Сага о Рунном Посохе - Майкл Муркок

— Ни к чему идти за ним, — промолвил Элрик. — Чем мы можем ему помочь?

Красные глаза наполнились страданием, когда взгляд их задержался на теле Хоума Укротителя Змей, который всем им спас жизнь, и Элрик пожал плечами, но не пренебрежительно, а скорее как человек, на плечи которого взвалили тяжкий груз.

Затем вместе с Джоном ап-Райсом и Эмшоном д'Аризо, которые с обеих сторон поддерживали Брута Лашмарского, они двинулись прочь от догорающего пожарища и вернулись на берег моря.

— Этот ваш меч, — по дороге обратился Хоукмун к Элрику. — У меня такое чувство, будто я его уже когда-то видел. Но ведь это отнюдь не обычный клинок.

— Верно, — кивнул альбинос. — Этот меч необычный, герцог Дориан. Происхождение его теряется во тьме веков, а иные утверждают даже, что он существовал вечно. А некоторые говорят, что его выковали для моих предков, которые в свое время сражались с богами. У меча этого был брат-близнец, но он навсегда утрачен.

— Я страшусь его, — заметил Хоукмун, — хотя и сам не знаю, почему.

— И правильно делаете, что боитесь, — ответил альбинос. — Это не простой меч.

— Демон?

— Можно сказать и так, — Элрик явно не горел желанием продолжать разговор.

— Такова судьба Воителя — владеть этим мечом в роковые моменты истории Земли, — уточнил Эрекозе. — Со мной было такое, и я предпочел бы никогда больше не брать его в руки, если только у меня будет выбор.

— Увы, но выбор Воителю предоставляется редко, — со вздохом добавил Корум.

Наконец, они вышли на песчаный пляж и, остановившись у самого берега, молча уставились в туман, клубящийся над морем, над которым отчетливо виднелся мрачный силуэт их корабля.

Корум, Элрик и еще несколько человек двинулись к нему по воде, а Эрекозе, Хоукмун и Брут Лашмарский, не сговариваясь, замедлили шаг. Хоукмун неожиданно принял решение и теперь объявил его вслух.

— Я не вернусь на борт корабля. Думаю, я сполна оплатил это плавание. Если у меня есть хоть какой-нибудь шанс отыскать Танелорн, то, полагаю, начинать следует отсюда.

— У меня такое же чувство, — поддержал его Эрекозе, устремляя взгляд на развалины города.

Элрик вопросительно покосился на Корума, и тот с улыбкой ответил:

— Я уже отыскал Танелорн. Поэтому сейчас я вернусь на корабль, в надежде, что он доставит меня к более знакомым берегам.

— Я тоже лелею эту надежду, — согласился Элрик и задержал взгляд на Бруте Лашмарском, который тяжело опирался на его руку.

— Что это было? — едва слышно прошептал светловолосый воин. — Что случилось с нами?

— Ничего, — ответил ему альбинос, сжал плечо Брута, а затем отпустил его.

Тот резко отстранился.

— Я остаюсь, извините.

— Но почему, Брут? — Элрик наморщил лоб.

— Извините, — повторил Брут. — Я боюсь вас, я боюсь этого корабля.

И, пошатываясь, он попятился обратно к берегу.

— Брут?

Элрик вновь протянул руку к воину, но Корум удержал его за плечо.

— Пойдем прочь отсюда, друг, я опасаюсь не столько этого корабля, сколько того, что осталось у нас за спиной.

— Да, я понимаю твой страх и разделяю его, — и альбинос угрюмым взглядом окинул развалины.

Отто Блендекер двинулся в сторону моря.

— Если это был Танелорн, — пробормотал он, — то, значит, я искал что-то совсем другое.

Хоукмун думал, что Джон ап-Райс и Эмшон д'Аризо последуют за Блендекером, однако они стояли неподвижно.

— Вы что, останетесь со мной? — изумился он. Оба воина согласно кивнули.

— Да, — ответил Джон ап-Райс за них обоих.

— Но мне показалось, вы ненавидите меня.

— Вы сказали, что с нами обошлись несправедливо, — напомнил ему Джон ап-Райс. — Это правда. Поэтому мы ненавидим отнюдь не вас, Хоукмун, но те силы, которые манипулируют всеми нами. Я рад, что я не на вашем месте, хотя в каком-то смысле я завидую вам.

— Завидуете?

— Согласен, — хмуро поддержал его Эмшон. — Дорого бы я заплатил, чтобы сыграть такую роль.

— Даже душу отдать? — предложил Эрекозе.

— О чем вы говорите? — перебил ап-Райс, избегая встречаться с ними взглядом. — Об этом багаже, который слишком рано бросают по пути, а потом до конца дней своих пытаются отыскать?

— Так вот, выходит, что ты ищешь, — промолвил Эмшон. Ап-Райс повернулся к своему товарищу с волчьей ухмылкой:

— Можно сказать и так.

— Ну что ж, прощайте, — бросил им Корум. — Мы продолжим путь на корабле.

— И я тоже, — Элрик опустил капюшон на лицо. — Желаю вам преуспеть в ваших поисках, братья.

— И вам мы желаем того же, — поддержал Эрекозе. — Рог должен затрубить.

— Не понимаю, о чем вы говорите, — ледяным тоном отозвался Элрик.

Он повернулся к ним спиной и, не дожидаясь иных объяснений, двинулся прямо к морю. Корум усмехнулся:

— Всякий раз нас вырывают из своего привычного времени, насыщают парадоксами и манипулируют нами существа, которые отказываются хоть что-то объяснить. Как это утомительно!

— О да, — согласился Эрекозе. — Утомительно.

— Но моя битва окончена, как мне кажется, — сказал Корум. — Надеюсь, еще немного, и мне будет дозволено умереть. Я отслужил свое, будучи Вечным Воителем, а теперь желаю лишь отыскать Ралину, мою смертную возлюбленную.

— А я должен еще отыскать мою бессмертную Эрмижад, — сказал Эрекозе.

— Моя Иссельда жива, — сказал на это Хоукмун, — однако я должен отыскать своих детей.

— Сошлись все части сущности, что носят имя Вечного Воителя, — промолвил Корум. — И для каждого из нас этот поиск вполне мог оказаться последним.

— Но познаем ли мы после этого покой? — спросил Эрекозе.

— Мир приходит к человеку лишь тогда, когда он закончит все войны в своей душе, — проронил Корум. — Разве ваш собственный опыт говорит об обратном?

— Но сражаться — это самое трудное, — сказал ему Хоукмун. Корум больше не добавил ни слова и последовал за Элриком и Отто Блендекером. Вскоре они исчезли, поглощенные туманом. Издалека донеслись приглушенные возгласы, затем скрежет металла. Корабль поднимал якорь.

Хоукмун почувствовал облегчение, несмотря на все опасения, что внушало ему будущее. Он обернулся.

Черный силуэт снова был здесь и улыбался ему. Это была недобрая кривая ухмылка.

— Меч… — произнесло существо, затем указало на удаляющийся корабль. — Меч! Скоро я понадоблюсь тебе, Воитель. Скоро.

Впервые за все время черты Эрекозе исказились от ужаса. Подобно Хоукмуну, он попытался обнажить свой клинок, но что-то помешало ему. Джон ап-Райс и Эмшон д'Аризо хором вскрикнули от изумления. Хоукмун остановил их.