Скидбладнир. Пенталогия - Марк Кузьмин

— Кто это? — спросил я.

— Кузен моей жены, бывший король Киривана Хостел, — сказал он. — Бывший он, потому что отдал весь свой народ, всех жителей Бездне, чтобы создать Черные свечи. Сюда он пришел чтобы лично посмотреть, как его проклятие вступит в силу… — Король махнул рукой и тьма начала развеиваться. На троне сидел тот самый человек, которого я видел во сне. Седой мужчина, с короткой бородой. Он был облачен в черный доспехи, а на плечах у него висел рваный серый плащ.

— Вы не демон, — заметил я.

— Ха, — усмехнулся старик. — Конечно, нет, я же не зажигал свою свечу, — ответил он и, видя мое непонимание пояснил. — Когда началось все это, я отошел встретить Хостела, а когда пришел все пять свечей уже были зажжены. Так меня минуло проклятие свечей, — тяжело выдохнул он, а затем зловеще улыбнулся. У меня аж мурашки по спине пошли. — Зато смог отомстить.

— Печально.

— Пожалуй, — он откинулся на спинке своего трона. — А ты значит новый пришелец. Я почувствовал, как были убиты девочки, слышал, как ты убил Гарми, и видел, как упал Серг. Последствия убийства Вики я уже заметил. Но вот зачем было сжигать трущобы? — спросил он.

— А вы не знали? — я был удивлен.

— О чем? — не понял он.

— Ваша жена была беременной, — его глаза расширились. — В тот день она хотела вам рассказать, что ждет еще одного ребенка. Дочка. Только, похоже, именно ее поразило то проклятие, что должно было стать вашим. У нее даже не было имени, и все это время она провела в трущобах.

Король не торопился говорить. Он тяжело вздохнул. Закрыл рукой лицо. На душе у него было тяжко. Он боролся с желанием заплакать. Столько боли в его душе. Не удивительно, что ему так плохо.

— Она свободна, — сказал я. Он посмотрел на меня. — Возможно, сумели вытащить ее из этой системы. Возможно и мать. Они сейчас вместе.

— Вот значит как, — он опустил глаза. — Благодарю. Но все это не имеет значение, ведь все вернется. Они много раз были освобождены, но Беовульф возвращал их. Ловил на пути в иной мир и заковывал обратно… Такой он. Мстительный бог смерти и времени. Незыблемость перемен и именно он зациклил тут все.

— Зачем?

Он поднял на меня свои глаза.

— Я виновен в этом проклятии. Я завоевывал другие народы, хоть он и пытался меня отговорить. Я породил всю эту ненависть, которую так и не смог одолеть… — он замолчал, задумываясь о своем. А я поражался ему.

— Вы идиот, — хмыкнул я.

Он поднял голову и вопросительно посмотрел на меня.

— Неужели ваша гордыня завела вас так далеко? — сделал шаг ближе.

— ММмм! — застонал мертвец надо мной. Этот тип все время, что я тут мычит и мешает мне говорить и думать. Достал!

— А ты вообще пасть заткни! — крикнул я прибитому гаду.

Шторм волчьего духа!

Моя атака просто порвала уже почти добитого врага. Брызнула оставшаяся кровь и окропила все вокруг. Кровь что заляпала меня, впиталась в плащ. Вот и хорошо. Король на мои действия никак не прореагировал. Все равно как он думает, скоро все вернется, так что будет еще время. Но я надеюсь на другой исход.

— Вы плодили все это. Вы виновны во всем этом. Вы из-за своей гордыни поддались на такую вещь и легко поверили тем, кто совсем недавно был вашим врагом. Вы стольких одолели, но не заметили интриги прямо у себя под носом. Вашим хобби воспользовались враги, и вы даже не подумали проверить, что вам дарят. Это же глупо. Последняя свеча, что находится у вас, наверняка именуется Гордыней. То, что губит всех, кто не считает себя умнее и лучше других. Вам дали взмыть в воздух, а затем скинул вас во тьму. Так кто же виноват, Волчий Король?! — спросил я.

Он молчал. Ничего не говорил. Только смотрел мне в глаза. Не знаю, о чем он думал, но вокруг стал темнее и холоднее. Тьма сгустилась и стала будто осязаймее. Может, не стоило его злить.

— Ты говоришь, как и тот, предыдущий, — фыркнул он. — Ты даже похож на него. Тот болтливый мальчишка.

— Это мой брат.

— У вас, что это семейное, ко мне приходить? — хмыкнул он. — Дальше что, остальная семейка подтянется? Кого мне еще ждать? Ваших родителей? Дедушку? Кота?

— На счет кота не уверен, Злобынька может и прийти, но больше семьи у меня нет. Я как раз и прибыл в этот мир, чтобы брата найти.

— Сочувствую.

— Так почему?

— Эх, — махнул он рукой. — Я рос среди королевского двора. Как будущий наследник. Дитто была самой слабой и бедной страной. Покушения на меня начались с раннего детства, после того как избавились от моих родителей и союзной родни. Технически многие королевства были родственно связаны и многие имели претензии на мои земли. Мне пришлось выживать в своем же доме, — рассказывал он с кривой усмешкой. — Я видел только мерзость и гниль в душах людей, а так же убийства и смерть. Это выковало меня. Я понял, что в мире есть только сила и ненависть. Вырос я быстро и пропитался всем этим. Я смог набрать достаточно силы и отомстить. Я мстил, всем кто загубил мою семью. А потом чтобы восстановить свой дом и прекратить все это я решил захватить все! Чтобы никто больше не смел такого делать. И я смог!…

— Что же вас остановило?

— Беовульф, — ответил он. — Мой бог, который и спас меня, велел мне прекратить все это. Он устал от моей кровожадности. Он лишил меня своего покровительства. Я остался без его поддержки и мне пришлось прекратить военные действия. Пришлось ждать, когда Бог передумает… — он ударил подлокотник. — А затем случилось то, что навсегда изменило мою жизнь, — его глаза загорелись, а лицо стало непроницаемым. Он что-то вспоминал и будто видел это. Тут он улыбнулся. Выглядело это слегка глупо, как и описывался королева. — У меня родился сын… Это… было так странно… — он посмотрел на меня. — Частичка меня… Кто-то, состоящий из того же что и я…. Кто-то другой, но в тоже время и я… Это было так странно… — он усмехнулся. — Тогда-то я и начал понимать… Мир не вертится вокруг меня… Мир это не я, а все вокруг. Ценность человеческой жизни… Мне стала ценна жизнь моего сына… Потом появились и другие дети… Замок наполнился шумом, радостью и играми…. Я и не вспоминал о войне и именно тогда решил, что Беовульф был прав…

— Вы знали, что ваша жена отдана вам специально?

— Да, — он опустил голову. — Ты прав, моя гордыня взяла верх надо мной. Я решил унизить своих врагов этим браком… Но потом… Я полюбил ее.

— Стокгольмский синдром, какой-то, — хмыкнул я. По иному прямо и не подумаешь.

— Я знал, что рано или поздно она погубит меня… Много раз она пыталась меня отравить… — он улыбнулся. — Я воспринимал это как игру…. Но после рождения сына… — он погрустнел. — Любовь может погубить всех…. Тут ты не прав, — он посмотрел мне в глаза, а затем кинул мне черную свечу. — Есть еще один, и самый спорный грех, который ведет нас и который может погубить всех.