе поменьше внимания. Мне хотелось получше тебя изучить, понять, каков ты на самом деле. Если бы тебе было известно, кто я, это могло мне помешать.

Симна задохнулся от гнева.

— Изучить!.. И что же ты понял, маэстро косноязычной маскировки, изучая того, кого решил держать в неведении?

— Нет на свете более захватывающего занятия, чем познавать других. Я понял, что люди добры. Все, и ты тоже, Симна ибн Синд, хотя ты долго и нудно будешь доказывать, что это не так. Но я теперь хорошо знаю тебя. Тебя и нашего благородного большого кота. — Хункапа бросил взгляд на Эхомбу. — А вот о твоем друге и наставнике я этого сказать не могу. — Он обреченно пожал плевами. — Но я надеюсь остаться с вами еще на какое-то время. Ваше общество дает мне много пищи для размышлений.

— Что ж, возможно, это даже хорошо, что ты не стал похваляться своим искусством, а был неуклюжим простаком, — заявил Симна и тут же торопливо добавил: — Я, правда, ничего не понимаю в таких делах, мастер. Кто бы мог подумать, что ты окажешься более могучим волшебником, чем Химнет Одержимый?

— Кто сказал, что более могучим? — возразил Хункапа Аюб. — Просто Химнет ничего не заподозрил, и я поймал его, когда он был измотан схваткой с твоим другом Этиолем. Не я одолел его, а мы оба. Все зависело от общих усилий.

— Главное, что вы оказались сильнее.

Симна взглянул на неподвижную фигуру, с которой продолжал осыпаться металл, словно слезала старая кожа, — и был поражен. Лишенный доспехов Химнет Одержимый, властитель центрального побережья, владыка Эль-Ларимара, выглядел совсем не таким величественным, каким казался.

Вьющиеся черные волосы, почти такие же грубые, как у Хункапы Аюба, покрывали его грудь и толстые длинные руки. Верхняя часть туловища была могучей, но ниже бедер тело сужалось и переходило в короткие чахлые ножки, тоже покрытые шерстью.

Рядом с этими тоненькими ножками лежали другие — две человеческие ноги, отрезанные у какого-то очень высокого и сильного человека. Это были живые протезы, но сейчас они умерли: магия, которая прикрепляла их к ногам Химнета, чтобы добавить ему величественности, была блокирована.

Голова колдуна на толстой шее выглядела непомерно большой по сравнению с телом. У Химнета были толстые губы и вытянутые вперед челюсти. Большие уши были сдвинуты к затылку. Лицо у него было на редкость уродливое, и, глядя на него, Симна вспомнил слова Хункапы: «…не обязательно быть человеком, чтобы стать искусным волшебником».

Химнет Одержимый был неандером.

Парализованный колдун не имел возможности заставить собравшихся вокруг людей отвернуться. Не мог стереть выражение жалости и презрения на их лицах. Он мог лишь беспомощно стонать от унижения.

— Давайте, смотрите, любуйтесь! Мои подданные удивлялись, почему я никогда не появляюсь среди них без доспехов. Если бы они увидели, какой я на самом деле, они бы изгнали меня, несмотря на все мое могущество. Мои предки родом с севера, из ледяных пустынь, которые считаются коньком на крыше мира. Страдая от холода, они жили в дикости и умирали молодыми. Каждый день, чтобы выжить, им приходилось вступать в бой. Вот что я получил при рождении. Мне повезло, меня увезли оттуда «разумные» существа. Люди, похожие на тебя. — Химнет с вызовом глянул на Эхомбу. — Я был другим. Но я пожирал вашу мудрость, копил знания, собирал по крупицам. Я упорно учился и скоро выучился, и тогда поклялся никогда не жить по вашим законам. Я искал силу, чтобы добиться власти над теми, кто насмехался над неандерами. Судьба привела меня в Эль-Ларимар. Долгое путешествие едва не сгубило меня, зато в конце концов мне удалось отобрать трон у того, кто оказался слаб и изнежен, кто, кроме интриг, ни на что не был способен. Я перестроил страну в соответствии с собственными представлениями о величии и справедливости, расширил ее границы. Я мог бы сделать и больше, мог завоевать земли к северу и к югу, но отказался от этой мысли. Зачем? Я мечтал обрести силу, и я обрел ее. Однако я все равно не испытал полного удовлетворения. Получив власть в этом мире, я решил попытаться обрести ее за его пределами, в области сверхъестественного. Я погрузился в изучение тайных наук, но нигде мне не удалось найти метод, который помог бы мне превратиться в подлинного человека. Такого, как вы, в «нормальное» существо! В итоге я понял, что мое уродство навсегда останется со мной. Вот тогда я решил окружить себя красотой. — Химнет с трудом приподнял голову и кивком указал на стены зала. — Результаты вы можете видеть по всей стране, особенно здесь, в крепости. Этот замок, обстановка, даже слуги и лакеи — все здесь дышит красотой и гармонией. Все было подобрано с особой тщательностью, с таким расчетом, чтобы совместить красоту и функциональность. Мне не хватало только одного — супруги! Я нуждался в женщине, которая бы села на трон рядом со мной. Мне нужна была королева. Я нашел ее. Выкрал из-под носа у лакеев и поклонников-подхалимов. Я привез ее сюда. Я питал огромные, может, непомерные надежды, но мне было ясно, что необходимо дать ей время на размышления. Что нужно предстать перед ней в ореоле славы. Я рассчитывал, что если она не полюбит меня, то в конце концов хотя бы смирится.

Темарил, стоявшая рядом с ним на коленях, поднялась.

— Он увез меня из дома, украл у семьи. Мой гнев в ту пору был безграничен, как океан, через который он доставил меня в этот замок. Я не разговаривала с ним, отказалась разделять с ним трапезу, никогда не садилась рядом. Это случилось поздним вечером, когда я думала, что в замке все спят. Я выкрала лестницу и пыталась бежать. Случайно я оказалась в его личных апартаментах и увидела Химнета — сгорбившегося за столом и абсолютно пьяного. Он был без шлема. Сначала я испытала отвращение. Но я поддалась слабости, я рискнула приблизиться и заглянуть ему в лицо. В ту минуту он едва ли соображал, что происходит. Но я тогда поняла, как он страдает. — Она тяжело вздохнула. — С того дня все изменилось. Я вела себя очень осторожно, но спустя какое-то время почувствовала, что сам он боится подойти ко мне и ни на что, по существу, не рассчитывает. Со временем мы лучше узнали друг друга. Вся моя жизнь протекала при дворе, за мной ухаживали, мне льстили, обещали что-то несусветное. Поклонников было так много, что если их выстроить в ряд, эта череда протянулась бы от моего дворца до луны. Они все были одинаковые. Все на одно лицо! Пустые, чванливые, самовлюбленные, неспособные на искреннюю любовь. — Она опустила руку и коснулась покрытой шерстью груди Химнета. — Здесь я нашла иное. Если на обратном пути вам доведется побывать в Лаконде, прошу вас, скажите моим родным, что у меня все хорошо.