Полет дракона - Владимир Ковтун

- Продолжим. У нас мало времени. А вам всем предстоит безумно сложный путь….

- Что значит «вам всем»? – Спросил Лиатон. – А ты?

Сеарх поднял на него бесконечно глубокий взгляд темных глаз.

- Я остаюсь. – Тихо сказал он. – Кто-то должен сопровождать несчастных в иные миры. Боги сказали мне, что это должен сделать я.

Анамон вскочил с места и заметался по комнате.

- Ты сошел с ума! – Закричал он, потеряв самообладание. – Тот и ты, единственные среди нас, кто знает и умеет все! Ты не имеешь права!

Сеарх, не меняя выражения лица, терпеливо выслушал крики жреца храма Солнца.

- Продолжим. – Тихо повторил он. – У нас мало времени.

Через месяц Лиатон с окаменевшим от горя лицом стоял на палубе корабля, навсегда уносящего его от погибающей родины.

Исчезающий в голубой дымке берег казался надежным и безмятежным, но Лиатон знал, что в глубинах острова кипит и ворочается страшная, беспощадная сила, неотвратимо влекущая его к смерти.

Перед глазами Лиатона вставали картины счастливого прошлого. Сеарх был его старшим другом и учителем. И, что бы ни происходило в его жизни, Лиатон всегда ощущал за собой сильную и уверенную поддержку Сеарха.

Отныне он будет один, и ему не на кого рассчитывать, кроме, как на самого себя.

И Лиатон, глядя на уходящий от него берег, повторил про себя слова древней посвятительной мистерии, произнесенные им во время принятия высшей ступени посвящения:

«Счастье мудреца в том только и состоит, что беспредельная ширь раскрывается его взорам, он видит простор и свободу, в то время, как глупец окружен со всех сторон стенами своего невежества и страстей. И в этот священный для тебя миг ты должен ясно сознать, что весь твой путь совершенствования это – давать, вечно давать другим, ничего взамен не получая. Но, также знай, что сколько бы ты не давал, сокровищница не опустеет. Она будет расти бесконечно, и только потеряв все, ты всего достигнешь! Движение вперед и вверх есть беспрерывная и беспредельная жертва!»

Ли открыл глаза, огляделся и неуверенно провел рукой по лбу.

- Поспал немного? – Спросил Фэй. – Я не стал тебя будить.

- А, где Сеарх? – Спросил Ли.

- Какой Сеарх?

- Из Атлантиды. Он только что разговаривал со мной. И с ним были другие люди…

- Здесь никого нет, кроме нас с тобой.

- Значит, это был сон…

Остаток дня Ли ходил под впечатлением своего сна, напряженно стараясь вспомнить его подробности. Напрягая память, он сумел полностью восстановить слова посвящения: «…Движение вперед и вверх есть непрерывная и беспредельная жертва!»

«Это не все. Сеарх сказал что-то еще очень важное».

Но мысли ускользали, и растворялись в иллюзорных видениях сна.

И только вечером, приняв горизонтальное положение на своей лежанке, Ли вспомнил:

«… Тарот будет заново открыта другими народами. Неведомая нам желтая раса постигнет новые глубины этого удивительного творения человеческого разума».

- Фэй! – Воскликнул он. – Наша И-цзин, «Книга Перемен», это чудо прорицания и есть система Тарот!

- С чего ты это взял?

- Сегодня, у Пирамид, я услышал во сне голос атланта Сеарха. Он сказал, что неведомая ему желтая раса воссоздаст утраченную тайну Тарот!

- Ты полагаешь, что сон может принести человеку такое знание?

- Уверен, что – да! Вспомни, чему нас учил Амен-эм-хэ. Я уже слышал голос Ли-цин.

- Но, Ли-цин дышит одним с нами воздухом, а атланты ушли в небытие тысячелетия назад.

- Отец рассказывал мне о своем Учителе. Уходя из жизни, он произнес слова, которые отец еще в детстве часто повторял мне:

«Ты будешь разговаривать с теми, кто ушел века назад, и с теми, кто родится тысячелетия спустя. Ты узнаешь, что ты - это они, а они - это ты сам. Ты станешь ими, а они тобой».

- Ли! Похоже на то, что ты стал видеть вещие сны. Как мы сразу не догадались, что Тарот и И-цзин связаны между собой!

- Я думаю, нас запутали разные символы, которые использует Тарот и И-цзин. Кроме того, я воспринял Тарот, как искусство вычислений, а не прорицания.

- Пожалуй, ты прав. Надо рассказать об этом Амен-эм-хэ.

- Обязательно расскажем! И, кроме того…

- Ли! – Тревожным шепотом прервал товарища Фэй. – Ли! Посмотри на свое кольцо!

Ли перевел взгляд на свою руку, и почувствовал, как по спине у него поползли мурашки.

Кольцо Зороастра на его пальце светилось призрачным голубым светом.

Друзья разговаривали в почти полной темноте. Нигде не было источника света, чьи лучи могло бы отразить кольцо. Кроме того, странное свечение то усиливалось, то затухало. Загадочный, мерцающий свет излучало само кольцо. Сердце Ли заколотилось, как после быстрой ходьбы.

- Что это может быть? – Тоже шепотом спросил он Фэя.

- Не знаю. Нам подают какой-то знак.

Таинственное сияние постепенно ослабевало. Несколько фиолетово-голубых вспышек в последний раз послали свои лучи из темной глубины камня, и кольцо Зороастра погасло.

Друзья не сразу решились нарушить молчание.

- Как мало мы еще знаем и понимаем в этом мире. – Сказал, наконец, Фэй.

Время, проведенное Ли и Фэем в Египте, на плато Пирамид, стало для них днями великих открытий.

- Иногда, я теряюсь перед бездной того, что мне хочется вам рассказать. – Признался Амен-эм-хэ. – Но, я почти ничего не успеваю…

- Мы испытываем такие же чувства. – Ответил Ли. – Учитель, нам хочется донести до вас душу и голос Хань! Ее музыку, песни, книги и мысли наших великих Учителей.

- Нельзя вместить тысячелетия в летящее, подобно стреле, мгновение. – Сказал Амен-эм-хэ. – Но, мы с вами сделали главное: разорвали оковы пространства, и сможем говорить, преодолевая любые расстояния. Отныне ваша основная цель – вернуться на родину целыми и невредимыми. Сохраните ваши знания в чистоте и неприкосновенности. Бойтесь глупцов, пустозвонов и лжеучителей. От них проистекает множество больших и мелких неприятностей.

Фэй вспомнил их встречу с У-варом, и рассказал о ней Амен-эм-хэ.

Верховный Жрец улыбнулся.

- Вы уже успели познакомиться с ним? Его хорошо знают во всех окрестных селениях, и уже не обращают на него внимания. Бедный человек! Когда-то он хотел стать жрецом, и учился в Доме Жизни. Но, зависть и непомерное самолюбие помешали ему. Он жаждал первенства и, когда видел успехи других, они не давали ему покоя. Он присваивал себе чужие мысли и изобретения, завидовал жрецам потому, что они знали больше него, ненавидел других учеников только потому, что они были намного способнее его. Разумеется, его выгнали после первого же года обучения за лень и склочный характер. Сейчас он ходит по городам и селам, и рассказывает людям всевозможные небылицы. Он – убогий, и его надо пожалеть.