Дракон поверженный - Питер Гамильтон

Каждый день Дениза проводила в долгих, многочасовых раздумьях. Поскольку Дракон решительно не видел для себя места в драконьей цивилизации Альдебарана, он решил отправиться вместе с Денизой на Таллспринг и стать частью общества, которое возникнет после того, как она вернется к себе домой с новыми генетическими образцами. Память Дракона подверглась внимательному изучению и анализу для обнаружения искомых образцов. В нее стали интегрировать функции, позволявшие осуществлять свободный полет, расширить диапазон спектров восприятия, насыщаться энергией в виде солнечного света, поглощать плотную холодную материю и сохранить первозданные черты и особенности его личности. Десятки понятий, принимавших прочную, устойчивую форму.

После отлета «Кликейна» Лоренс подвергся десятидневному курсу интенсивного лечения с использованием методики молекулярного моделирования, преобразовавшей его организм и заново отрегулировавшей ДНК. Он как будто родился заново, в своем былом юношеском обличье, уже без клапанов-жабр десантника.

Дениза смерила Лоренса оценивающим взглядом и поджала губы.

– Очень симпатично смотришься, – робко заметила она.

Коконы куколок будущих кораблей раскрылись, явив взгляду звездолеты эпохи Империи Кольца, сотворенные благодаря технологии молекулярного моделирования. Это были обтекаемой формы эллипсоиды серебристого и ярко-красного оттенков с изящными стабилизаторами и отражателями энергии. При виде своего корабля Лоренс испытал ощущение бездумного восторга, вполне соответствовавшего его обновленной, юной внешности.

– Пожалуй, настало время прощаться, – задумчиво произнесла Дениза.

– Верно, – отозвался Лоренс и улыбнулся. – Нет, не прощаться. Пожелать друг другу счастливого пути. Обстоятельства складываются таким образом, что не исключена возможность нашей новой встречи.

– Все правильно, Лоренс. Тогда – счастливого пути! – сказала Дениза и поцеловала его в щеку. – Как назовешь свой корабль?

– Просто, без всяких затей. Я назову его «Бесплодная затея».

– Здорово! – рассмеялась Дениза. – А я свой – «Подсолнечник».

– Тоже неплохо.

«Бесплодная затея» состояла из трех круглых кают с вогнутыми стенами. В нейтральном состоянии их поверхность оттенка сливок имела ту же текстуру, что и мягкая кожа. Все необходимое оборудование, изготовленное с учетом потребностей землян, обычно находилось в убранном состоянии и легко выдвигалось из поверхности стен и пола. Помещения без каких-то усилий преобразовывались в аудиторные комнаты, обеспечивавшие обзор в триста шестьдесят градусов в тех случаях, когда требовалось познакомиться с изображениями внешних датчиков или с информацией, перегруженной в компьютерную систему нового корабля из мультимедийной библиотеки «Корибу».

Лоренс вошел в переднюю комнату, не переставая восхищаться привычной стандартной гравитацией. В центре пола тут же выросло красивое и удобное кресло. Лоренс опустился в него и включил изображение датчиков наружного видеонаблюдения. Передняя стена исчезла, сменившись изображением покрытой сетью кристаллов носовой части «Корибу».

Перед глазами Лоренса возникла широкая панорама мерцающих мягким золотистым светом иконок, символизирующих различные корабельные системы. Он привел в действие несколько из них, и «Бесплодная затея» медленно выплыла из неподвижного кокона. Лицо Лоренса расплылось в идиотской улыбке от ощущения полной власти над мощным и красивым кораблем.

По другую сторону от «Корибу» показался «Подсолнечник». Прямо на глазах Лоренса Дениза направила свой корабль в ремонтный отсек, претерпевший за последнее время разительные изменения. Арнунский Дракон находился там и уже ждал ее. От его корпуса в разные стороны отходили элегантной формы сегменты полуорганического происхождения. Когда «Подсолнечник» соприкоснулся с ним, это было подобно слиянию двух капель воды. Дракона буквально втянуло в блестящую поверхность корабля. Теперь о его существовании напоминала лишь небольшая выпуклость в корпусе звездолета. После этого «Подсолнечник» вышел в открытый космос, покинув тень Первого. Его стабилизаторы и отражатели энергии засияли бело-голубым звездным светом. В следующее мгновение звездолет бесследно исчез.

– Спасибо за помощь, – поблагодарил Лоренс Первого.

– Мы узнаем, что станет с вами, – пообещал Дракон. – Мы будем помнить о вас. Ведь для этого мы и существуем.

Лоренс выбрал курс. Двигатели «Бесплодной затеи» достигли максимальной мощности, и корабль последовал примеру «Подсолнечника».

Туманности относятся к числу самых красивых объектов космического пространства. Это мнение разделяют астрономы всей галактики. Туманной дымкой окружают они сияние звезд и на многие парсеки пространства отбрасывают причудливые, кажущиеся волшебными узоры движущегося первозданного света. Однако, несмотря на свое величие, и туманности отличаются скоротечностью существования. Звезды, которым они обязаны своей дивной эфемерной красотой, имеют обыкновение взрываться жестким ионным ураганом, медленно распыляющим газы и пыль. Свою лепту вносит и гравитация, неумолимо истончая полярное сияние и облака. Протозвезды выполняют прямо противоположную функцию – их гигантские раскаленные завитки поглощают спектральные потоки, спрессовывая их в искры.

Срок их существования измеряется всего лишь миллионами лет. Ничтожно малый срок в масштабах галактики. Даже Улоданская туманность, самая разреженная и темная из всех известных в галактике туманностей, пошла на убыль, когда археологи Империи Кольца наткнулись на планету Мордифф. Во время Упаднической войны это была зона межзвездного пространства, плотность газов в котором немного превышала средний уровень. Даже тогда солнце Мордиффа было холодным и сморщенным, всего лишь тусклым кругляшком красновато-янтарного оттенка. Всего лишь одно воспоминание в недрах новоявленной драконьей цивилизации.

Лоренсу и «Бесплодной затее» потребовалось довольно много времени, чтобы найти эту одинокую планету с ее холодным остывающим солнцем. Однако в конце концов чудесный космический корабль совершил посадку на Мордиффе.

Лоренс облачился в скафандр и шагнул на поверхность незнакомой планеты. Воздуха здесь уже почти не осталось, он улетучился давным-давно – миллионы лет назад. Мерзлый песок превратился в твердую, как железо, корку. Но свет над планетой еще сиял. Высоко над линией горизонта галактическое ядро образовывало искрящуюся воронку света, занимавшую примерно десятую часть неба. Тень силуэта шагающего Лоренса была резкой и отчетливой.