Аскетика. Том I - авва Дорофей

Посему, смотрите, чтобы с вами не было чего подобного, но, устремив души горе и имея единую заботу угождать Господу, не терять памятования о небе, не принимать почестей века сего; так теките, не разглашая подвигов своих в добродетели, чтобы тот, кто внушает желание земных почестей, и найдя малое, и тем уловив ум ваш, от занятия истинным низвергает человека в суетное и исполненное лести, вовсе не нашедши ни времени, ни доступа уловить души, пребывающие горе, погиб и остался мертвым. Ибо смерть диаволу, если порок не приведен в исполнение и бездействен.

Когда же будет в вас любовь Божия, да последует необходимо за нею и прочее: братолюбие, кротость, нелицемерие, продолжительность молитв и усердие в оных, одним словом, всякая добродетель. А поелику велико стяжание сие, то для приобретения оного нужны и великие труды, предприемлемые не напоказ людям, но чтобы угодить Господу, Которому ведомо сокровенное и к Которому всегда должно устремлять взор. Нужно внутренность души подвергать исследованию и ограждать благочестивыми помыслами, чтобы сопротивник не нашел себе доступа или случая к злоумышлению. Нужно изнемогшие составы души упражнять и возводить к познанию доброго и лукавого. Упражнять же душу умеет ум, последующий Богу, вместе с собою переселяющий к Нему всякую душу, любовью к Богу, сокровенными разумениями добродетели и делами заповеди врачующий гнилое и сочетавающий с крепким.

Поелику единственное охранение и врачевство для души — с любовью памятовать о Боге и держаться всегда добрых мыслей, то не будем отлагать такового рачения; едим ли, пьем ли, покоимся ли, делаем ли что, говорим ли, чтобы все, от нас зависящее, споспешествовало Божией, а не нашей собственной славе, и жизнь наша не имела какой-либо скверны или нечистоты по навету лукавого. Сверх того, любящим Бога удобен и приятен труд исполнения заповедей, потому что любовь Божия делает подвиг легким и вожделенным.

Потому-то лукавый всеми мерами усиливается истребить в душах страх Господень и любовь ко Господу ослабить беззаконными удовольствиями и приятными приманками, стараясь застигнуть душу, когда не облечена в духовные оружия и не охраняется, и растлить труды наши, вместо небесной славы внушая нам славу земную, и действительно прекрасное затмевая тем, что кажется хорошим для обольщенных мечтою. Ибо, если найдет стражей беспечными, то умеет избрать время — вмешаться в труды добродетели и вместе с пшеницей посеять свои плевелы, то есть злословие, кичливость, тщеславие, желание чести, раздор и прочие произведения злобы. Почему должно бодрствовать, всюду наблюдать за врагом, чтобы, если употребит какую бесстыдную хитрость, отразить его прежде, нежели коснется души.

Помните же постоянно, что Авель принес Богу в жертву овец первородных и тук их, а Каин принес плоды земные, но плоды не первые; и сказано: призре Бог на жертвы Авелевы, а на дары Каиновы не внят (Быт. 4, 5, 5). Какая же польза сего сказания? Оно научает, что благоугодно Богу все делаемое со страхом и верою, а не что-либо многоценное, сделанное без любви. И Авраам не иначе приял благословение от Мелхиседека, как принесши священнику Божию начатки и главное в имуществе. А главным и лучшим в имущества называется самая душа и самый ум, чем и повелевается нам не скудно возносить Богу хвалы и молитвы, и не что-либо обыкновенное предлагать в дар Владыке, но со всею любовью и усердием посвящать Ему что есть лучшего в душе, вернее же сказать, всецело самую душу, чтобы, всегда питаясь благодатью Духа и приемля силу Христову, удобно совершать нам спасительное течение, делая оное для себя легким и приятным, даже когда простирается оное далее требований правды; потому что Сам Бог вспомоществует нам в ревностных трудах и совершает через нас дела правды. И о сем кончим здесь слово.

Что же касается до частей добродетели, какую из них должно почитать высшею, и в какой упражняться прежде других, также какая из них вторая, и как прочие части одна за другою следуют, — о сем нет нужды и говорить; потому что все они между собою равночестны, и одна посредством другой упражняющихся в них возводят на самую вершину. Так, простота передает послушанию, послушание вере, вера надежде, надежда служению, служение смирению, а у смирения принимает к себе кротость, и приводит к радости, радость к любви, а любовь к молитве. И, таким образом, одна от другой завися и одна с другой состоя в связи, держащегося их возводят они на самую желанную вершину; равно как и с противной стороны, лукавство посредством собственных своих членов низводит друзей своих до крайней злобы.

Вам же должно всего более пребывать постоянно в молитве, потому что она есть как бы ликоначальница в лике добродетелей. Через нее испрашиваем у Бога и прочие добродетели. Пребывающий постоянно в молитве как бы входит в общение с Богом, и сопрягается с Ним таинственною святостью и некою духовною действенностью и неизреченным расположением сердца. Ибо, здесь еще в путеводителя и споборника прияв Духа, воспламеняется он любовью ко Господу и горит желанием, не находя сытости в молитве, но непрестанно возжигаясь любовью к Благому и напоевая душу усердием, по сказанному: ядущии мя еще взалчут, и пиющии мя еще вжаждутся (Сир. 24, 23), и в другом месте: дал ecu веселие в сердце моем (Пс. 4, 8). И Господь сказал: Царствие Небесное внутрь вас есть (Лк. 17, 21).

Какое же внутри нас разумеет Он царство? Не то ли, конечно, веселие, какое душам подается свыше Духом? Ибо оно служит, так сказать, указанием и залогом вечной радости, какую души святых будут вкушать в ожидаемом веке. Посему, Господь утешает нас действенностью Духа во всякой скорби нашей, чтобы спасти нас и сообщить нам духовные блага и Свои дарования. Ибо сказано: утешаяй нас о всяцей скорби нашей, яко возмощи нам утешити сущия во всяцей скорби (2 Кор. 1, 4); и: сердце мое и плоть моя возрадовастася о Бозе живе (Пс. 83, 3); и: яко от тука и масти да исполнится душа моя (Пс. 62, 6). Все это гадательно изображает веселие и утешение, подаваемые Духом.

Поелику же показано, какую цель благочестия должны предположить себе решившиеся проводить боголюбивую жизнь, а именно — душевную чистоту и вселение в себя Духа возбуждением себя к добрым делам, то каждый из вас, сообразно с указанною целью предуготовив душу, и любовь к Богу предпочетши всему, да посвятит себя, по Божией воле, молитвам и постам, памятуя того, кто увещает непрестанно молиться (Кол. 4, 2), и пребывая в молитве и Господних обетованиях, по сказанному: кольми паче Бог сотворит отмщение вопиющих к Нему день и нощь (Лк. 18, 7). Ибо сказано: глаголаше и притчу, како подобает всегда молитися и не стужати (1). А что прилежная молитва дарует нам многое и Самого Духа вселяет в души, сие показывает ясно апостол, когда побуждает нас и говорит: всякою молитвою и молением молящеся на всяко время духом, и в сие истое бдяще во всяцем терпении и молитве (Еф. 6, 18).

Как скоро кто из братии сих посвящает себя этой части, то есть молитве, то о прекрасном заботится он сокровище, и с совестью правою, приличною только любителю достославного венца, никогда не погрешает мыслью произвольно, и не по нужде, как бы против воли, воздает долг, но удовлетворяет любви и душевному желанию, и для всех делает явными благие плоды своего постоянства. Но надобно, чтобы и прочие давали таковому время и радовались постоянству его в молитве, чтобы и им самим соделаться причастниками благих плодов, когда тем самым, что соуслаждаются такою жизнью, делаются сообщниками оной. И Сам Господь подает просящим силу молиться, как должно, по сказанному: дает молитву молящемуся (Иов. 22, 27).

Посему, должно просить Господа и знать, что пребывающему в молитве, в деле столь важном, лучше с великою рачительностью и всеми силами подвизаться в борьбе; потому что великие победные награды требуют и великих трудов, и злоба таковым подвижникам наипаче всюду строит козни, о том стараясь и заботясь, того домогаясь, чтобы отвратить от рачительности; от сего бывают сон и тягость в теле, изнеженность души, уныние, нерадение, нетерпеливость и прочие немощи и следствия порока, от которых погибает душа, постепенно расхищаемая и передающаяся во власть врагу своему. Поэтому помысл, как мудрый кормчий, должен внимать молитве, нимало не обращая мысли на смущения лукавого духа, не обуреваясь его волнами, но прямо взирая к горней пристани, и непорочную душу возвращая Богу, Который вверил ее тебе и требует обратно.

По Писанию не то хорошо и благоугодно, чтобы падать на колена, распростираться на земле, по примеру других, повергающихся во время молитвы, между тем как мысль блуждает вдали от Бога, но чтобы, удалив от себя всякую леность помыслов и всякую неправедную мысль, вместе с телом и всю душу предать молитвам.

И настоятели со всею рачительностью должны содействовать таковому своими советами, питать в молящемся желание достигнуть предположенной цели и тщательно очистить его душу. В таком случае, плод добродетелей, показанный болезнующим, бывает полезен не только преуспевшему, но и тем, которые еще младенчествуют и имеют нужду в обучении, утешая их и побуждая подражать тому, что видят. Плоды же искренней молитвы суть: простота, любовь, смиренномудрие, постоянство, незлобие и все, тому подобное, что труд усердного к молитве, прежде вечных плодов, произращает здесь в продолжение жизни. Такими плодами украшается молитва. А если не имеет оных, то напрасен труд.