Хроники Сиалы - Алексей Пехов

Замок стоял на пригорке, и вид отсюда был великолепный. За крепостными валами, тремя рвами, небольшой речкой с ленивым течением, полем метров триста в длину, поросшим какими-то редкими кустиками, начинался лес. Заграба.

Огромная стена деревьев, величественная и прекрасная, смотрела на меня с того берега реки. Лес, размерами готовый поспорить с Валиостром. Леса Зеленого королевства простираются на тысячи лиг. Край лесов, где на заре времен гуляли боги, королевство, существовавшее на Сиале еще во времена Темной эпохи, когда об орках и эльфах еще и не слышали. Загадочные, сказочные, волшебные, чарующие и в то же время кровавые, страшные и жуткие леса Заграбы. Сколько легенд, сколько мифов, сколько бесконечных историй, загадок и тайн пряталось под зелеными ветвями лесной страны? Сколько прекрасных, диковинных, опасных существ бродило по узким звериным тропам? Кто знает?

Прекрасные города эльфов и орков, знаменитые Листва и Лабиринт, заброшенные идолы и храмы ушедших рас, останки городов огров, с которыми может поспорить лишь само время, и, конечно же, чудо и ужас всех северных земель — Храд Спайн.

— Моя родина, — голос Кли-кли звенел. — Чувствуешь запах?

Я вдохнул воздух. Пахло свежестью, лесом, медом и размятым в руках листом дуба.

— Да.

— Правда, она прекрасна?

— Правда, — совершенно искренне ответил я ему.

Огромный зеленый ковер простирался перед нами, уходил далеко за горизонт и скрывался в вечерней дымке. Заграба казалась бесконечной. Я сощурился, и на миг в сиреневатой дымке мне почудились величественные вершины Гор карликов, подпирающие небо. Конечно же мне всего лишь показалось, до великих гор сотни лиг, и отсюда их невозможно увидеть.

— Почему этот лес называют Золотым? — спросил я у приникшего к бойнице Кли-кли.

— Там растут златолисты. — Кли-кли безразлично пожал плечами.

— Темнеет, давай возвращаться. — Я бросил последний взгляд на лес. Не хочется поломать себе ноги во время спуска.

Я и не заметил, как к замку подступили сумерки. В замковом дворе зажгли факелы, людей было мало, тела мертвых уже сгрузили с телеги и унесли. Ни Угря, ни Алистана, ни Миралиссы.

— Ну и где нам теперь искать своих? Я не собираюсь как дурак бродить по этому замку.

— Чего-нибудь придумаем, — неунывающе сказал Кли-кли.

— Мастер Гаррет, мастер… — небольшая заминка. — … Кли-кли?

К нам подошел старикашка в необъятном балахоне.

— Совершенно верно.

Старикашка вздохнул с облегчением и дернул головой:

— Следуйте за мной, вас ожидают.

Старикан прошаркал в одну из башен, провел нас через длинный холл, все стены которого были увешаны оружием, повернул на узкую винтовую лестницу, и мы оказались в зале, где уже находились Дикие, милорд Алистан и Эграсса.

— А где Мумр? — Кли-кли уселся на лавку и подвинул к себе тарелку.

— Спит, ему нездоровится, — прочавкал Халлас, запихивая в рот кусок колбасы.

— С ним все в порядке?

— Небольшой жар. — Угорь отхлебнул пива. — Пару дней — и он будет в норме. Меня больше беспокоит здоровье Медка.

— Миралисса сделает все возможное, чтобы спасти его, — не поднимая глаз от тарелки, сказал Эграсса.

Весь дальнейший ужин прошел в молчании.

Появилась Миралисса, Эграсса вскочит и подвинул ей стул. Эльфийка благодарно кивнула, было видно, что она выжата до предела. Под глазами залегли тени, лоб прорезали глубокие морщины, волосы распущены и перепутаны.

Милорд Алистан молча налил эльфийке вина.

Она лишь отрицательно покачала головой и улыбнулась грустной улыбкой:

— Вино и еда подождут, мне следует сделать еще одно дело. Эграсса?

— Да, люди уже все приготовили, на улице стемнело. Можем начинать.

— Вы поели? — обратилась она к нам.

— Мы готовы, миледи, — ответил за всех милорд Алистан.

Кли-кли поспешно кивнул с набитым ртом.

— Идемте, — односложно сказала эльфийка и встала. Эграсса бросился к ней и подхватил под локоть.

— Леди Миралисса, — жалобно протянул Халлас. — Вы ни словом не обмолвились о Медке. С ним все в порядке?

— Да, опасность миновала, он выживет. Сейчас он спит, но боюсь, что дальнейший путь продолжить не сможет. Потребуется две недели, чтобы он смог встать с постели, а у нас нет времени, чтобы ждать. Оставим его в замке.

— Куда мы идем, Кли-кли? — спросил я у гоблина, когда Миралисса вышла из зала.

— Сейчас будут хоронить Элла, так что поспеши, Танцующий. И линга не забудь забрать со стола, а то кто-нибудь примет его за крысу и прибьет.

Я сгреб Непобедимого и посадил его себе на плечо. Ума не приложу, что мне с ним теперь делать?!

На улице уже полностью стемнело, но ворота замка не были заперты. Только что вернулся отряд воинов, которых мы встретили по пути сюда. С ними было четверо жителей Перекрестка — все, кто умудрился скрыться в лесу, когда на деревушку напали орки.

Миралисса вывела нас через ворота и привела к реке. На той стороне на фоне звездного неба чернильной кляксой высилась Заграба. Возле самой воды был сложен погребальный костер. Кто-то не пожалел на него дров, и они грудой возвышались над землей на два метра. На самом верху находилось тело Элла, обряженное в шелковую черную рубаху. Рядом с ним лежали его с'каш и лук.

Мы остановились в отдалении, наблюдая, как Миралисса и Эграсса подошли к мертвому товарищу.

— Ну вот и еще один оставил нас, — сказал Алистан Маркауз.

— Двое, милорд, — поправил графа Угорь. — Завтра надо будет предать земле Сурка.

— Боюсь, даже на это у нас не будет времени, мы выходим с рассветом. — Капитан гвардии немного виновато покачал головой. — До Храд Спайна неделя ходу.

— Но похороны… — возмутился Делер, но Алистан Маркауз его перебил:

— О теле Сурка позаботятся, Делер.

К нам подошли Миралисса и Эграсса.

— Спи спокойно, к'лиссанг. Я и Эграсса позаботимся o твоем роде, — произнесла Миралисса и щелкнула пальцами.

Костер занялся сразу. Огонь рыжим конем взметнулся к небу, превратился в дракона, взревел, поглотил дрова и тело мертвого эльфа. Магическое пламя, созданное эльфийкой, наверное, было видно за лигу отсюда. Оно рвалось к звездам, отражалось в воде, выло и ревело, унося душу эльфа в свет. До костра было больше двадцати метров, но все мы отступили еще дальше, потому что жар стоял невыносимый. Внезапно огонь всхлипнул, прогоревший помост, где лежал Элл, рухнул вниз, в разверзнутую пасть жара и костер выбросил в холодные звезды сноп искр.

Миралисса запела низким грудным голосом. Песнь Прощания, песнь, которую поют эльфы над умершим сородичем. Никто не произнес ни слова, пока песнь не затихла, а от костра не остались мигающие и пышущие жаром угли.