Сборник книг вселенной The Elder Scrolls - Bethesda softworks

Изучение этих источников раскрывает, что Молаг Бал больше всего желает порабощения душ смертных. Для достижения этого используются различные омерзительные средства, и окончательной целью является совращение души с пути в загробную жизнь, и тем самым означающее её заключение и рабство в Холодной Гавани. Сразу после прибытия в план Молага Бала, душа привлекает к себе субстанцию Обливиона, создавая материальное тело, напоминающее ту форму, в которой душа была заключена при жизни. Эти несчастные рабы, называемые Искупленными душами, в мучениях трудятся во славу и увеселение их хозяина, Молага Господина рабов.

Я делюсь этими секретами культа, до сих пор нераскрытыми, так что вы сможете… Что это за ужасный шум в коридоре? Как мне читать лекцию в сопровождении этих леденящих душу криков? Я не могу так работать!

О Фьори и Холгейре

В 29-е лето своей жизни сошлась Фьори-охотница с вождем воинов Холгейром на ратном поле. Никто уж не вспомнит причину их раздора, ибо посетившая их любовь была столь велика, что затмила всякую вражду и разногласие. Их поединок кончился ничьей, и видели пришедшие с ними, как ее меч расколол его топор, а его щит притупил ее клинок, и всем стало ясно, что они стоят друг друга.

И как Орел находит себе пару, так и Фьори нашла себе ровню в Холгейре, и наступила мирная пора для кланов леса. Но как тепло лета уступает место зимнему хладу, так и этот покой продлился до поры.

Но приползла Змея и укусила Холгейра, и яд ее глубоко проник в рану.

И предстал перед очами Фьори Кит, когда та пришла к берегу через заснеженные горы.

Она получила эликсир из Акавира и спешно возвратилась в лес.

Хоть ветер Совнгарда уже доносился до Холгейра, она дала ему эликсира, и тот излечился в мгновение.

Однако Змея укусила Фьори, когда та влила последнюю каплю в уста Холгейра, и та, утомленная долгим путем, тотчас отошла к праотцам.

Таким было горе Холгейра, что он соорудил ей гробницу и, окончив работу, расстался с жизнью, чтобы воссоединиться с Фьори.

Об Апокрифе

Совокупность шевелящихся отростковПуть извилистый стремится проложить,Чтоб лица коснуться яростно и хлестко,Чтобы разум сжечь и чувства обнажить.

Створки алчные ломают и корежат,Режут, стягивают, давят, крутят, рвут.Разом разум ослабевший уничтожат,Живо жизнь твою безжалостно сотрут.

Приготовимся к чудовищной работе:Надо кости сокрушить и измельчить,С жутким чмоканьем разъять остатки плотиИ растерзанное тело поглотить.

Этот мир сияньем знания охвачен.И они узрели свет его луча.Только смысл происходящего утрачен:Ведь они о том, что видели, молчат.

Об аргонианах (Сирантилль)

Во время исследований рас Тамриеля я обнаружила несколько необычных аберраций. Самыми удивительными особенностями среди человекоподобных обладают аргониане: несмотря на свое хладнокровие — как в физическом, так и в психологическом плане — они проявляют приспособляемость к самым разным климатическим условиям. Например, аргониане сумели преодолеть свою предрасположенность к тропическому климату и адаптироваться к условиям арктических и субарктических регионов. В настоящее время они и живут в них наравне с млекопитающими, что просто поразительно.

Другие альтмерские ученые не принимают этот необычный факт во внимание, однако я решила докопаться до истины. Мне удалось обнаружить источник данной аберрации: он заключается в связи аргониан с мистической силой, называемой «Хист». Будь связь с Хист обычной религией, то в ней не было бы ничего сложного, но я считаю, что она имеет и материальное проявление.

По моим предположениям, силу Хист можно ощутить во всей природе Тамриеля, однако лучше всего она проявляется вблизи деревьев Хист. Деревья Хист — это огромные и как правило древние растения, вокруг которых организованы крупные аргонианские поселения. Согласно поверьям, в этих деревьях собраны воспоминания и знания всех аргониан.

Так или иначе, в соке деревьев Хист сконцентрирована серьезная магическая сила. Судя по всему, именно благодаря этому соку аргониане способны жить в суровых северных условиях вопреки ограничениям, которые накладывает на них собственная физиология. Этот же сок дарует сверхъестественные силы аргонианским шаманам, также известным как жрецы деревьев.

Мы, альтмеры, обладаем бесспорными магическими наклонностями. Кто знает, чего мы сможем достигнуть, если прикоснемся к силе, сокрытой в деревьях Хист?

Об Обливионе (Мориан Зенас)

Совершенно неверно, хотя и привычно, называть обитателей Обливиона "демонами". Эта традиция, возможно, восходит к Алессианским доктринам пророка Первой эры Марука, который, что весьма забавно, сначала запретил "сделки с дэмонами", а потом не счел нужным объяснить, кто же все-таки такие эти "дэмоны".

Наиболее вероятно, что "дэмон" представляет собой искажение или этимологическое преобразование понятия "даэдра", древнеэльфийского слова, обозначавшего диковинных могущественных существ с неясной мотивацией, являвшихся из измерения Обливион. ("Даэдра", в действительности, множественное число; единственное — "даэдрот".) В более позднем трактате скайримского короля Хейла Набожного, написанном почти тысячелетие спустя после публикации оригинальных Доктрин, интриги его политических оппонентов уподобляются "злокозненности демонов Обливиона… их порочность достойна самого Сангвина, они жестоки как Боэтия, расчетливы как Молаг Бал и безумны как Шеогорат". Таким образом, Хейл Набожный в своем писании дает нам сведения о четырех лордах даэдра.

Но письменные трактаты, в конечном счете, не являются лучшим способом изучения Обливиона и населяющих его даэдра. Те же, кто все-таки вступает в "сделки с дэмонами" редко желают делать этот факт достоянием общественности. Тем не менее, в литературе Первой эры встречаются во множестве дневники, журналы, протоколы, повествующие о сожжениях ведьм, и руководства для "даэдроубийц". Их я и использовал в качестве основного исходного материала. Они заслуживают не меньшего доверия, чем слова лордов даэдра, которых я сам вызывал и с которыми вел долгие беседы.

Очевидно, что Обливион это место, состоящее из многих земель — отсюда и множество имен, синонимичных Обливиону: Холодная Гавань, Трясина, Лунная Тень, и проч. Было бы корректно предположить, что в каждой из земель Обливиона правит свой принц. Принцы даэдра, чьи имена встречаются вновь и вновь в древних текстах (хотя это нельзя считать непогрешимым тестом на их аутентичность и доказательством существования) это ранее упоминавшиеся Сангвин, Боэтия, Молаг Бал и Шеогорат, а также Азура, Мефала, Клавикус Вайл, Вернима, Малакат, Хеурмиус (или Хермеус, или Хормаус, или даже Херма — похоже, единой транскрипции не существует) Мора, Намира, Джиггалаг, Ноктюрнал, Мерунес Дагон и Периайт.