Страж (СИ) - Оксана Букия

— У нас все Управление на ушах стоит. Все только и говорят о случившимся в Карьере. Ты сам как?

Георгий пожал плечами.

— Как видишь жив-здоров, а вот мой группе не так повезло. Младший мой тяжело ранен, мне сказали, что он здесь в лазарете, но пока в себя не приходил. Итона Барниса разорвало взрывом эрдэ. Еще Сабрина. Знаю, что ее увезли свои.

Арсенин опустился на стул рядом с кроватью.

— Весь мир, как разворошенный улей. Хорошо, что у тебя смарта нет. Мозги просто взрываются.

Георгий тяжело провел ладонью по лицу.

— Ты-то мне, надеюсь, расскажешь?

— Произошел сильный выброс энергии Источником. Погибло очень много из заключенных, охраны, рабочего персонала. Почти две трети людей, находящихся на тот момент там. Последний раз такое было около пятидесяти лет назад.

— Ты имеешь ввиду тот случай, когда решили увеличить количество отделенных Рун и Источник на запчасти разобрать? — изумился Георгий.

Олег кивнул.

— С чем связана подобная активность сейчас?

— На Карьер было совершенно вооруженное нападение и использовалась энергия Рун. Наши умники из исследовательского отдела уже сделали предварительный вывод и сообщили, что подобная деятельность злоумышленников и повлияла на Источник. Но еще будут проводиться замеры и так далее и тому подобное.

— И кто же напал на Карьер? — Георгий аж головой махнул, словно отгоняя наваждение. — И зачем?

— Ни на тот, ни на второй вопрос ответа пока нет. Наши, как представители страны получателя приехали взять свою отложенную долю. Помнишь тот случай с Эверийцами, когда Дранкур уступил им свою очередность в получении Рун и заимел право на внеочередной запрос?

Собеседник кивнул.

— Вот наши сейчас и запросили вернуть им должок.

— Почему сейчас?

— Расплатиться со сверами.

— Резерв закончился? — сыронизировал Георгий.

Арсенин покачал головой.

— Наше представительство в Комитете сторговалось с представительством сверов до семи процентов вместо десяти. Но с условием, что они будут отдавать Рунами только что отделенными от Источника.

Бред. Георгий саркастически скривил губы. Конечно Руны имеют свойство терять свой энергетический запас, но ни за год и даже не за два. И в запасниках Дранкура, как у государства, близко расположенного к Источнику и понесшего наибольшие потери в эпоху Скорби с состоянием резерва всегда было отлично.

— Говорят, что имеет место быть диверсия, чтобы сорвать заключение сделки со сверами.

Гронский неверяще хмыкнул.

— Откуда вся эта информация?

— Я с Володькой Румяновым, следователем нашим общался. Вот он мне и поведал. Кстати, он теперь ждет не дождется, когда ты очухаешься.

— Я — то, что ему могу сказать? Если бы не ты, я бы даже этого не знал.

— Это ты сейчас серьезно? — воскликнул Арсенин, ошарашенно глядя на друга. — После того, как ты в разгерметизированной форме без шлема и перчаток лез целоваться с Источником? Никак тебя успокоить не могли, пока не вырубили.

Гронский замер. Закрыл глаза. В темноте отчетливо проступили четыре каменных силуэта.

- នៃការទាំងមូល ជាផ្នែកមួយ, - непонятный шепот врезался в уши. — នៃការទាំងមូល ជាផ្នែកមួយ

Пытаясь огородиться сам не понимая от чего, он стиснул голову руками.

— Что это было, Гер? — тихо спросил Арсенин. — Ты понимаешь, что мог уже здесь не сидеть?

Георгия затрясло, когда он представил то, что описал ему Олег. Это просто какое-то чудо, что он сидит здесь, разговаривает с другом, мечтает вырваться к семье. Что было бы с ними, если этого чуда не произошло? Кто бы помог Темке? Кто бы поддержал Ольгу?

— Я ничего не помню, — медленно ответил он. — Только этот чертов диск у ноги и мысль, что это уже точно все. Конец. А потом я выставил рисунок стихий поверх всех пяти контуров силы и дал им взорваться.

— Будет тебе, что Архипову рассказать. Он такое любит.

— Это ты вообще меня обрадовал. Меня отсюда когда-нибудь выпустят?

Он досадливо махнул рукой и замолчал. Олег достал смарт и протянул другу.

— Держи, знаю же я, о чем ты сейчас мечтаешь больше всего.

Георгий слабо улыбнулся.

— Ночь уже, не буду пугать. Я тут упросил одну медсестру позвонить Оле. Попросил передать, что я в карантине после рейда.

— В режиме повышенной секретности уговорил медсестричку позвонить, — повторил за ним Олег. — Вот знаешь, чему я по-настоящему тебе завидую, Гера?

Тот совершенно искренне пожал плечами.

— Исключительному терпению твой жены. Моя Ирка меня уже на орбиту загнала бы, если вокруг меня крутились все эти барышни.

— Если хочешь — могу поделиться секретом.

Арсенин вопросительно приподнял брови. Всем своим видом выражая всепоглощающую заинтересованность.

— Я никогда не даю ей повода, — серьезно ответил Георгий.

— Святоша ты наш, — тут же парировал друг.

Гронский улыбнулся, пытаясь сбросить с себя тяжесть.

— Теперь бы отсюда поскорей вырваться.

— Я хочу извиниться, Гер, за те слова, которые сказал при нашей последней встрече.

Взгляд Георгия стал жестче. Но он был рад, что Олег заговорил об этом. Не сделай он этого и они словно яд разъедали бы их дружбу, пока не оставили от нее и следа.

— Ты — мой лучший друг. И твоя семья мне тоже родная. И Темку я люблю, я вообще его крестный. Просто ты меня пугаешь в последнее время. Ты то уходишь весь в себя, то вообще исчезаешь, то начинаешь вести себя необычно или говорить странные вещи. Я боюсь, что ты натворишь каких-нибудь глупостей.

Гронский иронично скривил губы.

— Извинения приняты, — с облегчением произнес он, — спасибо за наставления, мамочка.

— Ой ты мой мальчик, — неожиданно засюсюкал тот и сделал движение, будто хочет погладить его по голове, — у тебя уже глазки слипаются, мой хороший. Давай, я тебе одеялко поправлю.

— Агу, — Георгий на самом деле натянул на себя одеяло, повернулся на бок. Глаза и вправду слипались. — Завтра приходи, шнурки мне погладишь.

— Пошел ты, — беззлобно отмахнулся Олег и вышел из палаты.

— Пап, ты идешь? Я уже все подготовил.

Боковым зрением Георгий видит сына, стоящего в дверях с шаром в руке.

— Наш папа опять колдует, — это Ольга вышла из кухни. С полотенцем в руках. Вытирает мокрые руки. — Получается?

Георгий потерял концентрацию и рисунок огня вспыхнул, разрушая выстроенные контуры силы. Он уже который раз пытается научится выставлять рисунок стихийной Искры поверх его основной. В теоретических выкладках все получалось. На деле пока нет.

Он морщится. Как обычно — такое быстрое разрушение контуров отдается болью внутри тела.

— Пока нет, но я знаю, что смогу. Всегда есть кто-то первый.

— Гений ты наш, — смеется жена и кладет горячие руки ему на шлем, — попробуй сначала подтяни Искры Разума. Как твой отец всегда говорит.

Голова начинает гореть. Он как будто весь