Человечество: История. Религия. Культура. Первобытное общество. Древний Восток - Константин Владиславович Рыжов

и сажали их по сфабрикованным обвинениям в тюрьму. Освободиться из нее можно было только за большой выкуп. Тех, кто не мог откупиться, казнили в назидание другим. Составив благодаря этим злоупотреблениям огромное состояние, Лян Цзи устроил свою жизнь с вызывающей роскошью. В окрестностях столицы он соорудил парк с искусственными холмами, достигавший 300 км в окружности, и еще один парк – специально для кроликов. Каждый, убивший там кролика, подвергался казни.

Чтобы упрочить свое положение Лян Цзи женил в 147 г. императора на своей младшей сестре. Но в 159 г. императрица умерла. В это время Хуань-ди был увлечен одной из своих наложниц – Мэнню. Враги Лянов решили воспользоваться этим для свержения временщика. Гаремные стражники во главе с евнухом Тан Хэном арестовали Лян Цзи и вынудили его покончить с собой. Другие члены клана Лян были частью казнены, частью сосланы, имущество их конфисковано, а огромные земельные владения – переданы бедным. Более 300 человек их ставленников прогнали со службы. Наложница Мэнню была объявлена государыней. Власть в стране перешла в руки евнухов. Тан Хэн и четыре его сподвижника – активные участники и вдохновители переворота – получили титулы хоу и огромные земельные пожалования. По словам Фань Е, «они безраздельно хозяйничали в Поднебесной и наперебой сооружали себе дворцы. Это были многоэтажные здания, изящные и роскошные, построенные с большим искусством. На своих слуг они одевали украшения из золота, серебра, фетра и перьев. Они брали в наложницы множество красивых женщин из доброго люда, украшали их драгоценностями, словно знатных дам… Их братья и племянники становились правителями округов и областей, где они терзали и грабили народ как сущие разбойники…» Только в 165 г. сановникам «внешнего двора» удалось взять верх над заправилами «внутреннего» и оттеснить от власти двух оставшихся в живых участников заговора против Лян Цзи. Тогда же произошли важные перемены в гареме – императрица Дэн была отправлена в гаремную красильню – последний приют для знатных дам впавших в немилость. Несколько дней спустя она умерла «от печали». По настоянию придворных императрицей была провозглашена Доу Мяо. Ее отец Доу У получил должность командующего столичным гарнизоном.

Три года спустя, в возрасте 35 лет, Хуань-ди скончался. Новые временщики – семейство Доу – возвели на престол десятилетнего Лю Хуна, дальнего потомка Чжан-ди. Это был император Лин-ди (168–189). Доу Мао стала регентшей, а Доу У, по обычаю, занял пост главнокомандующего с правом входа во дворец в любое время. При нем партия евнухов на время лишилась влияния – все важнейшие посты были переданы представителям столичной бюрократии. Главнокомандующий готовился пойти еще дальше – перебить всю гаремную верхушку. Но евнухи его опередили: они убедили юного императора в измене Доу и получили от него разрешение действовать против главнокомандующего со всей строгостью. Доу пытался опереться на своих солдат, но перед лицом дворцовой гвардии те разбежались. Доу был окружен и покончил с собой. Императрицу заточили в Облачной башни Южного дворца. Многие высшие сановники были казнены, а евнухи вернули себе господствующее положение.

В 171 г. Лин-ди женился и обрел самостоятельность. Этот император отличался необузданными страстями и пристрастие к изысканной роскоши. (Пишут, что в его гареме находилось более тысячи наложниц. На их содержание ежедневно расходовалось несколько миллионов монет, то есть, около миллиарда в год). Приняв в свои руки бразды правления, он приступил к строительству грандиозных дворцов и храмов, нисколько не смущаясь тем, что разоренное население уже было не в силах нести бремя налогов. Что бы добыть необходимые средства Лин-ди разрешил преступникам откупаться от наказания, пустил в продажу чиновничьи должности, а в 80-х гг. обложил всех правителей областей единовременной данью в размере 20–30 млн. монет. Те, кто не мог заплатить, задерживались в столице словно заложники, и многие из них, по словам Фань Е, должны были кончать самоубийством. Собранные таким образом деньги поступали в личную казну императора, которой ведали его доверенные евнухи. По существу, императорский дворец из органа управления государством превратился в торговый дом, служивший только личному обогащению императора и его окружения.

Между тем дела империи с каждым годом шли все хуже и хуже. Усилился нажим на границы Китая внешних варваров. С середины II века кроме цяней в набегах на китайские провинции стали принимать участие монгольские племена сяньби и дунху. (В первых годы нашей эры сяньби переселились из Ляодуна на южную окраину пустыни Гоби; затем в годы правления Хуань-ди и Лин-ди, вождь сяньби Таньшихуай объединил под своей властью все прежде разрозненные племена и создал мощную державу. Вскоре он захватил земли хунну и стал совершать частые набеги на северные пределы империи. В 156–178 гг. сяньбийцы каждую зиму вторгались в пределы Китая по всей линии северной границы). Противостоять набегам кочевников с каждым годом становилось все труднее и труднее. Армия разваливалась. Известно, что в столичном гарнизоне состояло множество лиц не способных носить оружие и устроенных сюда по протекции. Один из современников той эпохи пишет: «Войска пяти столичных гарнизонов и охранники составляли 10 тысяч человек. Служили в них беспутные купеческие сынки и дремучие крестьяне-мотыжники. Несмотря на то, что у них имелись военные лагеря, они не знали как строить укрепления, не обучались искусству владения мечом, редко бывали в деле, и трудно было подготовить их к сражениям». Полевые армии, набиравшиеся только по случаю, находились в еще худшем положении. Наиболее боеспособными подразделениями ханьской армии были орды кочевников, которых империя нанимала за большие деньги.

Наряду с внешним кризисом стремительно разрастался внутренний. Голод и нищета народа с каждым годом становились все нестерпимее. В начале 80-х гг., в то время как Лин-ди в окружении своих любимцев-евнухов был занят развлечениями в парках и задних покоях дворца, обстановка в стране резко накалилась. В низах общества росла популярность оппозиционных сект. Наибольший успех выпал на долю вождя секты «Тайпин-дао» Чжан Цзюэ, который за десять с лишним лет проповеднической деятельности приобрел несколько сотен тысяч последователей во всех центральных и восточных районах империи. Из своих приверженцев он создал мощную военную организацию и назначил свержение ханьской династии на 184 год. Но незадолго до намеченного срока бывший сподвижник Чжан Цзюэ выдал двору одного из руководителей секты – некоего Ма Юаньи, готовившего мятеж в столице. В результате чего власти выявили и казнили более тысячи его сообщников. Тогда Чжан Цзюэ поспешно призвал своих сторонников к оружию. Так весной 184 г. началось одно из самых крупных в истории Китая народных восстаний – восстание «желтых повязок». Поначалу оно развивалось успешно и охватило почти всю восточную половину империи. Но после кратковременной