Власть книжного червя. Том 4 - Kazuki Miya

— Если там есть книги, вполне естественно, что я хочу их прочитать.

— Не могу себе представить, что есть кто-либо еще, кто думает таким же образом… — сказал Гудрун, снова в замешательстве склонив голову. Я действительно не могла в это поверить; Юстокс без лишнего промедления был готов общаться с простолюдинами как с равными чтобы добиться желаемого. Переодеться ради добычи сведений в женщину? Он даже миг не колебался, но он сейчас смотрел на меня так, будто это я была психом. Как он мог не понимать меня? Ведь наверняка, он тоже желал знать, какие книги находились в этом архиве.

— Тебе не интересно, какие книги находятся в запретном архиве и что в них написано?

— Я, конечно, хотел бы знать, но любой нормальный человек откажется от мысли когда-либо зайти внутрь, как только узнал бы, что туда могут входить только члены королевской семьи. Это не женское чаепитие, на которое довольно просто проникнуть, — сказал Гудрун, притворяясь нормальным человеком. Я недовольно уставилась на него.

— Гудрун, ты говоришь так, как будто я какая-то ненормальная.

— Миледи, пожалуйста. У вас что, совсем отсутствует здравый смысл? — Спросил Гудрун, глядя на меня с равной долей веселья и искренней озабоченности. Нельзя не признать, эти его слова заставили меня задуматься; все же, я не была полностью слепа к своим собственным недостаткам.

— Ухх… Я…я понимаю, что я немного отличаюсь в этом смысле от других…

— Это приятно слышать, — сказал Гудрун с улыбкой. Корнелиус, несомненно потрясенный услышанным, выдавил: — Только немного?

Что…? Я ведь всего лишь чуть чуть не такая как другие, верно…?

Том 4 Глава 352 Встреча с Принцем

Прозвенел пятый колокол. Пришло время аудиенции с Анастасием, и поэтому мы собрали различные подарки, которые приготовила Рихарда и отправились в путь. Конечно же, их переноской занимались мои сопровождающие — моя работа состояла в том, чтобы отдавать все силы на ходьбу. Я сосредоточилась на том, чтобы каждый шаг, который я делала, излучал предельную грацию, все это время предельно экономя свою выносливость. Для меня подобная прогулка по Королевской академии была тяжким испытанием.

— Гудрун, когда Фердинанд был студентом, он также получал приглашения от членов королевской семьи? — Спросила я.

— Так и было. Много раз. Хотя его приглашала принцесса, а не принц, и она пригласила его чтобы он поиграл на харшпиле. — Гудрун продолжил рассказывать, как Фердинанда пригласили на чаепитие с преподавателями музыки, во время которого он заслужил благосклонность принцессы. Если бы он не был кандидатом в эрцгерцоги, она, пожелала бы сделать его своим личным музыкантом.

— Я вижу, что здесь всем приходится проходить через примерно одно и то же.

— Миледи, позвольте мне исправить, как мне кажется, ваше недопонимание ситуации: не все получают приглашения в личные покои члена королевской семьи. — В голосе Гудрун звучало раздражение, но ведь это не было такой уж редкостью — и Фердинанд, и я были приглашены на аудиенцию, и, судя по тому, что рассказал Анастасий, Эглантина тоже постоянно получала такие приглашения.

— Я думаю, что воспользуюсь этой возможностью, чтобы спросить принца Анастасия о запретном архиве. Если он знаком с его расположением, возможно, он откроет его для меня, — размышляла я вслух, у меня возникла просто гениальная идея попросить принца открыть комнату, которую могли открыть только члены королевской семьи. Но дальнейшие мои эти мечтания были прерваны испугом на лице Гудрун.

— Пожалуйста, не обращайтесь к принцу с такой просьбой, миледи.

— Почему бы и нет? — Спросила я, склонив голову набок. — Разве это не самый быстрый способ попасть туда, учитывая, что только члены королевской семьи могут открыть помещение?

Гудрун запнулся, на мгновение не найдя слов, а затем тяжело вздохнул: — Леди Розмайн, запретный архив — это тайна Королевской академии. Это слух неопределенной достоверности и происхождения и, следовательно, неподходящий для ушей членов королевской семьи.

— Так это одна из семи тайн Академии?

— Семь? Каковы, по вашему мнению, остальные шесть?

Еще в Японии традиционно считалось, что в каждой школе есть семь тайн. Я не знала, почему это было так, или какие другие тайны могли быть в моем случае.

— Я не знаю, но у тебя должны быть какие-то идеи, Гудрун.

— Я могу вспомнить, наверное, двадцать тайн, связанных с Королевской академией.

— Двадцать… Это, конечно, многовато.

— Со временем тайны накапливаются, так как студенты придумывают и находят все новые для своего развлечения, некоторые из них сливаются воедино, а другие постепенно преображаются до полной неузнаваемости. В Академии есть статуя богини, которая танцует в ночь выпускной церемонии, беседка, где Богиня Времени шутит над посетителями, гевиннен, в котором решается исход матчей по диттеру… Вы все не слышали об этом? — Спросил Гудрун, загибая пальцы при перечислении тайн.

Корнелиус и остальные обменялись взглядами, прежде чем покачать головами. Если даже старшекурсники не были знакомы с этими тайнами, они, должно быть, не были теми, о которых часто говорили.

Гудрун при этих словах широко раскрыл глаза, а затем пробормотал:

— Возможно, последствия гражданской войны ощущаются здесь и таким образом…

— Добро пожаловать, леди Розмайн. Я вижу, вы сегодня хорошо выглядите, — сказал главный служитель Анастасия Освин. Он улыбался с явной радостью, увидев меня, что напомнило мне

— я не видела его с момента моего обморока, и в моем ответе на пожелания выздоровления последовал ответ — было сообщено только то, что я возвращаюсь в Эренфест. Причиной моего внезапного отъезда был срочный вызов, но со стороны могло показаться, что я вернулась домой из-за плохого самочувствия после встречи с принцем. Освин, должно быть, беспокоился обо мне все это время.

— Теперь я в порядке. Приношу свои извинения за то, что обеспокоила вас всех тогда.

Освин провел меня в комнату для гостей, где меня ждал Анастасий. Принц уже сидел и сразу же жестом пригласил меня тоже сесть.