Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Френч Джон

— Ха! — воскликнул Теметер. — Твои раны ничуть не притупили твоего языка. — Он положил руку на плечо Гарро. — Тебе весточка от этого задаваки, Саула Тарвица. Он вернулся на «Андрониус», но хотел поблагодарить за умиротворение Девы Битвы, что ему очень помогло.

Капитан довольно хмыкнул, но ничего не ответил.

— Твои парни сильно встревожились, — продолжал Теметер. — Я слышал, Хакур высказывал опасения, что ему придется примерить твой парадный панцирь.

— Я еще сам в нем похожу, как только эти костоломы позволят мне встать. — Гарро поморщился от нового приступа боли. — Я бы скорее поправился, если бы мог ходить.

Теметер оглянулся на медицинское оборудование, над которым молча стоял Войен, потом сделал глубокий вдох.

— Как нога, Натаниэль?

Гарро опустил взгляд и слегка побледнел. Правая нога казалась уродливой и сильно отличалась от его собственной. Вместо крепких выпуклых мышц и сухожилий появилась конструкция из закаленной стали с полированными бронзовыми пластинами, имитировавшими форму бедра и колена. Аугметическая нога обладала отличными качествами, но смотреть на нее было все равно неприятно. На лице Гарро отразились противоречивые мысли.

— Она подойдет. Хирурги меня заверили, что сращивание нервов прошло без всяких осложнений. Если верить брату Войену, со временем я перестану обращать на нее внимание.

Теметер уловил в голосе приятеля нотки недоверия, но предпочел не заострять на этом внимания.

— Вот теперь я узнаю прежнего боевого капитана. Кто еще смог бы, оставив на поле боя порядочный кусок своего тела, стиснуть зубы и вернуться в строй, чтобы взять реванш?

Гарро слегка улыбнулся, и его голос окреп.

— Я надеюсь, что скоро так и произойдет. Брат, расскажи, что я пропустил, пока лежал в лазарете? Или я проспал умиротворение Истваана и весь Крестовый Поход?

— Едва ли. — Теметер пытался сохранить прежний насмешливый тон, несмотря на то что Гарро затронул серьезную тему. — Мортарион получил новые приказы от Воителя. Сейчас вся флотилия закрепилась на высокой орбите. Все орбитальные станции мятежников и все обнаруженные корабли уничтожены эскадрильями «Воронов». Небеса принадлежат Хорусу.

— А атака на город Хорал? Раз уж ты пришел, я думаю, она еще впереди.

— До атаки осталось недолго, брат. Воитель лично выбрал людей, которые войдут в состав штурмгруппы против сил Вардуса Праала.

Гарро слегка нахмурился:

— Хорус комплектует отряды? Это… нетипично. Обычно этим занимается примарх Легиона.

— Это Воитель, — с оттенком гордости в голосе ответил Теметер. — Нетипичное поведение — его привилегия.

Гарро кивнул:

— Он выбрал твою роту, не так ли? Неудивительно, что ты так рад. — Капитан улыбнулся. — С нетерпением жду того дня, когда мы опять будем сражаться бок о бок, как на йоргалльском корабле.

Наступил самый неприятный момент. Как ни старался Теметер скрыть свои чувства, он понял, что ему это не удалось, и Гарро насторожился. В улыбке капитана мелькнуло беспокойство:

— Что-то не так?

— Натаниэль, — вздохнул Теметер. — Я решил, что лучше сам расскажу тебе обо всем, пока Грульгор не устроил целый спектакль. Апотекарии не подтвердили, что ты полностью исцелился, а потому тебя отстранили от боевых действий. Твоя команда остается в ограниченном боевом резерве.

— Ограниченный. — Гарро выплюнул слово и окинул Войена сердитым взглядом, отчего тот мгновенно развернулся и убрался восвояси. — Так теперь я считаюсь ограниченным?

— Не мели чепухи! — огрызнулся Теметер, стараясь как можно скорее погасить гнев Гарро. — И не сваливай на Войена. Он выполняет свой долг перед Легионом и тобой. Если ты сейчас попытаешься бросить Седьмую роту в бой, то рискуешь подвести своих братьев, а Гвардия Смерти не может на это пойти. Ты не попадешь на Истваан III, Натаниэль. Это прямой приказ Первого капитана Тифона.

— Калас Тифон пусть поцелует эфес моего меча, — крикнул Гарро, и Теметер заметил, как съежился его денщик, услышав оскорбление из уст обычно сдержанного капитана. — Уберите с меня эти побрякушки, — продолжал тот, отодвигая медицинские приборы и сосуды.

— Натаниэль, подожди.

Рыча от усилий, Гарро выбрался из опорного кресла, встал на естественную и металлическую ноги и сделал несколько неуверенных шагов.

— Если я могу двигаться, значит, могу и сражаться. Я пойду к Тифону и все скажу ему прямо в лицо.

Гарро оттолкнулся и вышел из палаты, с каждым шагом сердито преодолевая хромоту.

Калеб наблюдал, как его господин слез со своего ложа и ушел, сверкая сталью и медью ноги, а еще ярче — сердитым взглядом. Оставшись один в маленькой комнатке, он вытащил засунутые в карман листки и бережно разгладил на жестком матраце опорного кресла. Затем денщик с величайшей осторожностью достал из-под одежды висящий на цепочке маленький образок, вырезанный из гильзы болтерного снаряда. Примитивный амулет был грубоватым, но в нем чувствовалось старание, которое можно было объяснить лишь преданным поклонением. При хорошем освещении штрихи и точки гравировки складывались в величественную фигуру, стоящую в лучах восходящего солнца. Калеб положил иконку поверх бумаг и сложил ладони.

Теперь он был убежден, хотя мысль о доказательствах веры и могла показаться смешной. Пока его благородный господин метался между жизнью и смертью, Калеб ни на секунду не отходил от капитана Гарро и приглушенным шепотом читал строки с уже изрядно потрепанных листков.

«Его рука касается каждого из нас, и все мы поклоняемся Ему. Он ведет нас, учит нас, убеждает нас стать сильнее, чем мы есть. Но больше всего Император нас защищает».

Безусловно, Император защитил Натаниэля Гарро. Он ответил на мольбы Калеба и спас жизнь его господина, показал Гвардейцу Смерти путь из трясины. Теперь денщик был твердо уверен в том, о чем раньше лишь догадывался. Великий замысел охватывает и Гарро. Космодесантник выжил не по воле случая, а по желанию Повелителя Человечества. Настанет момент, — а денщик инстинктивно знал, что ждать осталось недолго, — и Гарро предстоит выполнить задание, которое под силу только ему. И задача Калеба — в этот момент осветить путь своему господину.

Денщик понимал, что откровенный разговор на эту тему с его господином не приведет ни к чему хорошему. До сих пор он таил свои убеждения ото всех, ибо время откровений еще не пришло, но многое понимал. Он верил, что Гарро постепенно поворачивает на тот путь, по которому шел Калеб, путь, который ведет к Терре и единственному истинному божеству во всей Вселенной — к Богу-Императору.

Убедившись, что никто не сможет ему помешать, денщик стал молиться, положив открытые ладони на страницы «Божественного Откровения», учения Церкви Святого Императора.

Лицо Гарро окаменело от сдерживаемого гнева, но каждый раз, когда новая нога заставляла его хромать, он ощущал приступ ярости. Мельчайшим гироскопам механической конечности требовалось время, чтобы настроиться на его движения и кинетику тела, а до тех пор он будет оставаться хромым. И все же он понял, что может ходить. Унизительной необходимости пользоваться тростью или какой-либо другой подпоркой он бы не вынес.

Теметер не отставал от капитана. Командир Четвертой роты отказался от попыток переубедить его и заставить вернуться в изолятор и просто шел рядом. Лицо Теметера выражало крайнее изумление. Ему еще никогда не приходилось видеть Гарро в такой ярости.

Они добрались до командного отсека «Стойкости» — нескольких связанных между собой личных помещений и залов, которые Мортарион выбрал для себя на то время, пока он находится на борту, и оказались в небольшой приемной. Перед ними в том же направлении и явно к той же цели стремился еще один Гвардеец Смерти, и, к своему неудовольствию, Гарро узнал Игнатия Грульгора. Командор Второй роты обернулся на стук металлической конечности по мраморным плитам и окинул Гарро высокомерно оценивающим взглядом.